Пробуждение мёртвых богов 2 (СИ) - Сороковик Александр

Шили разноцветные флаги для сигналов – красные, жёлтые, синие и зелёные, различной формы – прямоугольные, треугольные и «ласточкин хвост»: прямоугольник с внутренним уступом. Учили сигнальную азбуку, разработанную Ремом. Ждали, когда придёт пора применить новые знания на деле.

Византийский император шёл напролом. Его войска вплотную встали на наших границах, но он не начинал боевых действий, пока не подойдут основные силы Сасанидов. Побеспокоившись заранее, я два месяца назад приказал командирам четвёртого и пятого вспомогательных легионов призывать своих резервистов и формировать полноценное войско. Потом отправил пропретора Флавия Майориана, командиров и первых помощников всех легионов – трёх основных, кадровых, и двух вспомогательных, на остров мамортисов, предупредив Марка голубиной почтой: встретить командование и показать всю боевую технику в действии.

Когда легаты вернулись, я собрал закрытое совещание высшего командования и спросил, каковы их впечатления.

– Мы потрясены! Оружие, действительно, мощное и неожиданное для врага. Почему вы не говорили о нём раньше, император? – спросил Максим Юлий, легат Первого Легиона.

– Я хотел полностью подготовить наши мамортисы и аэростаты: их идею мы почерпнули из рукописей, найденных в Александрийской библиотеке моими студентами. Затем нужно было воплотить эти идеи в готовые орудия, для аэростатов придумать шёлковую оболочку – крепкую, лёгкую, надёжную. Мамортисы работают на совершенно новом принципе – паровом двигателе, его нужно было сделать, испытать, построить первый десяток этих аппаратов. И теперь я показал вам не сырые идеи, которые требуют воплощения, а готовую боевую центурию, способную напрочь переломить ход битвы, даже с многократно превосходящим по численности соперником.

– Как вы думаете использовать эту замечательную центурию? Будут ли вооружены этим оружием другие подразделения? – это легат Третьего Легиона.

– Разумеется, впоследствии мамортисами и аэростатами будет вооружена вся римская армия. Но пока для решающего сражения с византийцами и персами нам будет достаточно нашей Шестой центурии. Я хочу не просто одержать победу на поле боя. Моя цель – дать понять всем, раз и навсегда, что Римскую Империю трогать нельзя. Что римская армия – это не только железная дисциплина, мощная пехота, конница и лучники. Это новейшее оружие, которого нет ни у кого, и которым умеют пользоваться! Мои студенты привезли из Александрии не только эти идеи, ещё множество интереснейших изобретений ждут своей очереди, и если кто-то сможет вскоре создать свои аэростаты и даже мамортисы, мы к этому времени будем иметь другое, более мощное и необычное оружие. Я хочу, чтобы правители всего мира искали нашей дружбы и покровительства, а безумцев, желающих пойти на нас войной, сами же быстренько нейтрализовали, как сумасшедших идиотов!

– Мы можем только приветствовать такие устремления, тем более, что они надёжно подкреплены новейшим оружием, – подвёл итог пропретор Майориан, – и всё-таки, у вас есть конкретный план применения этой техники?

– Конечно есть, пропретор. Сейчас я его изложу, а вы, как профессиональные военные, скажете, насколько он хорош. Итак, я предлагаю вначале изматывать нападающих в небольших позиционных схватках, даже где-то отступать, заманивать противника вглубь. Наверняка, вопреки этому, персы захотят встретиться с нашим войском в большом сражении, причём желательно, на открытом пространстве, так как их главный род войск – мощная конница. В обычное время мы всеми силами противились бы такому плану, а если и приняли бы большое сражение, то в укреплённом районе, а не на открытой местности. Но в данном случае, нам как раз подойдёт именно открытое поле, где можно будет применить мамортисы и аэростаты.

– Но, если мы будем заманивать противника в непривычную для нас обстановку, они поймут, что мы что-то замышляем, и не поддадутся на провокации.

