Проощание с детством - Агония Иванова

Некоторое время Коля вертелся в поисках того, кто бы мог его развлечь или дать списать, но подходящей кандидатуры не подворачивалось. Отличница Маша никому никогда не давала из какой-то своей едкой вредности, Миша сидел слишком далеко, у Риты просить было глупо.

Но Коля не особо беспокоился на этот счет. До Натальи Леонидовны алгебру и геометрию у них вела хрупкая добрая старушка Мария Ивановна, которая все спускала с рук даже самым безнадежным двоечникам. К величайшему огорчению всех учеников, в середине весны она умерла от инсульта. Насколько было известно Коле многие его одноклассники даже ходили на ее похороны, но он не интересовался. Сейчас ему казалось, что Наталья Леонидовна хоть и кажется злой, но все равно простит ему сданный пустой листок, продолжая доброе дело своей предшественницы.

— Михайлов, мне интересно, почему вместо того, чтобы решать задания, ты считаешь ворон, — легка на помине женщина нависла над ним всей своей грузной фигурой. На уровне глаз Коли появился ее массивный бюст с какой-то безвкусной брошкой, приколотой к пиджаку. Она снова чмокала губами. Как же это было отвратительно! Коля поморщился.

— Я думаю, — промямлил он.

— Если ты ничего не надумаешь к звонку, — начала Наталья Леонидовна, — а осталось у тебя пятнадцать минут, то будешь сидеть здесь до вечера. Думать, — с этими словами она уплыла дальше следить за тем, как идет написание самостоятельной. Коля выругался одними губами ей в спину.

Оставаться с ней наедине до вечера ему совсем не хотелось, у него были другие планы.

— Иванова! — он ногой ударил по стулу девушки сидевшей перед ним. Она была маленькой и хрупкой, словно ей было не больше тринадцати лет, у нее были костлявые руки и ноги, торчавшие из-под старомодного синего костюма из юбки и пиджака с белой рубашкой. Она испуганно обернулась на него, вперившись недоверчивым взглядом карих глаз из-под густой пепельно-русой челки.

— Дай списать, — потребовал Коля.

— У меня другой вариант… — тихо-тихо пролепетала Иванова.

— Да что ты врешь! — разозлился парень, снова ударил по ее стулу ногой, заставив ее подпрыгнуть от неожиданности, — тебе жалко что ли!?

— Эй! — кто-то со всей силы врезал Коле по спине и он ощутил примерно тоже самое, что и Иванова, только во много раз сильнее, — отвали от нее.

— Кеша, ты дурак что ли? — Коля обернулся, и хотел уже было дать сдачи однокласснику, но перед ним снова появилась туша Натальи Леонидовны. Она уперла руки в широкие бока и кашлянула для важности.

— Михайлов, если ты думаешь, то делай это один, — прокудахтала она, подумала немного, а потом отобрала у Коли листок и задание и изрекла, — придешь ко мне после уроков. Свободен, — ее пухлые пальцы порвали страницу с его фамилией и цифрой класса в углу на множество кусочков и она удалилась, чтобы выбросить их в урну.

Коля снова посмотрел на Кешу полным ненависти взглядом.

— Ты что, охренел совсем?! — зашептал он. Кеша поднял глаза от своего варианта, сдул с лица лохматые волосы и поправил очки.

— Лиду не трогай, — толи попросил, толи потребовал парень, но голос его прозвучал угрожающе. Колю даже позабавило то, сколько внимания было уделено этой молчаливой, замкнутой в себе девице, явно имевшей какие-то отклонения.

— А ты что, влюбился? — совсем тихо осведомился он, уже уходя, наклонившись к Кеше, — так она занята. Они с Зиновьевым друг для друга созданы. Олигофрен олигофрену пара…

— Сука, — вырвалось у Кеши и в следующее мгновение, Коля уже лежал на полу, не успев отреагировать на удар. К ним уже спешили Наталья Леонидовна и Саша с Мишей, чтобы разнять неожиданно начавшуюся драку, но Кеша уже успокоился и отступил на шаг. Глаза его за стеклами очков горели, как будто он был пьян, а щеки порозовели от злости.

— Вы оба, — взвизгнула Наталья Леонидовна, — выйдите вон.

Глава четвертая

Лариса выбежала из школы и, запыхавшись, остановилась. Она устала, пока искала Иннокентия по всем этажам старого пыльного здания школы и теперь судорожно глотала ртом воздух. Когда она отдышалась, она наконец-то заметила Кешу и поспешила к нему — он сидел спиной к крыльцу на спинке обшарпанной лавочки, поставив на сидение ноги в истертых кроссовках и курил. Ветер играл с его длинными, не знавшими ножниц и расчески, волосами, а он и не замечал этого и даже не пытался их убрать.

