Откровение миротворца (СИ) - Павел Александров

– Это хорошо. У нас каждый человек на счету, а тут сразу три десятка пополнения, – ответила королева спокойно. Беспокойство Пелея было ей чуждо. Какой смысл бороться за какие-то мелкие посёлки и городишки, если на кону Амархтон? Победим – провинции сами поднимут знамя победителей, а потерпим поражение – всё равно провинций не удержать.

– Это ещё не всё, – сказал Пелей, и голос его стал тише. – Из двадцати двух городских управителей шестеро не явились на совет. Даже слуг не прислали. И знаете, что сообщили шпионы Криптии? Это немыслимо! Четыре управителя Тёмного города и два Мглистого попросту отказались подчиняться Аргосу! Заменили охрану в своих покоях, набрали себе стражу из бывших легионеров Тёмного Круга и подговаривают жителей к признанию новой власти, которая со дня на день войдёт в город. В Мглистом уже выразили с ними согласие кузнечный ряд, кровельщики и красильщики. Пока что всё это делается тайно, никто ничего открыто не говорит, но если так пойдёт и дальше, то не пройдёт и недели, как к их мнению прислушается половина всех ремесленнических рядов, не говоря уже о купцах высшего сословия…

– Узнаю! Узнаю тактику Хадамарта, – с проницательной улыбкой сказала королева. – Он всегда берёт города именно так – тихо, постепенно, как удав удушает жертву.

– И что нам делать, сиятельная королева? Послать войска и навести порядок?

– Падший только и ждёт столкновений внутри города. Если измена тех, о ком ты говоришь, зашла так далеко, то они просто так не сдадутся. Прольётся кровь. Этого Хадамарту и надо.

– Можно только припугнуть. Прислать кого-нибудь, кто умеет внушить силу. Секуторов, например…

– Во главе с Радагаром? – глаза королевы сузились. – Всех секуторов и Радагара я отправила охранять Северные врата. На смену морфелонцам. Там Радагар не сможет никому навредить.

Пелей виновато опустил голову. Он по-прежнему чувствовал себя в ответе за Радагара, за то, что в своё время рекомендовал его королеве как опытного и необычайно хитрого эмиссара, которому можно доверять.

– Пойти на такой сговор… обменять хранительницу на миротворца… много мерзости я повидала на своём веку, но Радагар превзошёл все мои представления о подлецах. За гибель Никтилены он ещё ответит, дай только война закончится.

Пелей кашлянул, желая уйти от неприятной темы.

– Кстати, Теламон вам докладывал? Мелфай снова пытался увидеться с Дарвусом, но шпионы Криптии его спугнули.

– Люди Теламона? Я же запретила всей тайной службе следить за Мелфаем!

Пелей развёл руками.

– Очевидно, Теламон полагает, что Мелфай может вывести его на след Асамара…

– На след Асамара? – королева усмехнулась. – Неужели они и впрямь на это рассчитывают? Я была лучшего мнения о моей Криптии.

– Выследить Асамара, сиятельная королева…

– …Невозможно! Пора это усвоить всем в этом дворце. И перестать играть по его правилам.

Градоначальник неловко потоптался на месте.

– Но нельзя же просто игнорировать столь могущественного врага.

– Тебе может показаться это странным, но игнорировать Кукловода – это лучшая тактика. Лучшая, потому что единственная. Благодаря походу «Вольного» в Алабанд Асамар утратил часть своего могущества. Мы узнали о нём – и это главное. Он больше не является тайным правителем. Но в то же время он стал более опасным, потому что теперь ему нет смысла скрывать своё лицо.

– А Мелфай? Разве не является он той нитью, которой Кукловод может управлять его братом-королём?

– Здесь ты прав, Пелей. Позови Дарвуса. Пора поставить его перед окончательным выбором.

Оставшись одна, королева обратила взор к Мглистому городу, погружённому в вечернюю дымку тумана. Там виднелись торчащие шпили и горящие вдали огни Северных врат, за которыми простиралось место, пользующееся всё более дурной славой, под названием Мгла. Где-то там, сменяя уходящих морфелонцев, расставляет свои отряды Радагар. Если правдивы слухи о том, что на сей раз некроманты встанут на сторону Падшего и погонят своих тварей на Северные врата – Радагару представится хороший шанс умереть героем.

Затем королева оглянулась на окна и стены дворца. Где-то там сидит за столом, морщит лоб, продумывая тактику обороны, архистратег Тибиус. Обходит посты тучный начальник стражи Гермий, а в казармах на нижнем этаже веселятся вольные стрелки Автолика, поселившиеся с недавних пор в Аргосе. Сидит в своей опочивальне архиепископ Велир, заканчивая свой трактат «О роли священства в эпоху войн»… Понимают ли они, что все их дела могут оборваться уже завтра, вместе с их жизнями?

Пришёл Дарвус в сопровождении Пелея. Юный король старался сохранять решительный вид, но ему это плохо удавалось. О том, что самозванец, прозванный Восьмым миротворцем, – его родной брат, слышал весь тайный совет, и Дарвус об этом знал.

– До меня дошли слухи, что твой брат снова пытался с тобой увидеться, Дарвус…

– Что плохого в том, если брат желает повидаться с братом? – быстро ответил юный король, как если бы имел заготовленный ответ.

– Ничего. Только советую тебе определиться прямо сейчас, чтобы избежать мучительного выбора в последнюю минуту. Реши, за кого ты, Дарвус.

Король Амархтона, похоже, понимал, что хочет сказать королева, и не нуждался в лишних объяснениях.

– Это очевидно, сиятельная королева. Я за Амархтон.

– Слишком размытая позиция. За Амархтон под независимым правлением или под протекторатом Хадамарта?

– Конечно за независимое правление. К чему вы клоните?

– К тому, что, слушаясь советов Мелфая, ты никогда не станешь независимым правителем. Твой брат избрал путь тьмы.

– Неправда. Он делает всё, что в его силах для укрепления моего трона, – с нарастающим волнением в голосе заговорил Дарвус.

– Его учитель – получеловек, некромант Асамар, бывший Четвёртый миротворец, вобравший в себя зло Белого Забвения, – сказала королева. На короткий миг в её памяти всплыли далёкие воспоминания о её муже Ликорее и его близком друге – Четвёртом миротворце. Как они вместе обсуждали пути к победе над Хадамартом и к освобождению Амархтона, о том, как вместе отплывали на корабле на последнюю битву. И буйным порывом пронеслись слова Четвёртого миротворца, брошенные ей в глаза у Белого Забвения много лет назад: «…Я утвержу волю свою как закон для самого себя. Я буду сам себе и судьей и мстителем. И одна лишь воля моя сможет меня осудить!» – Этот Асамар опаснее жрецов крови, Дарвус. Он служит всем и никому. Выполняет задания Падшего и воплощает замыслы другой, не менее могущественной сущности…