Элегия смерти - Чжоу Хаохуэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, скорее всего, так оно и было! – Пин закивал. – Поэтому в пропаже карандаша виноват тоже он.
– Шунь подождал, пока Черныш уйдет в туалет, украл карандаш и спрятал его в канализационной трубе. Выйдя из одиночной камеры, он пронес карандаш обратно в камеру. Хотя свидетелей нет, мы все выяснили, изучив записи с камер наблюдения. – Начальник Чжан повернулся к своему подчиненному. – Правильно, охранник Цзян?
– Да, – подтвердил тот. – Шунь вошел в туалет мастерской вскоре после Черныша. Других заключенных там не было. Запись сейчас стерта, однако мы с начальником смотрели ее вместе, и я все четко помню.
– Самый важный момент, – добавил начальник Чжан, – что карандаш в глазу Шуня пахнет канализацией, то есть он действительно был спрятан в унитазе. – Чжан взял карандаш со стола и протянул его Пину. – Понюхай сам.
Боясь нарушить правила, Пин не решался подойти к столу начальника, поэтому охранник Цзян принес ему карандаш. Пин понюхал его и провозгласил:
– Вы правы. Шунь спрятал карандаш в трубе, зная, что охранники слишком брезгливы и не станут там искать.
Пин удивлялся про себя: почему он не помнит, как Шунь последовал за Чернышом в туалет? Тем не менее он не сомневался, что карандаш взял сам Черныш.
– Все очень просто, – сказал начальник Чжан и решительно постучал пальцем по столу. – Шунь хотел покончить с собой, приготовил веревку и карандаш… Вероятно, никто не смог бы его остановить.
– Конечно, – вздохнул Пин. – Какое несчастье… Такой молодой, зачем ему так поступать?
Начальник Чжан покосился на него.
– Как раз об этом я и собирался тебя спросить. Вы с Шунем проводили много времени вместе. Ты замечал что-нибудь странное?
– Теперь, когда вы спросили, припоминаю… – Пин закатил глаза, словно роясь в памяти. – В последнее время он вел себя странно, настроение постоянно менялось. Ходил то радостный и бодрый, то мрачный и молчаливый. Однажды я даже слышал, как он бормотал себе под нос, мол, никогда отсюда не выйду, так здесь и умру… Я не обратил особого внимания. Кто мог подумать, что все так обернется?
Начальник Чжан хмыкнул.
– Ты уверен? Ничего не сочинил ненароком? Показания сокамерников должны подтверждать друг друга. Подумай еще немного, а потом я попрошу охранника Цзяна записать твои слова.
– Понимаю. – Пин уловил намек. – Поговорить с остальными и посмотреть, смогу ли я подтолкнуть их память в нужную сторону?
– Правильная мысль, – ответил начальник Чжан и повернулся к Цзяну. – А ты пока все подготовь.
Охранник Цзян кивнул и направился к двери.
– Мне идти с ним? – уточнил Пин.
Начальник Чжан покачал головой.
– Не спеши. Хочу обсудить с тобой еще кое-что.
– Конечно, – Пин склонил голову.
Начальник Чжан подождал, пока Цзян закроет дверь.
– Как в последнее время вел себя Черныш?
Пин взял паузу, обдумывая последствия своего ответа.
– Не так уж плохо, разве что поссорился с Шунем, – наконец сказал он.
– Прискорбно. Если его поведение не изменится к лучшему, в будущем могут возникнуть проблемы.
– Это верно, – подхватил Пин. – Он и работает не слишком усердно. Слышал, бредит какими-то фантазиями о свержении правительства…
– Вероятно, он виновен в большем количестве преступлений, чем нам известно.
Пин понял: начальник Чжан хочет представить смерть Шуня как самоубийство, чтобы задело как можно меньше людей. Однако Черныш, ответственный за весь этот бардак, тоже не мог уйти безнаказанным. Хотя они и не докопались до сути, начальник решил покарать Черныша другими методами. Таковы порядки в четвертой тюрьме.
– Вы, лидеры в своих камерах, знаете все приемы. Чтобы приструнить таких, как Черныш, я полностью полагаюсь на тебя, – добавил начальник Чжан.
– Не волнуйтесь. Я поспрашиваю, и если Черныш действительно виновен в чем-то еще, я прослежу, чтобы он ответил.
– Хорошо. Я верю в твою силу.
Пин улыбнулся.
– Вы слишком высокого мнения обо мне. Какая у меня сила? Только та, которой вы меня наделяете… – Он пытался изобразить смирение, но по большей части заискивал, чтобы избежать обвинений в убийстве.
Начальник прекрасно понимал: они оба используют друг друга.
Как только вернулся Цзян, начальник Чжан кивнул Пину.
– Иди с охранником Цзяном. Давайте положим конец этой истории.
Пин последовал за охранником Цзяном обратно в изолятор, куда на рассвете отвели обитателей камеры 424, чтобы они не успели договориться. Шань, Хан и Ду его ждали. Черныш, разумеется, отсутствовал – охранник Цзян «все подготовил».
– Пока беседуйте, а я вернусь через некоторое время, чтобы взять у вас показания. – Цзян вышел и запер дверь.
Шань, сидевший на узкой койке, вскочил, освободив место для Пина.
– Что тут происходит? – спросил он, озадаченный.
Хан тоже встал, а Ду не сдвинулся с места. Пин, проигнорировав его оплошность, сел в центре койки.
– Черт, начальник свое дело знает, – многозначительно изрек он.
Шань изменился в лице.
– Они выяснили, что случилось ночью?
Пин изучающе посмотрел на него.
– Они нашли веревку. Конечно, выяснили.
– Что нам делать? – запаниковал Шань.
– Чего ты суетишься? – хмыкнул Пин. – Начальник решил, что Шунь покончил с собой.
– Самоубийство? – Шань округлил глаза.
Сидевший рядом с ним Хан изумился не меньше: он ведь сам признал, что засунул тряпку в рот связанному Шуню, – какое же тут самоубийство?
Только Ду сообразил почти сразу. Несколько раз хлопнув в ладоши, он изобразил аплодисменты.
– Самоубийство! Идеально. Значит, у нас проблем не будет?
Шань охнул, а вот Хан все еще смотрел на остальных с недоумением.
– Хорошо, – кивнул Пин. – Давайте удостоверимся, что мы все поняли правильно. Когда будут записывать наши показания, ошибок допускать нельзя.
– Скажи нам, что делать, братец Пин! – воскликнул Шань. – Мы последуем твоему примеру.
Пин передал суть договоренности с начальником Чжаном. Главное, подчеркнул он, что и спрятанная веревка, и карандаш принадлежали Шуню, – тогда все они смогут избежать неприятностей.
Хан и Шань послушно соглашались с каждым словом, и лишь Ду продолжал придираться:
– Шунь не мог украсть карандаш! В тот день я с ним в паре загружал грузовик, и он ни разу не ходил в туалет. Все легко проверить по записи с камер наблюдения.
– С записями разберутся без нас. Пока ты держишь рот на замке, ничего не вскроется, – ответил Пин.
– Понятно. – Ду пожал плечами. – Тогда продолжай.
Пин сухо рассмеялся.
– Раз Шунь покончил с собой, нужно припомнить детали, которые подтвердят его суицидальные наклонности.
Хан и Шань, подумав, предложили несколько вариантов. Пин свел идеи воедино, а затем разделил их на группы. Если все вспомнят разные мелочи, в сговоре их не уличат.
Теперь нужно было решить судьбу Черныша. Никто из них не сомневался, что Черныш убил
