Элегия смерти - Чжоу Хаохуэй

повеситься, затем почему-то передумал и вместо этого воткнул себе в глаз карандаш…

– Да, скорее всего, так оно и было! – Пин закивал. – Поэтому в пропаже карандаша виноват тоже он.

– Шунь подождал, пока Черныш уйдет в туалет, украл карандаш и спрятал его в канализационной трубе. Выйдя из одиночной камеры, он пронес карандаш обратно в камеру. Хотя свидетелей нет, мы все выяснили, изучив записи с камер наблюдения. – Начальник Чжан повернулся к своему подчиненному. – Правильно, охранник Цзян?

– Да, – подтвердил тот. – Шунь вошел в туалет мастерской вскоре после Черныша. Других заключенных там не было. Запись сейчас стерта, однако мы с начальником смотрели ее вместе, и я все четко помню.

– Самый важный момент, – добавил начальник Чжан, – что карандаш в глазу Шуня пахнет канализацией, то есть он действительно был спрятан в унитазе. – Чжан взял карандаш со стола и протянул его Пину. – Понюхай сам.

Боясь нарушить правила, Пин не решался подойти к столу начальника, поэтому охранник Цзян принес ему карандаш. Пин понюхал его и провозгласил:

– Вы правы. Шунь спрятал карандаш в трубе, зная, что охранники слишком брезгливы и не станут там искать.

Пин удивлялся про себя: почему он не помнит, как Шунь последовал за Чернышом в туалет? Тем не менее он не сомневался, что карандаш взял сам Черныш.

– Все очень просто, – сказал начальник Чжан и решительно постучал пальцем по столу. – Шунь хотел покончить с собой, приготовил веревку и карандаш… Вероятно, никто не смог бы его остановить.

– Конечно, – вздохнул Пин. – Какое несчастье… Такой молодой, зачем ему так поступать?

Начальник Чжан покосился на него.

– Как раз об этом я и собирался тебя спросить. Вы с Шунем проводили много времени вместе. Ты замечал что-нибудь странное?

– Теперь, когда вы спросили, припоминаю… – Пин закатил глаза, словно роясь в памяти. – В последнее время он вел себя странно, настроение постоянно менялось. Ходил то радостный и бодрый, то мрачный и молчаливый. Однажды я даже слышал, как он бормотал себе под нос, мол, никогда отсюда не выйду, так здесь и умру… Я не обратил особого внимания. Кто мог подумать, что все так обернется?

Начальник Чжан хмыкнул.

– Ты уверен? Ничего не сочинил ненароком? Показания сокамерников должны подтверждать друг друга. Подумай еще немного, а потом я попрошу охранника Цзяна записать твои слова.

– Понимаю. – Пин уловил намек. – Поговорить с остальными и посмотреть, смогу ли я подтолкнуть их память в нужную сторону?

– Правильная мысль, – ответил начальник Чжан и повернулся к Цзяну. – А ты пока все подготовь.

Охранник Цзян кивнул и направился к двери.

– Мне идти с ним? – уточнил Пин.

Начальник Чжан покачал головой.

– Не спеши. Хочу обсудить с тобой еще кое-что.

– Конечно, – Пин склонил голову.

Начальник Чжан подождал, пока Цзян закроет дверь.

– Как в последнее время вел себя Черныш?

Пин взял паузу, обдумывая последствия своего ответа.

– Не так уж плохо, разве что поссорился с Шунем, – наконец сказал он.

– Прискорбно. Если его поведение не изменится к лучшему, в будущем могут возникнуть проблемы.

– Это верно, – подхватил Пин. – Он и работает не слишком усердно. Слышал, бредит какими-то фантазиями о свержении правительства…

– Вероятно, он виновен в большем количестве преступлений, чем нам известно.

