Связанная - Тиффани Робертс

наполнять легкие, но эта боль достаточно отличалось от остальных ощущений в теле и обостряла его концентрацию.

Он зажмурился. Каким-то образом темнота казалась более полной, пока его глаза были открыты.

Со слабым, натужным рычанием он снова подтянулся. Ярость все еще горела в нем, но теперь это был холодный огонь, низкий и устойчивый. Он был тем, что ему было нужно — постоянный источник силы для его измученного тела.

Повернув голову, Кетан пощупал предплечье верхней руки клыком жвала. Этим клыком он несколько раз хватался за веревку с тех пор, как ушла королева. Каждый раз ему удавалось оторвать еще несколько волокон, прежде чем его клык выскальзывал или истощение заставляло его расслаблять конечности.

Нить за нитью он освобождал себя. Так же, как нить за нитью он вплетал свои слова в связь с Айви. В обещание.

Короткая вспышка жгучей боли пронзила его предплечье, когда клык задел шкуру, но он проигнорировал это. Мгновением позже тот же самый клык зацепил шелковую веревку.

Кетан отдергивал голову крошечными, размеренными движениями, проводя кончиком клыка по нитям.

Зурваши не добьется своего. С какими бы препятствиями ему ни пришлось столкнуться, Кетан вернется к своей паре.

Он замер и сделал еще один вдох, чтобы успокоиться, несмотря на сокрушительную усталость в мышцах. Он осторожно просунул клык обратно под нити, задев кожу, которая была сырой и скользкой от крови.

Большинство вриксов с гордостью носили свои шрамы, видя в них символы опасностей, которые они преодолели, и храбрости, которую они продемонстрировали. Любые следы, оставшиеся сегодня на теле Кетана, послужат лишь напоминанием о его неудаче.

Он подвел Эллу. Он не подведет остальных. Он не может.

Дрожь в его предплечьях предупреждала, что они не продержатся дольше нескольких ударов сердца. Он хрюкнул и вытянул шею, изо всех сил просовывая клык под веревку.

— Я вернусь к тебе, моя Найлия, — прохрипел он.

Кетан резко откинул голову в сторону. Его клык ненадолго зацепился за веревку, сильно потянув за сустав жвала, прежде чем вырваться, оборвав множество сплетенных нитей.

Его вес навалился на веревку, когда его предплечья потеряли силу. Звук лопнувшей веревки эхом отразился от стен, и петли на запястьях Кетана значительно ослабли. Смешанные эмоции вспыхнули в его груди, наполняя его новым жаром. Он воспользовался этим без колебаний.

Используя все свое тело, Кетан брыкался и извивался в своих путах, максимально напрягая поврежденную нить. Слишком быстро его новообретенная энергия иссякла. Сердца Кетана забились быстрее.

Нет, он не мог дрогнуть. Не сейчас, не здесь. По крайней мере, пока его пара не будет в безопасности.

Рев вырвался из его горла, когда он бросил весь свой вес и силу вниз, пытаясь размахивать руками, как будто обрушивая топор на дерево. Шелковые петли оказали на мгновение больше сопротивления, а затем лопнули, разматываясь с его предплечий с такой скоростью, что обожгли его плоть.

Туловище Кетана наклонилось вперед, пока его инерцию не остановила веревка на его шее.

Со сдавленным стоном он поднял освобожденные руки к шее. Его пальцы нащупали веревку, когти царапали шкуру, пока он пытался вдохнуть. Наконец, они нашли опору у него на затылке.

Он перерезал веревку.

Его туловище еще больше наклонилось, голова свесилась, он прерывисто дышал, большая часть его веса теперь приходилась на нижние руки. Хотя казалось, что нижние плечи вот-вот вырвет из тела, он оставался в этом положении несколько ударов сердца.

Тело Кетана протестующе заныло, и мысленно он зарычал в ответ.

Стиснув зубы, он подался вперед, согнувшись в пояснице так, что казалось, вот-вот сломается позвоночник. Но его слепо шарившие руки нашли то, что искали — веревки, стягивающие его ноги.

Он разрезал их. Напряжение в его нижних руках увеличилось в восемь раз, прежде чем он разогнул затекшие ноги и поставил их на пол. Веревки на нижних руках не продержались и одного удара сердца против его когтей.

Ноги дрожали, тело было чрезмерно тяжелым, мышцы одеревенели. Кетан не мог даже сосчитать все отдельные болевые точки, составляющие его существо. Они не имели значения. Его сердце осталось таким же сильным, как всегда, и это было все, что ему было нужно.

Имя Айви эхом отдавалось в его голове, в его духе, когда он, спотыкаясь, двинулся вперед, вытянув перед собой руки. Темнота казалась такой густой, что до нее можно было дотронуться, но его руки ни на что не наткнулись, пока не коснулись стены. Его ладони прошлись по прохладному, грубо отесанному камню в поисках двери. Множество борозд и выбоин, которые он ощущал под кончиками пальцев, были оставлены не долотами и кирками камнерезов, а когтями бывших пленников.

Кетан издал победоносный рык, когда одна из его рук наткнулась на крошечную щель, отмечавшую один край двери. Его поверхность была расцрапана еще глубже, чем стены. Определив ее границы на ощупь, он уперся в нее всеми четырьмя ладонями и толкнул.

Дверь не поддавалась. Зарычав, Кетан переставил ноги, чтобы лучше использовать их силу в своих усилиях. На этот раз дверь сдвинулась, но только на ширину нити, прежде чем прутья с другой стороны остановили ее.

Нет. Если все черное пространство между звездами и более ста лет не смогли разлучить Кетана и Айви, эта дверь, безусловно, не помешает их воссоединению.

Он снова и снова бросался на дверь, едва осознавая причиняемую себе боль, едва осознавая вырывающиеся из него гортанные звуки. Он разорвал веревку нитка за ниткой; он уничтожит и эту дверь по крупинке каменной пыли за раз, если это будет необходимо.

В коридоре открылась дверь. Теперь он гораздо отчетливее ощущал вибрацию от ее движения, и поток воздуха вокруг его ног был более явственным.

Королева. Это должно быть она, вернулась, чтобы насмехаться над ним, мучить его, взять его.

Скрежеща жвалами, Кетан отошел от двери и принялся за работу своими фильерами, скручивая в ладони толстую шелковую нить.

По полу пробежала слабая вибрация в быстром, но устойчивом ритме. Королева пришла одна?

Его пальцы согнулись, а мышцы напряглись. Если Зурваши была одна, это позволило бы ему закончить все. Покончить с ней. Никакого вмешательства, никаких помех, ничего, кроме ее крови, стекающей по его когтям и собирающейся лужицей на полу.

Кетан отошел к той стороне комнаты, которая оставалась погруженной в темноту, когда дверь открывалась ранее. Он достал еще шелка, намотал его на руки и туго натянул нить между ними. Это было не копье, но все равно могло послужить оружием.

Зурваши узнает, каково это, когда тебе переламывают горло.

В тишине Кетан услышал, как королева остановилась