– Разумеется. Противник нам противостоит очень серьёзный, и победить его будет сложно. Я думал над этим вопросом, и предлагаю такой план. Пусть персы теснят наши войска вглубь территории, в направлении Сарматской равнины. Это именно равнина – плоская, с малой растительностью и минимумом естественных препятствий. В обычное время наши войска приложили бы все силы, чтобы избежать сражения там. Но мы должны сделать вид, что нам приходится принимать сражение на этой равнине, у нас нет другого выхода. Как это сделать – решайте сами, с командирами ваших когорт и центурий, но решительный бой должен состояться именно на этой равнине. Враг вообразит, что нашей армии конец, и вскоре мы будем разбиты. Но его будет ждать жестокое разочарование!

– А как вы доставите туда всю эту технику? Это ведь задача не одного дня, – покачал головой легат Второго Легиона.

– Мы начнём постепенное перемещение мамортисов, аэростатов и прочего оборудования поближе к месту главного сражения, но пока что сосредоточимся в другом месте, недалеко от него. Когда время битвы станет более-менее понятным, надо будет очень быстро перебросить вооружение на место, и тогда мне нужны будут люди, чтобы они взяли на себя этот тяжёлый труд, а легионеры Шестой центурии смогли отдохнуть перед решительным сражением.

– В вашем распоряжении, император, будет вся Первая когорта, – поклонимся Максим Юлий.

– Отлично. И вот ещё что. У меня есть дополнительный сюрприз для наших противников – особый отряд конницы, также снабжённый кое-каким оружием, точнее оборудованием. Я готовил его в дополнение к легионерам Шестой центурии, там нужно не меньше трёх сотен. Это очень простое оборудование, вступление данного отряда в бой будет носить не только военный, но во многом и психологический характер. Я прошу понять меня правильно, вы увидите этот отряд в действии, и тогда поймёте, почему я не показал вам его заранее!

Наше совещание почти закончилось, и точку в нём поставил срочный гонец. Я вскрыл пакет и зачитал его содержимое: «Войска Византийского императора и персы начали наступление».

– Ну что же, война началась, слово теперь за нами! – я подвёл итог нашей встречи.

ГЛАВА XIX. БИТВА НА САРМАТСКОЙ РАВНИНЕ

Император Восточной Римской империи или Византии, Лев Макелла, по прозвищу Мясник пребывал в чрезвычайно скверном расположении духа. Утром он имел очень неприятный разговор с персидским главнокомандующим, визургом[19] Афшином. Главный перс был недоволен отсутствием крупных военных побед – римляне искусно нападали небольшими отрядами, стараясь выбирать пересечённую местность, где не могла развернуться основная сила персидских войск – конница.

Если персидские войска начинали побеждать, римляне быстро отступали, перегруппировывались и нападали в другом месте. Это было совсем непохоже на их обычную тактику, и Лев Макелла не мог понять, что они замышляют. Генерального сражения всё равно не избежать, тогда почему римляне тянут время? Ждут подкрепления, или надеются измотать персов, чтобы неожиданно нанести удар?

Тема разговора сама по себе была неприятной, но даже не это выбило Льва из колеи. С самого начала всё пошло не так. Он ожидал, что к нему, императору Восточной Римской империи прибудет царь Персии, и они, как двое равных, станут обсуждать предстоящую военную кампанию.

Но вместе с войском прибыл главнокомандующий, визург Афшин, надменный, гордый, уверенный в себе. Он привёз дорогие подарки и цветистое послание от великого шахиншаха Кушана, ясно давая понять, что великий шахиншах – фигура гораздо более значительная и важная, чем какой-то византийский император, уровень которого не выше визурга Афшина.

Впрочем, и он не всегда удостаивал императора своим присутствием, а предпочитал вести переговоры через помощника, азата[20] Соруша, командира знаменитой персидской конницы. Но даже он, в сущности равный только легату, вёл себя надменно и заносчиво!