Откровение миротворца (СИ) - Павел Александров

Марк поднялся резким движением, приковав к себе взгляды двух враждующих отрядов. Губы его разжались с сухим шёпотом.

– Прекратите…

И мгновенно все вокруг умолкли. Марк стоял посреди пустыря над трупами человека и нелюдя в полной тишине.

– Судья прав. Она нарушила правила поединка. Таков закон.

Разум отказывался верить, что он произнёс эти слова. Глядя перед собой, Марк видел в глазах друзей сперва недоумение, потом возмущение и гнев, и подумал, что теперь Лейна начнёт его тихо ненавидеть. Но это сейчас казалось совсем не важным.

– Маркос, ты спятил, – выдохнул Сурок, опуская руки.

Рвение совершить справедливое возмездие быстро угасало. Слова Марка неожиданно остудили весь боевой запал. Радагар решительно выступил вперёд, обращаясь к Асамару.

– Игра окончена. Забирай Мелфая и давай Калигана сюда.

– А Маркос? – деловито спросил Асамар.

– Седьмой миротворец тоже отправляется с нами.

– Но он не победил стража Алтаря Пустоты.

– Но и не проиграл. Да и потом, разве обмен не состоялся? Ты получил жизнь хранительницы, что тебе нужно ещё?

По губам Асамара пробежала усмешка. Он выдохнул шипящие звуки, переводя решение тройке изолитов – двое из них плавно подошли, сняв с убитого исторга шлем с диадемами и забрав его оружие. Марк ощутил исходящий от них холод, навеивающий одиночество и отчаяние. Но чувства, какие вызывали эти мерзеннейшие существа, не шли ни в какое сравнение с той отвратной ненавистью, которую испытывал сейчас Марк к Асамару.

Мечник-некромант подошёл к нему, склонившись над телом Никты.

– Извини, я только заберу свой кинжал.

Он нарочно провернул оружие в ране, удостоверяясь, что хранительница мертва. Затем небрежно стряхнул кровь с лезвия на землю и убрал кинжал за пояс.

– Ну и чего ты добился своим упрямством, Маркос? – Асамар посмотрел на него издевательски-сочувствующим взглядом. – Что теперь будешь делать без своей заступницы?

Марк молчал, чувствуя, что кроме ярости в нём не осталось никаких сил. Страшная рана в области ключицы исчезла, на спине и на руке, кажется, тоже не осталось следов – Никта забрала всё. Кроме бессилия. Ему не убить Асамара. Только, если он впустит в себя силу Саркса…

– Ты всё понимаешь правильно, Маркос, – проговорил Асамар, посуровев. – И, тем не менее, совершаешь глупость за глупостью, подчиняясь своему жалкому страшку, который по своему невежеству называешь совестью. Тебе преподнесён судьбой уникальный дар, который иные люди ищут десятки лет и почти никто не находит. И сейчас, когда этот дар в одном вдохе от тебя, ты снова малодушничаешь и отступаешь. Да, мужество никогда не было твоим качеством. Ты привык убегать, избегать, прятаться, прикрываться верой, моралью, принципами или другими людьми. Кем ты прикроешься теперь? Ты остался один, Маркос. Твои друзья презирают тебя. Больше не на кого оглядываться за подсказкой. Прояви мужество – соверши возмездие за Никтилену. Или… оставайся и впредь слабовольным слюнтяем, прячущимся за спины сильнейших.

Марк не отводил взгляд. Какой бы страх и смятение не навевали эти бледно-серые глаза, он знал, что теперь не станет отворачиваться никогда.

– Я сражусь с тобой, Асамар, – произнёс он сухо. – Даю слово, что сражусь. Но не здесь. Не сейчас. И не той силой, о которой ты говоришь. Зло никогда не осилит зло. Я найду силу, которая тебя уничтожит. Но это будет не Саркс и не Акафарта.

Асамар посмотрел на него с сожалением, как на наивного юнца.

– Ах да, твоя вера, Путь Истины, Спаситель… а я-то и позабыл. В твоём положении по-прежнему верить в эту чушь может либо свихнувшийся фанатик, а на фанатика ты не похож, либо просто трус. Каким ты и был всегда, Маркос. Порой, по слепой удаче, тебе удавалось достичь победы, но любое везение однажды заканчивается. Твой Спаситель сегодня позволил умереть хранительнице. Неужели ты надеешься, что он позаботится о тебе?

Марк с ледяным холодом смотрел в спину удаляющемуся мечнику-некроманту. Мимо прошёл Мелфай, бросив на Марка какой-то странный взгляд, и последовал с меликертскими стражниками вниз. Тройка изолитов, забрав тело исторга, направилась в другую сторону и вскоре исчезла.

Радагар жестом приказал забрать тело Никты.

– И как теперь объяснить королеве вот это? – ни к кому не обращаясь, спросил он.

Глава шестая Негаснущая решимость

(Амархтон, Аргос)

Сумерки набегали на Амархтон по-обыкновению быстро. Когда-то давно, ещё в эпоху короля Геланора, когда Амархтон именовался Геспероном, поздний вечер считался здесь самым красивым временем суток. Раскинувшийся между двумя скалистыми грядами город был необычайно ярко озаряем звёздами, и любознательный путник, оказавшийся здесь впервые, старался взобраться повыше, чтобы увидеть город во всей красе.

Но сейчас сумерки – это мрачное, страшное время. Город погружается во тьму, предвещающую новые беды.

Со стен Аргоса открывался обширный вид на амархтонские кварталы. Повсюду зажигались огни, хлопали ставни и двери. Королева сама не понимала своего пристрастия подолгу глядеть на готовящийся к ночи город. Почему ей так хочется смотреть и смотреть на этот город, давно забывший яркий свет солнца и звёзд?

Амархтон был погружён в затишье. Зловещее затишье, как перед страшной бурей, что вот-вот обрушится и принесёт новые беды и разрушения. Огни тысяч костров, озарявшие Тёмную долину по ночам, были прямыми предвестниками этой бури. Огромная, неслыханная, по меркам Каллирои, армия даймонов готовилась к штурму. Или, что ещё хуже, – к затяжной осаде.

– Какие вести, Пелей? – спросила Сильвира, услышав за спиной вкрадчивую поступь политарха. – Впрочем, дай угадаю: мрачные вести, верно?

– Тьма поглоти, что творится! – нервно проговорил в ответ градоначальник. Он был раздражён и раздосадован. – Я только что говорил с управителями города – это полная дрянь, что происходит!

– Дай ещё раз угадаю: купеческие гильдии отказываются платить подати, а городские начальники пакуют тюки, готовясь к бегству?

– Ох, если бы только это! Треть управителей готовы уже завтра бежать из города. Но это ещё мелочи. Шпионы сообщают, что слух о скором падении Амархтона достиг провинций и пробудил отклики: в трёх горных селениях жители с позором прогнали наших управителей, заявив, что больше не будут платить подати рыжеволосой… гм, прошу прощения, не будут платить подати чужой королеве. В пяти посёлках Выжженных земель старейшины запретили людям ходить в аделианские храмы и спешно возводят жертвенники Амартеосу, дабы тот уберёг их от мести Хадамарта. А власти предгорного городка Аскалона открыто подняли знамя Хадамарта и при этом имели наглость объявить себя вольным городом! Маленькому гарнизону верных вам воинов, всего тридцать человек, пришлось покинуть стены Аскалона, чтобы избежать кровопролития.