Принц в неглиже - Елена Логунова

— Сколько еще ждать-то? Смотри, я уже седею!

— Вся не поседеешь, — сказала я. — А вот я с этим бродячим цирком точно плешь себе наживу! Две свихнувшиеся собаки — это уже перебор, надо Карменситу вернуть владельцам. Только как бы это сделать поделикатнее?

— Чего уж проще, позвонить по 02! — пожала плечами Ирка.

— Чтобы нас с тобой кто-нибудь проассоциировал с похищением Сержа из психушки и последующим авторалли? Забыла, как эта псина с нами познакомилась?

Ирка подумала и кивнула:

— Ты права, не стоит рисковать. Собаку надо подбросить!

— Как это? — не поняла я.

— Как мы ее умыкнули, только наоборот: посадить в машину, отвезти к психушке…

— Опять к психушке?! — испугалась я. — Ира, я тебя умоляю, давай обойдемся без налетов на дурдом! Что за привычка у тебя появилась, просто мания какая-то, чуть что — сразу к психушке!

— Тогда подбросить ее на порог ближайшего отделения милиции.

— Вот это уже лучше, — согласилась я. — Только лучше отвезем ее к УВД города и посадим рядом с доской объявлений.

Оставив Зину и Дона заниматься садоводством-виноградарством, а Томку — им мешать, мы с Иркой загнали Карменситу в машину и поехали в центр.

У здания УВД города было шумно и оживленно, к крыльцу то и дело подъезжали автомобили, туда-сюда сновали люди в форме и штатские. Ирка осталась в машине, а я вывела Карменситу на поводке, притворяясь, будто просто прогуливаю собаку. У доски объявлений я задержалась, привязала поводок к опоре стенда, велела овчарке сидеть и удалилась.

Умная собака сидела, как ей было сказано. Внимания на нее никто не обращал. Ирка ерзала на водительском сиденье, громко возмущаясь невнимательностью тех, кто призван бдить неусыпно.

— Сделаем по-другому, — устав дожидаться, решила я. — У тебя булавка найдется?

Ирка полезла руками под куртку, покопошилась там и извлекла большую стальную булавку. Положив ее в карман, я замотала голову шарфом и выскочила из машины.

Ах, доблестные милиционеры не видят, что это та самая овчарка, которую они объявили в розыск? Сейчас увидят!

Сломав ноготь, я кое-как содрала со стенда листовку с фотографией Карменситы, разгладила ее и Иркиной булавкой пристегнула к ошейнику собаки. Овчарка сразу стала похожа на тех побирушек, которые вешают себе на шею картонки с кратким перечнем постигших их несчастий.

— Дай лапу, — не удержалась я.

Карменсита послушно протянула лапу, умильно посмотрела на меня, и ее сходство с побирушкой стало полным.

— Мама-папа умерли, сами мы неместные, дом сгорел, от поезда отстали, на лекарства не хватает, помогите, люди добрые! — захлебываясь смехом, пробормотала я.

Ирка нажала на клаксон и погрозила мне пальцем.

— Все-все, ухожу! — Я развернула овчарку к Ирке задом, к УВД передом, еще раз повторила: «Сидеть!» — и вернулась в машину.

Прошло примерно десять минут. Карменсита, устав сидеть, зевнула и легла, я тоже зевнула и вопросительно посмотрела на Ирку. Подруга нервно барабанила пальцами по рулю.

— Наблюдательность — профессиональное качество работника органов правопорядка, — насмешливо произнесла я.

Ирка не выдержала.

— Ты их телефон знаешь? — порывисто хватая сотовый, спросила она.

— Только пресс-службы, — ответила я, начиная поиски записной книжки. Господи, чего только нет в моей сумке! Разве что денег, а так черта в коробочке можно найти! — Вот, пожалуйста.

Ирка стремительно набрала номер, прилепила трубку к уху и невыразимо ядовито произнесла:

— Здравствуйте! Вас беспокоит мировая общественность. Мы встревожены, будем вызывать прессу: у вас под окнами рядом с доской объявлений сидит служебная собака, которую давно ищут…

— Ищут пожарные, ищет милиция, — пробормотала я.

— Собаку зовут Карменсита, — продолжала Ирка. — Объявление о розыске самой себя она держит в лапах. Скажите, что еще бедная овчарка должна сделать, чтобы вы ее нашли и опознали? Взять под козырек и пройтись строевым шагом?!

— Засечем время, — предложила я, едва Ирка закончила свой драматический монолог.

Спустя полторы минуты из стеклянных дверей управления вылетел знакомый мне толстый пресс-секретарь. Даром что не спортивного телосложения, он бы, пожалуй, и в минуту уложился, но впопыхах заблудился в турникете на выходе. Обретение Карменситы состоялось, собаку торжественно провели в управление, и мы с Иркой облегченно вздохнули.

