Сумрак - Пенелопа Дуглас

Засунув руки в карманы куртки, я остановилась перед темной кухней.

Мартин стоял у раковины, предварительно вымыв посуду перед загрузкой в посудомоечную машину. Он повернул голову и посмотрел на меня через плечо.

"Ужин там". Он жестом указал на тарелку на столе.

Но я бросилась к нему и взяла тарелку из его рук. "Я могу это сделать. Ты работал весь день".

Он позволил мне заняться этим, схватил полотенце и вытер руки, когда отошел. Я взяла щетку для посуды и оттерла корочку с нашего утреннего завтрака.

"Знаешь", — сказал он. "Забавная вещь. Когда ты не пришла домой к десяти, я отследил твой телефон".

Я замялась, чувствуя, как волосы на руках встают дыбом. Он мог отследить мой телефон? Как давно он это делает?

"Он сказал мне, что ты была в Бухте". Он отошел и прислонился к стойке, не сводя с меня глаз. "Забавно, но "Бухта" закрывается в восемь вечера, и когда я поехал туда, то увидел только пикап Уилла Грейсона на парковке".

Я потирала круги на тарелке, сильно нажимая, чтобы руки не дрожали.

"Я поддерживаю твое образование, Эмери, — сказал он мне, — твою внеклассную деятельность и твои проекты, потому что я хочу, чтобы ты чего-то добилась, и я знаю, что все это хорошо смотрится в твоем резюме в колледже".

Я поставила тарелку в посудомоечную машину и взяла другую, избегая его взгляда.

Я пожалела, что все еще не в машине Уилла.

"И пока ты играешь, я работаю или нахожусь здесь". Он придвинулся ближе. "Ни одна женщина не хочет видеть меня с тобой в этом доме. Ни одна не хочет меня, потому что я никогда не смогу дать ей жизнь в Тандер-Бей, потому что я плачу за сиделку бабушки и за тебя".

Он остановился рядом со мной, и я не могла перестать дрожать, пока мыла посуду.

"А ты играешь", — сказал он, толкнув меня в голову.

Я попятился в сторону. "Мартин…"

"Ты не слушаешь ничего из того, что я говорю". Он впился кончиками пальцев в мой череп и толкнул снова, я чуть не уронил щетку. "Разве это так трудно? Просто делать то, что я тебе говорю?"

Он снова толкнул меня в голову, как будто я была глупой, и я упала на бок, уронив тарелку и щетку в раковину. Я ждала пощечины, но он просто схватил меня за запястье и потянул к столу.

Толкнув меня на сиденье, он схватил горсть спагетти и запихнул ее мне в рот.

Слезы подступили к горлу, и я зажмурила глаза, сдерживая их.

"Как будто у нас и так мало проблем, так ты еще и заработала репутацию одной из их маленьких шлюх", — сказал он, запихивая мне в рот еще одну горсть. "Думаешь, что станешь одной из них. Думаешь, что ты лучше, а они думают, что они лучше, потому что они могут играть с тобой, как с игрушкой!"

Спагетти летели мне в лицо, пачкая мои очки, пока он запихивал горсть за горстью мне в рот, лапша давила на горло так сильно, что я не могла дышать.

Беззвучные слезы текли по моим глазам. Я отвернула голову, пытаясь выплюнуть их, но он схватил меня за лицо и сжал челюсть, чтобы я снова открыла рот.

Я не могла перестать плакать, задыхаясь. Я не могла дышать и схватилась за края стола, мои зубы резали внутренности рта.

Я пыталась думать о своей беседке. Если бы Уилл помог мне построить ее.

Как это было бы здорово.

Уилл и беседка… Уилл и беседка…

Ветерок овевал мое лицо теплом, а листья на деревьях пахли летом.

Но пока Мартин кричал, а я захлебывалась спагетти, я не могла выработать ни одной связной мысли.

Я не могла думать. Я не могла вспомнить, как выглядел Уилл. Как выглядела моя беседка.

У меня не было беседки. Не было никакого Уилла Грейсона.

Не было ничего, кроме этого.

Не было ничего, кроме этого.

ГЛАВА 11

Эмери

Настоящее

Обернув полотенце вокруг себя, я проигнорировала взгляд, который я чувствовала через зеркало, и схватила одежду, которую принес Майка, и отнесла ее в уединенную, надеюсь, ванную комнату. Конечно, там могло быть и двустороннее зеркало.

Сняв промокшие боксеры и топ, я высушила волосы полотенцем, как могла, расчесалась щеткой, которую нашла на стойке раковины, и оделась, натянув чистые трусики, которые выстирала вчера вечером и повесила сушиться на дверь душа, чьи-то чистые шорты поверх них и свой белый оксфорд на пуговицах.

Я подкатал шорты, чтобы они были впору, и застегнул рубашку, закатав рукава. Если бы мне пришлось гадать, я бы сказала, что эта одежда принадлежала Рори, поскольку он был самым маленьким.

Но я все равно купалась в обеих одеждах.

Вернувшись в спальню, я убрала нож в ножны и сунула его в нагрудный карман. Я все еще не знала, откуда у меня нож. Тот, кто привел меня сюда, возможно, хотел, чтобы я могла защитить себя, но если они не хотели, чтобы я пострадала, то какого черта вообще меня сюда бросили?

У меня было так много вопросов.

Повернув голову, я увидела стену со старинным спортивным инвентарем, который я смутно заметила, но не осмотрела. На этой стене было много оружия. Крикетные биты, старые лопатки из гребных команд и…

Я подошла и взяла теневую коробку со старыми рыболовными крючками. Перевернув ее, я вытащила подложку и положила ее на стол у стены, выбрала четыре крючка и отнесла их к комоду, где Айдин оставил бинты.

Просунув каждый крючок через марлю, я обернула бинт вокруг костяшек пальцев, просунув концы крючков между пальцами, чтобы зажать их на месте, в то время как острые изогнутые концы тянулись, как когти.

Я сдержала улыбку и обернула марлю вокруг руки, как