Американская пустыня - Персиваль Эверетт

– Не знаю, – откликнулся Тед.

– А что ты вообще знаешь? – огрызнулась она.

– Ничего не знаю, – признался Тед.

– Просто класс. – Глория утерла глаза и уставилась на мужа. – Так что случилось?

– Я – неудачник, – внезапно выпалил Тед. – Я – урод и чудовище, а все это просто-напросто со мной случилось – нечаянно, бог весть по какой причине.

– Я хочу видеть Перри, – сказал Тед. – Как думаешь, а он захочет меня видеть?

– Не знаю.

В новостях Теодора Стрита провозгласили героем. Его фотография вновь транслировалась по всему миру. «ПОКОЙНИК СПАСАЕТ ДЕТЕЙ», гласили заголовки. Родители найденных малышей – кое-кто числился в розыске уже три-четыре года – называли мистера Стрита ангелом. Какая-то группа в Нью-Мексико постилась в знак уважения к ангелу-спасителю.

Тед слушал эти ставшие бессмысленными речи, смотрел на нелепые образы в телевизоре. Вокруг его дома опять парковались съемочные группы, хотя сборище журналистов сейчас уже не так походило на осаду. Когда он и Глория вышли, направившись к машине, репортеры почтительно расступались перед Тедом. Возможно, потому, что он – герой. А возможно – из новообретенного страха.

– Вам нельзя здесь находиться, – сообщила дежурная по этажу.

Тед вгляделся в перепуганное лицо медсестры и подумал: а понимает ли она сама, насколько права?

– Мне нужно увидеть сына.

– Нет. – Медсестра покачала головой. – Мне велено передать вам, чтобы вы покинули больницу.

– Я все равно увижу сына.

– Говорят, ваше присутствие вредно для пациентов, вы их пугаете.

– Никаких пациентов я не видел, – заверил Тед. – И что еще важнее, – он заговорщицки наклонился вперед, точно собираясь сообщить дежурной некую тайну, – пациенты не видели меня.

– Вы их деморализуете, – вновь принялась убеждать медсестра.

– Тогда вызывайте охрану, – пожал плечами Тед и прошел мимо дежурной.

Тед вошел в палату сына один. По счастью, в горле у Перри никаких трубок не торчало, но мальчик со всей очевидностью был еще слаб. Теду померещилось, что в лице сына он различает некий намек на улыбку.

– Ну, привет, храбрец, – проговорил Тед, чувствуя себя полным идиотом, поскольку никогда прежде так к сыну не обращался. – Что, знатно стукнулся? – Он коснулся Перриного лица, а потом – гипсовой повязки на руке. – Дашь подписать?

Перри промолчал, но по крайней мере не отвернулся.

– Ладно, отдыхай, – сказал Тед. И вышел из палаты.

Тед с Глорией стояли в коридоре, не говоря ни слова. Какой-то пациент вышел из-за угла, заметил их – и рванул обратно.

Явились охранники – и сказали Теду то же самое, что и медсестра. Оба – в сине-зеленых рубашках; обоих явно била дрожь. Тед поглядел в их глаза, на их нашлепки, на их внушительные пояса, обремененные железками, но не оружием.

– Вы меня не бойтесь, – проговорил Тед. – Я ухожу.

Тем же вечером, после того, как Глория уложила Эмили спать, Тед вошел в кухню и сказал:

– Позвони своему другу.

Глория вопросительно изогнула брови.

– Ну этому, который был в больнице. Позвони ему.

– О чем ты?

Тед откашлялся.

– Что ты такое говоришь? – Глория, постепенно распаляясь, заняла оборонительную позицию. – На что ты намекаешь?

– Да ни на что я не намекаю. – Тед сел за стол и попросил жену составить ему компанию. Она послушалась. Он наклонился и коснулся ее руки. – Глория, я мертв.

Глория нахмурилась.

– Я понимаю, это звучит бессмыслицей.

Глория отстранилась, прижала руки к груди, встала, вышла из комнаты. Спустя несколько минут по лестнице поднялся и Тед – но в спальню входить не стал. Вместо того он заглянул в комнату Эмили и присел в изножье ее кровати. Он не собирался будить дочь, пугать ее; он просто хотел посмотреть, как она спит. Спала девочка беспокойно: по лицу то и дело пробегала тень. Боль дочери удручала Теда. Где-то. снаружи, на улице, затявкал щенок. В одном из фургонов захохотали ребята с телевидения. В голове Теда мысли мешались и путались, однако он знал: у него есть что сказать и о чем подумать. Он был – туман.

