Сумрак - Пенелопа Дуглас

"Во всяком случае, так говорят", — размышлял он, в его глазах появился блеск. "Но шепот говорит о чем-то другом".

В животе у меня затрепетало, и я едва дышала, ожидая, когда он продолжит.

"Говорят, что она оказалась между двумя лучшими друзьями — Маккланаханом, который был в нее влюблен, и Эй Пи, ее парнем. Он не был богат, как МакКланахан, но был умен. И амбициозен. Не тот человек, которого можно недооценивать".

Мой интерес разгорелся еще больше. Тайна.

Мне нравились тайны.

"Говорят, она была беременна", — сказал он мне. "Говорят, она прыгнула". А потом он снова посмотрел на меня. "Говорят, Эдвард… не прыгнул".

Не прыгнул? Значит, по слухам, Эдварда толкнули?

На его губах заиграла улыбка. "Они говорят, что записка на кухонном столе была признанием, но не его".

Он еще раз вздохнул и снова посмотрел в лобовое стекло. Все почитали Эдварда, потому что считали, что он взял на себя вину, чтобы спасти сезон команды. Спасти стипендии некоторых детей в колледже, а тренера — от работы.

Я всегда считала это идиотизмом. Эдвард явно не понимал всего того, что жизнь может подкинуть тебе. Ему нужно было пережить гораздо более серьезные вещи, чем скандал.

Но мне нравилось, как Уилл рассказывал об этом. Как будто ничто не было тем, чем казалось, и есть история, которая ждет, чтобы ее раскопали.

В конце концов, никто толком не знал, что произошло в Пойнте все эти десятилетия назад.

"Мне здесь нравится", — почти прошептал он. "Я люблю тайны. Иногда мне до смерти хочется узнать, что произошло той ночью, а иногда я надеюсь, что никогда этого не узнаю, потому что так интереснее. Реальность всегда разочаровывает". Он повернулся ко мне. "Думаю, именно поэтому мне всегда больше всего нравилось это время суток. Люди прячутся в темноте. Они утоляют свою жажду в темноте. Они строят свои секреты в темноте. Здесь мы лучше, чем где-либо еще. Я могу быть собой… — он сглотнул, глядя на меня, — когда наступает ночь".

Я смотрела в его темно-зеленые глаза, на его лицо, затененное кабиной пикапа, и я хотела…

Каждый нерв на моих губах гудел, ощущая тяжесть между нами, словно каждый конец веревки, завязанной вокруг него и меня, становился все короче.

Я хочу…

"Мы хотим того, чего хотим", — прошептал он.

Я опустила глаза на колени, сжимая руки в кулаки.

И тут его голос зазвучал снова, едва слышно: "Иди сюда", — сказал он.

Мое сердце упало в живот, и я почувствовала его в своих руках. Я посмотрела на него, увидела, как он скрежещет рулем под своим кулаком и тяжело дышит.

"Иди сюда", — повторил он.

Я рассеянно покачала головой. "Почему?"

"Потому что я твой мужчина".

Мое сердце треснуло и разлетелось на осколки, ноющее от тепла этих глупых слов. Кем он был, черт возьми, а? Он не имел права решать, что кто-то принадлежит ему, только потому, что это ему приглянулось.

И это все, чем я была. Мимолетное увлечение. Он не слушал и не принимал отказа.

Если бы я позволила этому случиться — позволила ему любить меня, защищать меня и все это дерьмо, которое он извергал, — я бы просто обменяла одно оскорбление на другое.

Он будет использовать меня, бросит меня, и мне будет хуже от этого.

Я буду разбита.

"Отвези меня домой", — потребовала я.

Он моргнул, но не двинулся с места.

Я отперла свою дверь, дернула за ручку, толкнула дверь и выскочила наружу.

Тогда я пойду пешком. Пошел ты.

Хлопнув дверью, я услышала, как он открыл ее с другой стороны, обогнул машину и остановил меня на моем пути еще до того, как я добралась до задней двери.

"Почему ты меня боишься?" — рявкнул он, отступая назад.

"Зачем ты рассказал мне эту историю?" ответила я.

"Как ты думаешь, зачем?"

"Чтобы еще раз доказать то, что я уже знаю?" крикнула я. "Что парням из Тандер-Бей всегда все сходит с рук".

Я остановилась, и он тоже. "Ты думаешь, Эдварду МакКланахану все сошло с рук?" — выпалил он в ответ.

Мне было плевать на Эдварда Маккланахана! Я просто… Я просто хотела… Я просто хотела домой!

"Я сказал тебе, потому что мне нравится это место", — наконец ответил он. "Я хотел, чтобы ты была здесь со мной, потому что…" Он подыскивал слова, его рука метнулась к волосам и схватила их. "Потому что мы хотим того, чего хотим, Эм! Господи!"

"Отвези меня домой".

Он прижался к ней, его глаза горели. "Нет."

Я хихикнула один раз, пораженная. Он шутил?

"Этого не будет", — выплюнула я, снова впиваясь ему в лицо. "Я не собираюсь быть тем, кто завтра на глазах у всех накинулся на тебя в школьных коридорах. Я — нечто грязное, что ты скрываешь!"

"Говори за себя", — прорычал он. "Я думаю, это ты стыдишься меня. Что ты хочешь меня. Что ты хочешь этого".

Я рассмеялась. "И кто тебе это сказал? Твое тайное общество насильников, которое посоветовало, чтобы я уходила от тебя последние пятнадцать раз, как "сигнал"". И я подняла руки вверх, делая воздушные кавычки.

Он зарычал и двинулся на меня, но потом отступил и повернулся. Он снова провел руками по волосам, и я увидела, как он тяжело дышит, как вздулась вена на его шее.

"Я бы никогда не перестал прикасаться к тебе", — сказал он, его голос был почти усталым. "И я бы трогал только тебя".

Он повернулся и посмотрел на меня, и он был так прекрасен, что мне захотелось ему поверить.

Снова начали падать капли дождя, по небу сверкнула молния, а затем над головой раздался раскат грома.

Из всех мальчиков в школе Уилл был самой большой угрозой. Не потому, что он был красив, и не потому, что он был единственным, кто хоть немного интересовался мной,