Пин понял: начальник Чжан хочет представить смерть Шуня как самоубийство, чтобы задело как можно меньше людей. Однако Черныш, ответственный за весь этот бардак, тоже не мог уйти безнаказанным. Хотя они и не докопались до сути, начальник решил покарать Черныша другими методами. Таковы порядки в четвертой тюрьме.

– Вы, лидеры в своих камерах, знаете все приемы. Чтобы приструнить таких, как Черныш, я полностью полагаюсь на тебя, – добавил начальник Чжан.

– Не волнуйтесь. Я поспрашиваю, и если Черныш действительно виновен в чем-то еще, я прослежу, чтобы он ответил.

– Хорошо. Я верю в твою силу.

Пин улыбнулся.

– Вы слишком высокого мнения обо мне. Какая у меня сила? Только та, которой вы меня наделяете… – Он пытался изобразить смирение, но по большей части заискивал, чтобы избежать обвинений в убийстве.

Начальник прекрасно понимал: они оба используют друг друга.

Как только вернулся Цзян, начальник Чжан кивнул Пину.

– Иди с охранником Цзяном. Давайте положим конец этой истории.

Пин последовал за охранником Цзяном обратно в изолятор, куда на рассвете отвели обитателей камеры 424, чтобы они не успели договориться. Шань, Хан и Ду его ждали. Черныш, разумеется, отсутствовал – охранник Цзян «все подготовил».

– Пока беседуйте, а я вернусь через некоторое время, чтобы взять у вас показания. – Цзян вышел и запер дверь.

Шань, сидевший на узкой койке, вскочил, освободив место для Пина.

– Что тут происходит? – спросил он, озадаченный.

Хан тоже встал, а Ду не сдвинулся с места. Пин, проигнорировав его оплошность, сел в центре койки.

– Черт, начальник свое дело знает, – многозначительно изрек он.

Шань изменился в лице.

– Они выяснили, что случилось ночью?

Пин изучающе посмотрел на него.

– Они нашли веревку. Конечно, выяснили.

– Что нам делать? – запаниковал Шань.

– Чего ты суетишься? – хмыкнул Пин. – Начальник решил, что Шунь покончил с собой.

– Самоубийство? – Шань округлил глаза.

Сидевший рядом с ним Хан изумился не меньше: он ведь сам признал, что засунул тряпку в рот связанному Шуню, – какое же тут самоубийство?

Только Ду сообразил почти сразу. Несколько раз хлопнув в ладоши, он изобразил аплодисменты.

– Самоубийство! Идеально. Значит, у нас проблем не будет?

Шань охнул, а вот Хан все еще смотрел на остальных с недоумением.

– Хорошо, – кивнул Пин. – Давайте удостоверимся, что мы все поняли правильно. Когда будут записывать наши показания, ошибок допускать нельзя.

– Скажи нам, что делать, братец Пин! – воскликнул Шань. – Мы последуем твоему примеру.

Пин передал суть договоренности с начальником Чжаном. Главное, подчеркнул он, что и спрятанная веревка, и карандаш принадлежали Шуню, – тогда все они смогут избежать неприятностей.

Хан и Шань послушно соглашались с каждым словом, и лишь Ду продолжал придираться:

– Шунь не мог украсть карандаш! В тот день я с ним в паре загружал грузовик, и он ни разу не ходил в туалет. Все легко проверить по записи с камер наблюдения.

– С записями разберутся без нас. Пока ты держишь рот на замке, ничего не вскроется, – ответил Пин.

– Понятно. – Ду пожал плечами. – Тогда продолжай.

Пин сухо рассмеялся.

– Раз Шунь покончил с собой, нужно припомнить детали, которые подтвердят его суицидальные наклонности.

Хан и Шань, подумав, предложили несколько вариантов. Пин свел идеи воедино, а затем разделил их на группы. Если все вспомнят разные мелочи, в сговоре их не уличат.

Теперь нужно было решить судьбу Черныша. Никто из них не сомневался, что Черныш убил