И снова в доме у Стритов появилась Барби Бекер, и гостиная опять кишмя кишела кольцами и отрезками кабелей, жужжали прожектора и кинокамеры, а за ними маячили пустые, недоуменные лица. Барби Бекер, похоже, за это время успела либо позабыть о своей первой встрече с Тедом, либо осознать всю беспочвенность своих страхов.

Красная лампочка сообщила Теду, что мир смотрит на него. Глория и Эмили наблюдали за происходящим с лестницы, словно чужие. Барби Бекер представила Теда телезрителям, примерно в том же ключе, что и прежде, и Тед завладел камерой – завладел миром: он глядел в объектив, видел там свое отражение и рассуждал сам с собой:

– Я – мертв. Я умер, и я мертв, и я могу вам рассказать о смысле жизни ничуть не больше, чем прежде, когда был жив. Но я знаю все о смысле смерти. Никакого белого света я не видел – манящего там или любого другого. Никакого сладостного чувства облегчения я не испытал, равно как и понимания, и освобождения. Я ничего не почувствовал. К вящему своему удовольствию, могу сообщить, что боли тоже не было. Однако сейчас я – сплошная боль. Для себя, для моей семьи, для вас.

Я никакой не герой. Я просто знал, что там дети, и поступил как должно, поступил правильно. Я не ангел. Нет в мире такого бога, посланником которого я мог бы служить. Я не спаситель и не мессия. Я – наконец-то в этой жизни – просто-напросто порядочный человек.

Я умер, когда мне отрезало голову. Ничего плохого в смерти нет, только когда к тебе пришла смерть, надо оставаться мертвым. По крайней мере это я усвоил. Хотелось бы мне, чтобы у меня не было рта, чтобы мое молчание значило так же много, как слова. Хотелось бы мне, чтобы мои слова вообще не имели смысла. Хотелось бы мне, чтобы вы все почувствовали мою смерть – и перестали бояться.

Тед оглянулся на жену и дочь, молча моля о прощении. А затем потянулся к шее, развязал узелок на швах и принялся извлекать леску, выдергивая каждый стежок по очереди.

Глория вскочила на ноги. Барби Бекер вновь охватил страх. Кинооператоры отпрянули от камер. Тед взялся за голову обеими руками, снял ее, положил к себе на колени, закрыл глаза – и так и остался.

Мертвым.

[i] Пер. О. Румера.

[ii] «Юнайтед Парсел Сервис» (United Parcel Service) – компания, занимающаяся доставкой посылок и отправлений в ящиках, коробках и т. д.

[iii] Curriculum vitae (лат.) – краткая биография, послужной список.

[iv] В представлении американской детворы Зубная фея – сказочная волшебница, оставляющая малышу монетку взамен выпавшего зуба, если спрятать зуб под подушку. Пасхальный кролик – неотъемлемый персонаж праздника Пасхи; приносит детям пасхальные корзинки с подарками.

[v] «Призрачная застава» («The Phantom Tollbooth») – популярная фэнтези Нортона Джастера, рассчитанная на детей 9 – 12 лет.

[vi] Рокуэлл Норман (1894–1978) – художник, изображавший сцены из американской жизни и сельские пейзажи.

[vii] Гегель Георг Вильгельм Фридрих (1770–1831) – немецкий философ, создатель объективно-идеалистической диалектики. Хайдеггер, Мартин (1889–1876) – немецкий философ-экзистенциалист.

[viii] Хайм Карл (1874–1958) – немецкий теолог, в своих работах устанавливавший связи между теологией и Библией и наукой. Пауль Альтхаус (1888–1966) – немецкий ученый-библиолог и теолог.

[ix] Университет Южной Калифорнии.

[x] Ингерсолл Роберт Грин (1833–1899) – американский юрист, прославился своими пламенными лекциями, бросающими вызов многим религиозным догмам; автор книг «Боги и другие лекции», «Некоторые ошибки Моисея» и т. д., оказавших большое влияние на современников автора.

[xi] Имеются в виду небоскребы «Джон Хэнкок сентер» (100 этажей, 1969–1971 гг.).

[xii] «Мэйси» – популярная торговая фирма, имеющая сеть универмагов (в основном в восточных штатах).

[xiii] «Джи. Си. Пенни» – популярная фирма, имеющая сеть магазинов и службу «товары почтой»; славится высоким качеством товаров по относительно невысоким ценам.

[xiv] Фирменное название большого металлического мусоросборника.

[xv] Популярный негритянский спиричуэл, по происхождению – «гребная песнь» негритянских рабов (первые упоминания о нем датируются 1862–1863 гг.).