Драко Малфой и Невозможное счастье - Джуд

— Доброй ночи, — буркнул Снейп. — Что у тебя стряслось?

— Ровным счетом ничего. Я бы хотел поговорить с Сольвейг?

— Малфой, вы в своем уме? — переход на «вы» и обращение по фамилии означали высшую степень раздражения. — Три часа ночи!

— И тем не менее, директор Снейп, сэр, мне бы очень хотелось поговорить с моей дочерью! — в тон Снейпу возразил Драко. Тот фыркнул и поднялся.

— Подождите.

Прошло не менее двадцати минут, прежде чем Снейп вернулся. Он вошел, тщательно, словно от этого зависели судьбы мира, закрыл за собой дверь и только тогда повернулся к камину.

— Черт… — вырвалось у Драко, и он шагнул в камин.

Его вышвырнуло в кабинет Снейпа; Драко вскочил прежде, чем директор успел протянуть ему руку.

— Где она?

— Драко…

— Что с ней, Северус?!

Он рванул дверь кабинета и помчался вниз по лестнице.

Черный Рыцарь, охраняющий вход в гостиную Слизерина, ошарашено уставился на мужчину, вылетевшего из темноты коридора.

— Мистер Малфой?!

— Открывайся! — рявкнул Драко.

— Вы должны назвать пароль, сэр!

Подбежавший минутой спустя Снейп не дал свершится кровавой бойне.

— Змееуст, — произнес он, и дверь открылась.

В спальне старшекурсниц царил бедлам. Четыре соседки Сольвейг сидели, тесно прижавшись друг к другу, на одной кровати, и глаза у каждой были размером с галеон.

Сольвейг не было. В распахнутое окно врывался ветер; по разбросанным на полу одеялам и сорванным пологам он гнал исписанные листы.

— Что это? — тихо спросил Снейп.

Драко поднял один из листков, пробежал глазами…

— Это мой дневник.

— Что?

— Дневник, который я вел на пятом и шестом курсах. Смешно… она читала мой дневник…

Драко выронил лист и пошел к двери.

— Драко, стой! Надо их собрать, здесь может быть ключ…

— Собери, — ответил Драко, уже исчезая за дверью. Спустя минуту Снейп услышал его голос, а еще несколько мгновений — характерный треск перемещения по Кружаной сети.

Стало тихо. Полминуты Снейп стоял посреди комнаты, молча собираясь с мыслями. Наконец он поднял голову.

— Разойдитесь по спальням младших курсов, — приказал он девочкам. — Скажите, что это мой приказ. Сюда без разрешения не заходить. Быстро возьмите необходимые вам вещи, но старайтесь не топтать.

Когда девочки исчезли, Снейп тяжело опустился на диван.

— Ты козел, директор, — сообщил он сам себе.

В особняке Малфоев было тихо, но когда Драко выскочил из библиотеки в коридор, он едва не столкнулся с Джеми.

— Драко, куда ты делся?

— Иди спать, — Драко даже не остановился. — У меня дела.

— Но Драко…

— Спать, я сказал!

В кабинете отца, над камином, располагался тайник. В него Драко заглядывал лишь однажды, давно, когда пытался найти Гарри. Тогда то, что хранилось в тайнике, ему не помогло. Но может быть, сейчас?..

Слегка подрагивающими пальцами он вытянул шкатулку.

— Не поможет.

Драко замер.

— Она находится там, где никакая магия до нее не доберется. Так что можешь даже не стараться.

Драко попытался перевести дыхание, но ему не удалось. Голос за спиной рассыпался в сухом смешке.

— Что с твоими манерами, Драко? Ты бы хоть поприветствовал отца.

История десятая. Американец

Do I have to change my name?

Will it get me far?

Should I lose some weight?

Am I gonna be a star?

Комната была светлой, неестественно чистой, отчего казалась безжизненной, как и полагается больничной палате. Наверное, это делается нарочно: в палате есть все, что нужно человеку, для жизни, кроме самой жизни. Быть может, чтобы и пациент, и посетитель не забывали — смерть всегда рядом, и чтобы слаще казалось выздоровевшим возвращение домой.

Но женщина в больничной пижаме и халате поверх нее, что стояла у окна, провела здесь столько времени, что можно было с полным правом заявить — она живет в этой палате. Безжизненная обстановка ее не смущала — женщина была слепа. А что до неизменного больничного запаха — что ж, к нему можно привыкнуть.

Дверь за ее спиной почти беззвучно открылась, и женщина чуть шевельнулась.

— Здравствуй, милая.

Молчание было ей ответом. Только тогда пациентка обернулась, слегка встревожено приподняв брови.

— Сольвейг?

— Это не… — голос мужчины в черном, что стоял у двери, сорвался, он прокашлялся и начал снова: — Это не Сольвейг.

— Хмм… — женщина чуть улыбнулась и снова отвернулась к окну. — Я слепа, Снейп, но я узнаю твой голос. Зачем пришел?

— Даже не спросишь, откуда я знаю, что ты здесь?

— А какая разница? — пожала она плечами. — Не такая уж это и тайна. Мне, конечно, совершенно не хотелось тебя видеть, — она хмыкнула, — с другой стороны, я тебя и не вижу. Я не просила Сольвейг молчать.

— Сольвейг мне ничего не говорила.

— Повторяю — мне это неважно. Зачем ты пришел?

Снейп вздохнул.

— С тобой всегда было трудно разговаривать, мисс Паркер.

— Ну извини, — с ядовитым сарказмом в голосе отозвалась мисс Паркер. — Я не горю желанием общаться и компании твоей не просила.

— Я пришел, чтобы поговорить с тобой о Сольвейг.

— Решил заняться совместным воспитанием дочери? Не поздно спохватился?

— Она моя дочь, Паркер. Мне нужно знать, что с ней происходит. За последние лет десять я не говорил с ней ни разу.

— Я в этом виновата?

— Не знаю. Может быть.

— Хмм… — мисс Паркер тряхнула головой, словно отгоняя назойливое насекомое. — Ты великолепен, Снейп. У тебя виноват кто угодно, но только не ты сам. Ты, наверное, полагаешь, что если бы прожил всю жизнь на необитаемом острове, то был бы абсолютно счастлив. Мир просто кишит отвратительными людьми, и все они лезут в твою жизнь. В школе все было плохо, потому что там были Мародеры, гриффиндорцы и Дамблдор, потом тебе мешал жить Вольдеморт, с Сольвейг не ладятся отношения, потому что она плохая — и с братом тоже, — женщины тебя не любят, потому что дуры, так?

На протяжении всей речи мисс Паркер ноздри у Снейпа раздувались так, словно он собирался полыхнуть из них огнем. Когда он наконец заговорил, голос его напоминал шипение кобры:

— Я не просил от тебя характеристики моей жизни, Паркер. Не тебе давать мне советы. Я лишь хотел знать, почему ты видишься с моей дочерью, а я нет, и что она тебе говорит.

— Потому что я понимаю ее, а ты нет, — равнодушно отозвалась мисс Паркер. — Потому что я позволяю ей быть самой собой, а ты нет. Ты когда-нибудь задумывался над тем, как она тебя любит? Ты обращал внимание на то, как она стремится тебе угодить? Насколько она от тебя зависима? Когда человек, испытывая такое чувство, не получает ни малейшей отдачи, он в конце концов просто уходит. Ты попытался сломать ей жизнь, Снейп — тебе это удалось, но, к счастью, не совсем. Она смелая девочка.