Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

и свинец. Постройка производилась с помощью 1 500 человек под руководством Алексея, того же самого воеводы, который год назад потерял эту крепость.

Синцы снова осадили город Албазин и 25-го ноября потребовали его сдать. Советовали гарнизону удалиться, как это и раньше происходило, и всех, кто желал бы служить синцам, будут приветствовать и они будут хорошо приняты. Это было написано несколькими русскими перебежчиками в письме, пересланном в крепость. Теперь не было недостатка в воде и хлебе. Все находилось в надлежащем порядке, кроме того, что башни еще не были покрыты.

Но синцы поместились у противоположного берега реки Амур на своих кораблях и вышли на берег окольным путем, там, где местность выше города. Конница заняла поля и пространство около города, беспрерывно обстреливая город день и ночь, сверху, с высоты, и снизу, с Амура. Иногда они расставляли караульных в шести местах. Большинство кораблей стояло выше города, с левой стороны от Амура. Они нашли хлеб, спрятанный в ямах, выбросили и сожгли его, так же как и тот хлеб, который еще стоял в поле. Они окружили город шанцами, откуда из трех мест день и ночь стреляли из пушек по трем башням. Здесь заканчивается сообщение об Албазине, присланное мне из Пекина.

О том, как происходила последняя албазинская осада, мне сообщают из Нерчинска следующее:

«В 1685 г., 7-го июля, синцы осадили отстроенный город Албазин и обстреляли его из пушек. /W 862/ Они убили на пятый день находящегося там русского воеводу Алексея Толбузина, поразив его ядром, которое оторвало ему правую ногу, когда он находился на башне, для оценивания сил противника. Русские по пять раз делали вылазки, убивая за один раз по 150 человек, в том числе двух начальников, между тем как потери осажденных составляли не больше 21 человека. Армия синцев была расположена на расстоянии не более 200 саженей от города. В 60 саженях от города синцы сделали земляной вал высотой в 6 саженей, на котором соорудили шанцы. На каждом укреплении стояли 2 пушки и еще 15 пушек на батарее. Вокруг города вырыли рвы и построили несколько домов, сзади и сбоку от крепости.

Внутри Албазина находилось тогда 8 тяжелых пушек, 3 мелкокалиберных пушки, 2 000 фунтов пороха и очень много свинца, 1 мортира, 5 бомб, 70 ручных гранат, каждая весом в 23 пуда, и 800 человек; но так как в городе или крепости еще не вырыли колодцев, то был недостаток воды, и еще мало достроено домов.

Синские корабли, на которых они пришли сюда, стали выше лагеря, вверх по реке, в бухте.

11-го октября этого же года на реке Амур шло уже много льда, и вскоре затем она крепко замерзла.

Синские пленные, которых доставляли в крепость, показали, что синская армия, находящаяся около города, числится в 5 000 человек, среди них 2 500 никанских и ниухских работных людей, и что с ними было 40 пушек. Шесть кораблей были нагружены порохом и ядрами. Луки и стрелы они привезли на двух кораблях. Ружей у них было не больше 50 штук. За пределами города враг не всегда был скрытым, а долгое время на берегу реки и сзади нее был на виду.

На противоположной стороне города, через реку Амур синцы построили земляной вал с рвами.

Из синского лагеря стреляли из лука стрелами с записками на русском языке в город, предлагая большую милость тому, кто желает служить синскому императору, сопровождение и пищу тому, кто хочет возвратиться домой. Но московиты решили защищать крепость до тех пор, пока не будут истощены все запасы питания, а затем расплавят пушки и испортят все оставшееся военное снаряжение и только с тесаками попытаются отступать и пробираться.

И это было второй раз, что этот город подвергся нападению синцев, ибо годом раньше он был разрушен и сожжен синцами, а воевода со своим народом был отпущен в ближайший русский город Нерчинской (как выше было сказано). Кроме того, многие солдаты, боясь, что их обезглавят за то, что они не принимали достаточных мер для защиты (хотя синцы были в количестве сто к одному), перешли на службу Сине, где они и сейчас находятся[1212], и где с ними хорошо обращаются.

После того, как первый раз совершился этот разгром и разрушение, и воевода отступил к Нерчинскому, он вернулся, как было выше сказано, и с ним вместе 400 человек, и восстановил город. Он начинал, как и прежде, требовать дань, и для этого заставлял людей охотиться, и когда он этим был занят, китайцы второй раз прорвались к городу. Это и есть та осада, о которой здесь говорилось.

Когда синский хан узнал, что Их Царские Величества отправили посла на границу, он дал приказ прекратить осаду и отсрочить враждебные действия, пока послы будут пытаться уладить разногласия. Это и было сделано, но корабли не могли быть выведены, потому что река замерзла. Осажденным московитам разрешили выходить за водой к реке, в небольшом количестве людей, отправляться в Нерчинской и другие города Их Царских Величеств за питанием и всем необходимым, но не позволяли им ходить в окрестные леса охотиться и ловить рыбу, которой там изобилие, или рубить лес, кроме необходимого для топлива, чтобы они не были в тягость местному населению, находившемуся под защитой синцев. /W 863/ Синцы не хотели впускать и нагруженных верблюдов, но предложили предоставить все необходимое в город. Военное снаряжение было увезено от города, но отряды оставались поблизости. Пожарный караул был отменен, плетеные шанцы сняты. Происходили взаимные дружеские обращения, и гарнизону не мешали. Между тем, количество людей внутри Албазина уменьшилось от 800 до 150 человек, они почти все были больны сингой, 30 человек стояли еще в карауле и 15 были заняты на работах. Из осаждающих насчитывалось более 1 500 убитыми.

Причина, почему возникла война между войсками Их Царских Величеств и Синской империей у реки Амур, и почему Албазин был осажден, заключалась в том, что Синцы считали, как мне сообщают из Пекина, что русские ратники не разрешали строить на этой реке крепость, и тем более охотиться там на соболей и прочих зверей и обижали местных жителей, признающих Синцев, кроме того они убили некоторых и требовали дань. Синец считал, как он говорил, что ратники делали это из собственных побуждений, без приказа Их Царских Величеств. Синцы говорят, что Нерчинской — это последнее пограничное место московитских земель в этих краях, и они не терпят, чтобы эти люди укрепились на реке