Принц в неглиже - Елена Логунова

Елена Логунова

Принц в неглиже

— А ну, сиди спокойно! — прикрикнула я на щенка, хватая его за ошейник.

Схватить было непросто, а удержать еще труднее: все-таки это не карликовый пинчер с тонкими паучьими ножками, а немецкая овчарка, необыкновенно крупная — в свои семь месяцев уже размером с иного взрослого пса.

Черно-рыжий мохнатый зверь осел на задние лапы и замотал головой, сопротивляясь. Я повернулась, быстро перешагнула через него одной ногой, крепко стиснула собачьи бока коленками и схватила щенка за правую лапу, одновременно стаскивая с нее рукав свитера. Левую лапу освободить было уже легче, а стянуть свитер с широким воротом с лохматой собачьей головы и вовсе просто.

Пес вырвался и помчался по клубничным грядкам, с удручающей точностью попадая лапами прямо в зеленые кустики.

— Томка, фу! — заорала я, распугав всю окрестную живность: с забора тяжело вспорхнула крупная ворона, а на веранде в доме раздался мягкий стук — видимо, упал с подоконника слабонервный кот.

Виновник переполоха, не выпуская из пасти надломленной ветки молодой черешни, сел и радостно забил хвостом.

— Отойди от дерева, санитар леса! — уже спокойнее проговорила я, пряча улыбку.

Месяц назад Томка тяжело заболел — пневмония. Помимо основного лечения, ветврач прописал ему местное тепло. Тогда-то я и пожертвовала любимой собачке любимый свитер. Рукава закатала, а низ, туго обтянув вязаным полотном грудную клетку псины, схватила на спине резинкой для волос. В свитере у Томки был необыкновенно комичный вид, он здорово смахивал на хоккейного вратаря в фуфайке, но теперь без одежды он казался мне непристойно голым.

— Пойдем гулять, нудист лохматый! — Я достала поводок.

Томас прыжками понесся к калитке, визжа и поскуливая от нетерпения. После болезни мы впервые выходили за ворота. Я посмотрела, как он скачет, и поняла, что на поводке мне его, пожалуй, не удержать. Ладно, пусть побегает всласть!

— Свободу честным собакам! — Я открыла калитку и выпустила Тома.

Пес вихрем пронесся вдоль ограды, разогнав стайку приблудных дворняг, подзабывших, кто тут главный, и порысил по проселку, абсолютно не реагируя на мои призывы.

— Бе-гом! — скомандовала я сама себе, пускаясь за ним вдогонку.

В скорости я четвероногому другу сильно уступала. В левом кармане куртки тяжело брякали ключи, правый оттягивал галогеновый фонарик. Путаясь в подкладке, я на ходу достала его: быстро темнело. На фоне угасающего заката чернели недостроенные дома. Томка совершенно скрылся из виду. Эх, жаль, нет у него габаритных огней! В следующий раз перед прогулкой привешу ему на хвост небольшой автомобильный отражатель!

— То-ом! Ты где? — позвала я, в нерешительности останавливаясь на перекрестке.

Метрах в двадцати справа у незавершенной постройки смутно белел автомобиль. Выразительно звякнуло стекло, мужской голос что-то сказал, другой засмеялся. Обычное дело: работяги-строители отдыхают после трудового дня.

— Боюсь, что мне туда. — Я спешно повернула направо, постаравшись по возможности бесшумно проскользнуть мимо белой машины, и не ошиблась.

— Сосиска! Где моя сосиска? — громко удивился невидимый в темноте мужчина, и через секунду, вынырнув из мрака, со мной поравнялся Том, как прямой ответ на вопрос о местонахождении искомой сосиски.

— Скотина ты бессовестная! — шепотом выругала я его. — Как тебе не стыдно! Можно подумать, дома тебя не кормят!

Виновато глянув, пес уселся и примирительным жестом протянул мне грязную лапу.

— Лапы в руки, дурень! — прошипела я. — Бежим отсюда, пока нас не взгрели!

В полном согласии мы покинули место преступления, и тут Томка снова исчез.

Где-то рядом был дренажный канал. Судя по шуму и треску, пес направлялся именно туда. Я встревожилась: полезет в холодную воду — снова заболеет!

— Вот глупая тварь! Том! Ко мне! Ко мне, Том! Ко мне!

Камыши затрещали громче.

Я навела фонарик, и слабый свет выхватил из темноты ряды сухих стеблей — среди них в классической позе Джульбарса, с честью выполнившего свой патриотический долг, восседал Томка, по-хозяйски положив правую лапу на большой мешок, под завязку набитый неизвестным добром.

— Добычливая собачка, — нервно хмыкнула я, начиная озираться в поисках законного владельца конфискованного Томкой имущества. — Пойдем-ка отсюда, пока ограбленный не вернулся с подкреплением.

И тут мешок тихонечко застонал.

