Человек без души - Игорь Борисенко

Изящные пальцы Ргола рисовали на волдырях концентрические окружности, и с каждой новой краснота уходила все дальше, пока не исчезла совсем. В полумраке, причудливо освещенном игрушками князя, Дальвиг увидел, что ладонь его снова покрыта здоровой кожей, на которой не осталось даже крошечных шрамов.

– Ты все-таки взялся за Жезл, – прошептал Ргол, бросив быстрый взгляд на руку Эт Кобоса. В последний раз он провел по ней своими пальцами – непонятно, заканчивая лечение или так, для собственного удовольствия. Дальвига окатила волна крупной дрожи, и он спешно, хотя и мягко, убрал руку прочь.

– Спасибо, – пробурчал он, стараясь не встретиться взглядом с таким отталкивающим и притягивающим одновременно князем.

– Не за что, – ласково выдохнул тот. – Ты получил эту рану ради меня, не отрицай. Излечить ее – самое малое, что я могу сделать. Твоя помощь… я не стану врать, не спасла мне жизни и сражения, но я высоко оценил ее. Ты старался и сделал так много! Я никогда не мог бы ожидать подобного от человека, уверявшего меня, что он стал волшебником всего неделю назад.

– Думаешь, я солгал?

– А что еще мне думать? Посмотри на меня: я сам не знаю, сколько поколений в моем роду занимались магией, и небезуспешно. Дед матери, дед отца, сам отец… у меня хорошие корни, и тем не менее, начав учиться основам волшебства в пять лет, к пятнадцати я постиг только азы. А ты утверждаешь, что за неделю развил в себе способности поймать руками молнию и швырнуть ее в противника?

– Не знаю, как это получилось, – пожал плечами Дальвиг. – Я просто очень сильно испугался смерти. Все вышло само собой.

– Да, да, – задумчиво качнул головой Ргол. – Ты очень загадочный юноша. Вероятно, тебя ждет большое будущее! Не важно, сегодня у нас обоих был тяжелый день. Оба столкнулись с трудностями, которых не ожидали, и оба справились с ними более чем удачно. Чувствуешь в себе какие-то значительные изменения?

– Я уже говорил, ЧТО я чувствую.

– Ну, будет дуться! Если кто-нибудь посторонний посмотрит на тебя со стороны, то запросто примет за пленника, человека проигравшей стороны на допросе у победителя.

– А что я выиграл? – с вызовом спросил Дальвиг, найдя в себе силы снова взглянуть в глаза Ргола. Но опять в них не было никакой враждебности… и это пугало, сбивало с толку.

– Как? – почти закричал князь и внезапно вскочил на ноги, чтобы схватить Эт Кобоса за плечи обеими руками. Дальвиг испуганно отстранил лицо от нацелившейся на него напомаженной бороды Перстенька. – Разве ты не преодолел черную стену, отделяющую тебя от потоков волшебных энергий, текущих через твой мозг?!

– Какую стену? – ошеломленно пробормотал молодой маг.

– Туманная, зыбкая завеса, которая не дает ухватить сверкающую реку, зачерпнуть из нее ослепительной воды небытия, чтобы сотворить нечто! Враг всех мальчишек, учащихся быть волшебниками. Шоры, опущенные на мозг и внутреннее зрение, клетка, в которой содержится наше воображение, запертое туда неведомым образом! Упорный труд, безнадежность, боль и опустошенность после бесплодных попыток. Разочарование в собственных силах, сгубившее больше учеников, чем вырвавшаяся из повиновения стихия! И ты говоришь, что всего этого не было у тебя?

– Нет… – снова пролепетал Дальвиг. – Я… я тщательно изучил Книгу и следовал указаниям. Сила разума, средоточия магических потоков в виде материальных артефактов, самогипноз с помощью слов черного языка…

– И какой же артефакт, какое заклинание помогло тебе растянуть на пальцах молнию, будто это клубок пряжи?! – Казалось, Ргол вдруг лишился сил. Он выдохнул последнюю фразу и потерял пыл, с которым только что говорил. – Конечно, ты просто не знал обо всем этом. Вот так! Незнание позволило тебе совершить столь великое деяние!

Слащаво улыбнувшись, князь сделал пару шагов назад и тяжело опустился на носилки. Дальвиг смотрел на него невидящим взглядом; облизывая губы, он силился понять, что пытается сказать князь. Он, несчастный изгой, запутавшийся в своих намерениях и желаниях мальчишка, – какой-то исключительный по части магии человек? Какая глупость! Он ведь ничего и не делал: попытайся сейчас Дальвиг поймать не то что молнию, брошенное в него копье, вряд ли из этого вышло бы что-то путное.

Ргол несколько раз глубоко вздохнул и провел по лицу обеими ладонями. Поглядев в унылое темно-серое небо, кое-где расцвеченное багровыми пятнами отсветов садившегося за облаками солнца, он беззвучно шевелил губами.

– Чего же ты хочешь, странный юноша, не знающий, какими силами играет? Захватить ту страну, откуда явился?

– Нет, – растерянно и тихо ответил Дальвиг. – Я не замахиваюсь на невозможное. Просто несколько вельмож должны ответить за убийство моего отца… и еще кое-что.

– А… В меру кровожадные и амбициозные намерения. – Ярко окрашенные губы Ргола исказила насмешка. – Ты думаешь, тебе будет позволено пройти к месту их проживания для свершения правосудия?

– Нет, конечно. Придется придумать хитрый план… притворяться, скрываться, наносить удары исподтишка.

– Ах, мой милый мальчик, ты сам не понимаешь, за какой труд взялся, как и того, что с твоими силами он может вдруг оказаться не таким уж невыполнимым… Ты когда-нибудь пытался задуматься, к чему идешь?

– Не раз. И как раз сегодня я понял, что должен идти отдельно от тебя.

– Да? – Ргол удивленно взметнул сурьмяные брови. – Я тоже не стану оставаться здесь дольше положенного. Йелкопан захвачен, я могу вернуться домой. А куда направишься ты? Сколько денег ты добыл?

– Денег? – воскликнул Дальвиг. – Здесь, в этой грязной дыре, где одни звери терзали других? Мне не нужны были их рваные тряпки и кизяки.

– Излишняя впечатлительность подвела тебя, дорогуша! Что поделать, в молодости мы все таковы. Насилие не остановить и никогда не избыть из людской натуры, потому следует либо смириться с ним, либо не замечать, либо приняться бороться везде и всюду. Последняя задача заведомо невыполнима, ибо искоренить насилие можно только тогда, когда мир покинет большая часть его жителей. Да и сам борец к тому времени станет самым великим носителем так называемого зла, более страшным чудовищем, чем любой из его противников… Поэтому в следующий раз не принимай грабящих и насилующих солдат близко к сердцу. Отвернись, если хочешь, и постарайся забыть. Думай о своих заботах, друг Сорген, это помогает. Если б ты озаботился поиском золота сегодня днем, а не разглядывал ужасы на улицах Холатырена, то смог бы пополнить свой кошелек. Эти люди жили в грязи, как свиньи, – но потому, что для них в этом нет ничего предосудительного или неприятного. В самом убогом доме, в каком-нибудь укромном местечке, обязательно спрятано несколько золотых. Обошел десяток домов – и разбогател на два-три десятка монет. Хватит, чтобы прожить до следующего штурма, хе-хе-хе.