Пожиратель Ци - Егор Петров

Глава 21

Я сидел всё на той же полянке, глубоко погружённый в свои мысли. Возможно ли, что старик сошёл с ума от долгих лет жизни и теперь слышит своего господина в шуме травы и журчании воды?

Во время беседы он часто прислушивался, будто ища подсказки.

Если мы представим, что старик сошёл с ума, то… Он как минимум оставил мне руны и дал знания о природе клыка.

По поводу нитей судьбы — как-то это натянуто звучало. Но тут скоро наступит ясность в полной мере: если я действительно встречу рукоять в городе, значит, можно поверить старику.

А если я ему поверю, то взвалю на свои плечи эту ношу — спасение Дао в этом мире.

Причём спасение-то какое простое: создай ключ, открой гробницу, распространи знания.

Не понимаю что, но что-то меня во всей этой ситуации очень напрягало. Интуиция мне упорно шептала, что не стоит во всём верить этому старику.

Ведь если отрешиться от слов старика — когда Дао начало слабеть? Уж не в тот ли момент, когда его господин ушёл из этого мира? Может, именно Безымянный поглощает энергию мира? Может, открытие гробницы лишь усугубит ситуацию?

Устав думать над всеми этими вопросами, пришёл к единственному выводу: пора становиться сильнее. Начать можно с пилюль, что я себе недавно купил.

Вернувшись в лагерь, я первым делом выпил первую из трёх пилюль и сел медитировать.

Внутри взорвался ураган бушующей энергии, с каждой секундой всё нарастающий. У меня было ощущение, что по моему энергетическому телу словно проводят наждаком. Через пару секунд энергия заполнила всё тело и норовила вырваться наружу, но огромным усилием воли я смог заставить эту ци впитываться в зерно, помогая себе кругом огненного дыхания.

Но тут начались проблемы: когда я сосредотачивался, например, на руке, энергия норовила выйти через ногу. Она была словно жидкость, которая давит везде, и стоит ей обнаружить пробоину, резко увеличивает напор.

Круг огненного дыхания заставлял энергию вращаться и не позволял ей выходить наружу. Но он задевал лишь верхнюю часть тела, а энергия в нижней стремилась раствориться.

Отбросив круг, я принялся разгонять всю энергию усилием воли, принуждая её вращаться. Сначала не получалось, чужеродная ци не хотела подчиняться, и интуитивно я начал вести энергию не ровным кругом, а выписывая кренделя и закорючки, сначала идя попутно желанию энергии, а затем, когда она начинала движение, поворачивал её в нужную мне сторону.

Когда пилюля прекратила разливать энергию в моём теле, я уже вовсю её усваивал.

В один момент энергия закончилась, и я, вытерев со лба капли пота, выдохнул.

Пожалуй, со времён усвоения энергии змеи мне не приходилось так долго напрягать свою волю на грани возможного. Много раз было желание бросить — мол, и так достаточно сделал, и так пойдёт.

Но я понимал, что эффект последующих пилюль будет не таким мощным, а значит, я не имею права на слабость.

Оглядев результат, я расплылся в довольной улыбке.

Зерно увеличилось в два раза, что было уже в десять раз больше изначального, но главное не это.

Нити. Стального цвета нити, появившиеся во мне после змеи, уплотнились, их стало больше, и они полностью покрывали зерно. Если раньше они просто оплетали зерно, то теперь это был настоящий кокон в несколько слоёв. Тонкая сетка этих же нитей покрывала всё энергетическое тело, словно образуя меридианы.

“Айрхен именно о таком повышении качества и говорил”, — проносились мысли в моей голове, пока я создавал полноценный клинок из собственной ледяной ци.

Конечно, таким сражаться не получится, но теперь я даже без техники могу контролировать свою ци на расстоянии метра, а такое обычно доступно только адептам стадии ростка.

Решил создать технику огненного кулака и обомлел от результата: шар получился раза в три больше, чем был до этого. Запустив его, удивился ещё сильнее: раньше он пролетал метра четыре и растворялся в воздухе. Сейчас же он преодолел десять метров до противоположного края палатки, прожёг её и истаял только ещё через десяток метров.

Я смотрел на стену палатки, которая начинала гореть, и думал, что надо бы прикупить второй уровень огненного кулака.

Опомнившись, я принялся тушить пожар, активно заливая очаги морозной ци, и как раз в этот момент в палатку вошёл Чоулинь.

— Ого, до тебя дошли новости об отъезде, и ты решил на радостях сжечь всё, что у нас есть? Что, думаешь, не вернёмся? — Чоулинь хоть и шутил, но лицо его было крайне серьёзным и даже немного хмурым.

— Да как-то света тут мало, а там погода такая, — на этих словах я всем своим видом показал, насколько там прекрасная погода. — Вот, окошко и сделал…

— Погода действительно хороша, — посмотрев в небо через дыру, ответил мне здоровяк. — Думаю, сейчас буря начнётся.

Посмотрев вслед за ним, я тоже увидел, как небо покрывается чёрными тучами. Мне на нос упала крупная капля воды, потом вторая.

Через пару минут палатку заливало через многочисленные дырки, а я только грустно подумал о том, что зря огонь тушил. Дождь бы и сам справился.

— А что за новости об отъезде?

Чоулинь сидел у нового окна палатки, подставив лицо дождю. Действительно, если прятаться от него бесполезно — расслабься и получай удовольствие.

— Завтра на рассвете армия выдвигается в столицу.

— Спешу вас поздравить со званием сотника, господин! — отвесил я шутливый поклон здоровяку, на что тот лишь грустно улыбнулся.

— Ты со мной не пойдёшь, да?

— Нет, — я покачал головой, — у меня слишком много дел осталось здесь.

Чоулинь вздохнул, но продолжил:

— Я так и думал. Ты всегда был сам себе на уме. Если что, знай — место десятника в моей сотне для тебя всегда найдётся.

— Спасибо, дружище. Может, я когда-то и соглашусь, но сейчас у меня другой путь.

— И какой же? — спросил Чоулинь, особо не рассчитывая на ответ.

— Да по мелочи. Разобраться в одном вопросе, найти правду. Возможно, спасти мир.

Чоулинь громко засмеялся, наконец-то грусть начала уходить из его глаз.

— Ты только не надорвись, малой, когда мир спасать будешь. Да и мне место для подвига оставь, чтобы про нас обоих сказки писали. А то знаю я тебя, всю славу себе заберёшь! — он дружески толкнул меня в плечо, от чего я пошатнулся.

— Я не представляю, сколько места надо освобождать, чтобы твоя туша туда поместилась. Сам не умри главное, война — не шутки. А то потом мстить за тебя ещё, страны и империи с