Царапая ключом металл двери, я кое-как попала в замочную скважину, ворвалась в дом, хлопнула ладонью по выключателю и громко выругалась: опять отключили свет! А раз так — мой радиотелефон не работает. Ближайший таксофон — в жилом массиве, до которого минут двадцать хорошего галопа через поле. Это днем и в неплохую погоду. Я задумалась, нервно барабаня по железной двери.

Недовольный грохотом, из кухни бесшумной поступью привидения вышел белый кот.

— М-ма? — ворчливо спросил он.

— Вот именно, — невпопад брякнула я, скатываясь с крыльца и беря курс на белый дом на углу.

— Кто-о? — басом пропела Ирка в ответ на мой стук.

— Я! Открывай, сова, медведь пришел! — Это был наш пароль.

Ирка приоткрыла дверь, держа роскошный ветвистый канделябр с пятью свечами.

— Это осветительный прибор или оружие? — поинтересовалась я, протискиваясь в холл.

— Когда как, — ответила Ирка.

— Где твой сотовый? Давай его сюда, мне нужно «Скорую» вызвать!

— Тебе? — Ирка сунула канделябр почти мне в лицо. — А выглядишь вполне здоровой!

— Здоровая и есть, — отмахнулась я. — Ты дашь телефон или нет? У меня там голый мужик загибается…

— Это ему «Скорую»? — весело ужаснулась Ирка. — Ну ты даешь! Действительно, здоровая!

— Что ты выдумываешь? Я тут совершенно ни при чем! Алле! Алле, «Скорая»? Человеку плохо!

— Во мужики пошли, — сокрушенно вздохнула Ирка. — Не успел заголиться, уже плохо ему!

— Заткнись, пожалуйста, — попросила я. — Нет, девушка, это я не вам! Что? Да я не знаю, что с ним, и спросила бы, да он без сознания… Нет, температуру не мерила и пульс не считала! Да не знаю я его фамилию!

— Это ты зря, — заметила Ирка. — Я лично сначала все-таки знакомлюсь…

— Ах, моя фамилия… Адрес… Хорошо, жду. Спасибо. Приезжайте побыстрее!

Я отдала Ирке телефон и устало опустилась на мягкий диванчик.

— Я ничего не поняла, — честно сказала Ирка. — Объясни, пожалуйста, что еще за мужик? Где ты его нашла?

— Не я, Томка нашел…

— Отличная у тебя собака! — восхитилась Ирка. — Одолжишь на недельку?

— Тебе нужна собака?

— Мне нужен мужик!

— Сама найдешь.

— Не скажи, — заметила Ирка, дама дважды разведенная и тяготящаяся своей свободой. — Мужики нынче на дороге не валяются!

— Этот именно валялся. В камышах, в мешке. Голый.

— Везет тебе! — Ирка завистливо вздохнула. — Голый мужик сам собой нашелся!

— Ир, — попросила я, — ты не встретишь «Скорую»? Я Томку оставила стеречь этого типа, боюсь, как бы его не украли…

— Запросто! — с жаром подтвердила Ирка. — Я бы первая украла! Ха, ничейный мужик, да к тому же голый!

— Я про Томку!

— Слушай, — задумчиво проговорила Ирка. — »Скорая» сюда будет целый час добираться! Твой голыш за это время окочурится!

— Он не мой.

— Тем более! Предлагаю перебазировать его ко мне и уже здесь дожидаться «Скорую». Как думаешь?

— Лишь бы не ко мне, — кивнула я.

Ирка радостно заулыбалась.

— Тогда вот тебе ключи. — Она сунула мне в ладонь колючую связку. — Выводи машину, а я прихвачу аптечку и пару одеял.

Путь, который я на своих двоих бегом проделала за пять минут, на машине занял полчаса. Виновата была я: нервничая, не вписалась в поворот и слетела в пахоту, откуда пришлось выбираться. Ирка, превосходящая меня габаритами почти вдвое, толкала машину и вымазалась с головы до ног. Кое-как мы выбрались на дорогу, посеяв в борозде добрый кусок переднего бампера. Вдобавок я так гнала, что сгоряча в темноте проскочила нужное место, и только истошный Томкин лай привел нас к цели.

Бросив машину посреди дороги, мы поспешили на зычный собачий глас: я впереди, Ирка следом. На ходу она непонятно возилась.

— Какого дьявола ты там копаешься? — рявкнула я, оборачиваясь, и обомлела: яростно чиркая зажигалкой, Ирка пыталась запалить свой канделябр.

— На черта тебе эта орясина?!

— Это не орясина, — с достоинством возразила Ирка. — В данный момент это осветительный прибор. Я не собираюсть покупать кота в мешке!

— Там не кот, — сердито заметила я. — И ты его вовсе не покупаешь, ты спасаешь ему жизнь!

— Ну, я не сенбернар, — заметила Ирка.

— Кстати, о сенбернарах— где мое чудовище?

Чудовище с треском выбралось из камышей, пугающе сверкая глазами: свечи наконец зажглись.