— Могут ведь быть оперативными, когда хотят, — сказала она, отчаливая со стоянки.

— Могут, когда опираются на активную помощь населения, — напомнила я.

Прошло несколько дней. Ирка хандрила, не в силах забыть ненаглядного Монте Уокера, и не баловала меня визитами. Я ее тоже не беспокоила, позволяя подруге подумать о смысле жизни, а себе — наверстать упущенное на работе. Трудовые подвиги занимали почти весь световой день, поэтому и кузину с Доном я практически не видела, варилась, можно сказать, в собственном соку.

Как выяснилось, у такого режима были большие плюсы: во-первых, я от них от всех отдыхала, во-вторых, не получая новых данных, машинально анализировала имеющиеся. В результате у меня довольно скоро созрел в меру сумасшедший план — видно, мое подсознание и раньше исправно трудилось, решая задачку со многими неизвестными, пока я разбиралась с текущими проблемами: кого украсть, кого подбросить…

Уяснив, в каком направлении нужно двигаться, я некоторое время собирала информацию, заполняя белые пятна. Посидела в библиотеке, подбила знакомого хакера залезть в архивы Интерпола и, убедив кое-кого тряхнуть связями, получила подробные сведения о зарубежных вояжах Монте-Сержа Уокера-Максимова. В конце концов, я окончательно уверилась в том, что американец Монте Уокер, погибший в одна тысяча шестьдесят восьмом году, недолго ждал нового воплощения и уже в шестьдесят девятом возродился как россиянин Сергей Максимов. Причем, по иронии судьбы, ранее был мафиози, а стал агентом спецслужб! Впрочем, кому известны законы реинкарнации?

Несколько смущало меня одно обстоятельство: тот очевидный факт, что Монтик-Сержик из разных жизней был, как говорится, «на одно лицо». Смущало же оно меня потому, что в приснопамятном — озвученном еще в травматологии, помните? — длинном перечне имен людей, которыми Монте был в разные времена, фигурировали и женские. Ничего себе красоточка должна была получиться из парня с квадратным подбородком и косой саженью в плечах! Впрочем, мало ли на свете мужеподобных баб и, напротив, женоподобных мужиков…

Итак, разрешив свои сомнения, я составила план действий, а потом просто ждала сигнала. Он поступил из районной поликлиники номер пять в пятницу вечером. Очень кстати, следующий день был выходным.

Рано утром в субботу я постучала в Иркину дверь.

— Открывай, сова!

— Привет, — уныло сказала она, впуская меня в дом.

Я вошла и оторопела: она сделала в прихожей что-то вроде ремонта! Стены были оклеены историческими листовками с Монтиком в апельсинах. Сгодились-таки.

— На! — Не поддаваясь эмоциям, я протянула ей подарок. — С наступающим новым счастьем!

— До Нового года еще далеко! — Ирка зарумянилась и стала похожа на себя прежнюю. — Что это?

— Полагаю, волшебная палочка. Не разворачивай, нарушишь стерильность. Дай-ка мне ключи от машины и собирайся, поедем на полевые испытания.

Мы приехали в Пионерский микрорайон, припарковались у дома номер десять, и тут, не выходя из машины, я изложила Ирке свои умозаключения, подкрепляя их фактами. Последней я предъявила выписку из медицинской карты — в подтверждение того, что здоровье Максимова С.П. полностью восстановлено. Клиент созрел!

Ирка думала минут десять.

— Ну, что ты теряешь? — не выдержав, спросила я. — Давай попробуем, если это не сработает — хуже не будет. Получишь хотя бы моральное удовлетворение!

— Сценарий слабоват, — заметила Ирка.

Ишь, критикесса!

— Слабоват, банален и даже примитивен, — согласилась я. — Но именно поэтому его легко реализовать. А номинироваться на «Оскар» ты не собираешься.

— Уговорила. Буду номинироваться на Монте! — Ирка хмыкнула и решительно взяла мой утренний подарок, аккуратно завернутый в цветную бумагу.

Мы маршевым шагом вошли в знакомый дом (железная поступь легионов сотрясла тихий подъезд), миновав лифт, дружно, в ногу поднялись на третий этаж. На лестничной площадке сложили на пыльный подоконник сумки, предварительно вынув из них и надев на себя классические бабьи байковые халаты расцветки «пожар в джунглях». Потом загримировались: себе я нацепила бабушкины очки с выпуклыми мутно-голубыми стеклами и натянула на голову клоунский рыжий парик с запутанными в него в художественном беспорядке валиками бигуди, а Иркино лицо от подбородка до бровей покрыла толстым слоем косметической маски «Голубая глина». Вот уж маска так маска: когда я намазываю ее на себя, мой кот падает в обморок! На Ирке раскраска получилась еще более боевая: подруга сразу приобрела разительное сходство с борцом сумо.