— Что с тобой? — спросила Лариса и села рядом. Она знала, что времени у нее немного, но упустить возможность поговорить не могла, — почему ты так вышел из себя?

— Потому что этот ублюдок не имеет права… — Лариса без труда поняла, о чем он говорит и вздохнула, а потом осторожно обняла его за плечи.

— Это не Паша и Лида олигофрены, — мягко, но в тоже время зло проговорила девушка, — а Коля, потому что он не понимает…

— Лида не такая, — возразил Кеша как-то потерянно. Лариса вздохнула, потому что была уверена в обратном, хотя у Лиды признаки болезни были выявлены куда слабее, чем у Паши. Может быть, внешне она и была обычной девушкой, пусть и очень слабой физически, но ее поведение говорило об обратном.

— Просто ты добрый, — заметила Лариса и с грустью подумала о том, что на нее, к сожалению, чудесное Кешино сопереживание не распространялось.

— Нет, — мотнул головой парень и кинул на асфальт догоревшую сигарету.

— В любом случае… — Лариса отстранилась, спрыгнула с лавочки и потянулась, — не бери в голову. Он просто дурак…

Она сказала это очень не во время, потому что именно в этот момент за ее спиной появился Коля, который откровенно недолюбливал Ларису за то влияние, которое она оказывала на Кешу. Причину появления его глупых «рыцарских» замашек, парень списывал на ее проповеди.

— Кто это дурак? — недовольно поинтересовался он. Лариса испуганно отступила.

— Сашка, — поспешно выкрутилась девушка, — опять ни одного примера не решил, все у меня списал!

— А-а-а, — разочарованно потянул Коля и «стрельнул» у Кеши сигарету, — а мне списать не удалось. Пойдем? — это обращалось к Кеше, — нас ждет свидание со злобной толстухой, — свои слова он дополнил такой гримасой, что сразу стало понятно, как он относиться к Наталье Леонидовне и алгебре вместе взятым. Кеша слез с лавочки и спросил:

— А Димка не пойдет?

— Я не знаю, где он, — беззаботно передернул плечами Коля.

— Ларис, мы пойдем, — с нежной улыбкой бросил Кеша девушке и ненадолго взял ее за руку, хотел пожать ее, но почему-то передумал. Лариса прикрыла глаза, наслаждаясь теплым прикосновением его пальцев, но в следующее мгновение, она держала уже только пустоту. Парни, беззаботно болтая о чем-то, словно вовсе и не ссорились, докуривали на школьном крыльце.

Лариса тяжело вздохнула и ушла, опаздывать на работу она не могла, а ей нужно было еще навестить бабушку, которая скучала одна, проводя целые дни в обществе бездарных картин и антикварных стульев.

После трех часов в школе становилось поразительно тихо.

Тишину нарушали только визгливые звонки, приглушенное бормотание радиоприемника на первом этаже в комнате охранника и завывание ветра в старых трубах. Под его сильными порывами сотрясались старые стекла и деревья, которыми было окружено здание и только оно стояло несокрушимое и равнодушное как скала, как памятник чему-то вечному, сильному и храброму со временем потерявшему смысл.

Коля и Кеша спускались по лестнице и слышали, как во все стороны разносится эхо от их шагов. Где-то на третьем этаже послышался писклявый голос Клары Петровны и они пошли быстрее.

— Ненавижу алгебру, — признался Коля уныло. Его красивые черты были заморожены выражением смертной скуки, которая овладела им, пока он пытался решать примеры под руководством Натальи Леонидовны.

Кеша молчал, потому что внутри себя продолжал злиться на товарища за сегодняшний выпад, хотя сам не мог понять, почему это так задело его.

Они попрощались с охранником и выбежали на улицу. Их встретил сильный порыв ветра, растрепавший волосы и края одежды и бросивший в лицо пыль и мелкие соринки. Коля закашлялся и закурил, Кеша протер очки краем рубашки.

На лавочке, где он сидел после уроков, теперь расположилась королева вместе с ее вездесущей свитой. Рита и Оля говорили о чем-то так тихо, что из-за ветра расслышать было нельзя, а Марина молча слушала их, широко распахнув свои болотного цвета глаза. Заметив их, она весело махнула им рукой.

— Не хочу к ним, — признался Кеша. Коля, который был настроен совсем иначе, нахмурился.

— Из-за того, что вы расстались с Олей? — едко осведомился он, Кеша мотнул головой.

— Просто не хочу.

— Давай хотя бы поздороваемся, — предложил Коля и Кеша, тяжело вздохнув, согласился, деваться ему было некуда.