Сквозь тьму и свет - Райан Кейхилл

домой. Пусть и не так, как хотелось бы, но, по крайней мере, он был здесь. Вытащив маленький метательный нож из рукава, Дейн принялся вертеть его между пальцами.

Его мать всегда повторяла, что у него неугомонные руки. Он никогда с ней не соглашался, но, конечно, она говорила правду. Движения рук помогали ему думать. А сейчас ему требовалось любое подспорье.

Дейн не мог забыть слов Барена: «Ты оставил нас одних».

За прошедшие двенадцать лет каждый день вина разрывала сердце Дейна при воспоминании о мгновении, когда он ушел от брата и сестры. Он говорил себе, что у него не было выбора. Не сбеги он, Империя казнила бы всех. Обычно Дейн руководствовался логическими решениями своего разума, но слова Барена его глубоко задели. Как бы он ни рассуждал, факт оставался фактом: он их бросил. Если Барен стал молодым человеком, который обратился к Империи за помощью, значит, Дейн виноват в том, что бросил брата в трудную минуту и тому было не к кому пойти.

Когда из коридора послышались шаги, Дейн убрал нож в рукав на специальные петельки и скрестил руки на груди.

Элайна вошла в комнату и кинула Дейну яблоко, а сама откусила от второго, держа его в руке.

– Все еще твои любимые? – спросила она.

Дейн кивнул, не веря, что сестра это помнила: ведь она была совсем ребенком, когда он ушел.

Элайна отодвинула стул, села напротив Дейна и поставила на стол локти.

– Сначала выслушай, а потом начнешь говорить, ты меня понял?

– Понял. – Никакие усилия не помогли Дейну принять тот факт, что его сестра стала взрослой женщиной.

Не вызывало ни малейших сомнений, что их родители гордились бы ею.

Элайна откинулась на спинку стула, закинула ногу на ногу и принялась качать ею. Она откусила еще немного от яблока, а оранжевое сияние камина отбрасывало тени на ее лицо.

– Все было очень непросто. После смерти отца и матери и твоего ухода наш Дом лежал в руинах, и все, кто нас поддерживал, оказались в таком же трудном положении: Тебалан, Дерингал, Герак. Высокий лорд Лорен консолидировал всю власть в своих руках. И взял нас за горло.

Вина сжала сердце Дейна. Ему следовало остаться здесь. Изгнанник или нет, ему не следовало покидать Волтару. Однако что он мог сделать?

Один человек, под угрозой смерти.

– Я сожалею.

Элайна нахмурилась. Дейн видел, как она сосредоточилась и заставила себя перестать качать ногой.

– Сожаления могут лишь потешить твое эго, брат. Просто постарайся быть лучше, – сказала она.

Слова Элайны его задели, и Дейн не сумел отыскать в них слабых мест. Да, ему хотелось стать лучше. Он не мог исправить прошлое, но в его силах помочь изменить будущее.

– И что вы стали делать?

– Это была не я. Речь о Барене. Он являлся главой Дома и попытался восстановить нашу родину. Заключив сделку с Лореном, брат добился мира между некоторыми Домами. Конечно, он вряд ли сохранился бы надолго, но в этом не было необходимости. Нам требовалось время, чтобы выжить, встать на ноги. Сначала все шло хорошо. Но через некоторое время Барен настолько погрузился в политику Домов, что она его поглотила. В какой-то момент для него главным стало делать вид, говорить и удерживать власть, а не защищать семью. И я не думаю, что он осозновал неправильность своих действий, даже сейчас. – Элайна замолчала, глядя в потолок, ее губы слегка подрагивали. – Он попросил меня выйти замуж за сына высокого лорда Лорена, чтобы «закрепить связь между нашими семьями». Впрочем, даже не попросил, а приказал.

– Барен действительно так поступил? – Дейн не пытался скрыть удивления, подался вперед и ударил кулаком по столу. – Он не имел права, сестра!

Элайна подняла руку.

– Теперь это не имеет значения. Что сделано, то сделано. В любом случае я не стала женой грязного маленького ублюдка. Он узнал, что у меня есть любовник. – Голос Элайны дрогнул, и ногти вонзились в деревянные подлокотники стула, добравшись до более светлого слоя дерева. – Барен… Он…

Дейн наклонился вперед. Его сотрясла мелкая дрожь, и он ощутил тошноту.

– Брат пришел в ярость, когда узнал про Кела… – Голос Элайны задрожал сильнее. – Я ничего не скрывала, но… – Девушка сжала зубы и опустила голову. – Он сделал так, что Кела убили, Дейн. Он думает, я не знаю, но я выследила грязное ничтожество, которое это сделало. И потратила совсем немного времени, чтобы выяснить, кто ему заплатил. – Элайна подняла голову, ее взгляд стал холодным и отсутствующим. – Мне продолжает сниться один и тот же сон. Тело Кела неподвижное и холодное… радость и смех покинули его сердце. И только для того, чтобы я вышла замуж за сына Лорена… Все ради «славы Дома». – Элайна пристально посмотрела на Дейна, ее голос изменился. – Зря я не прикончила его перед тем, как мы покинули Редстоун… Мне следовало просто… – Слезы покатились по щекам сестры, глаза покраснели, в них застыла боль. Она так сильно сжала кулаки, что сквозь пальцы вытекла тонкой струйкой и закапала на пол кровь. – Я убью его, Дейн. – Она говорила о неизбежном.

Дейн с трудом сглотнул.

– Элайна… Знак Жизни… Я…

– Это был мальчик, – произнесла она сквозь рыдания. – Я ждала ребенка, когда Барен расправился с Келом… Он узнал вскоре после убийства.

Пустота поглотила Дейна, заполнила его грудь, а сердце стало черным как уголь. Он виноват во всем. Если бы он не оставил их, им не пришлось бы в одиночестве сражаться за себя в логове волков.

– Элайна, я…

– Ты… что? Сожалеешь? – Элайна встала и бросила на Дейна яростный взгляд. Ее кожа сияла в свете пламени камина, в глазах горела ярость. – Не имеет значения, сколько раз ты повторишь эти слова, брат. Тебя там не было. Не было, когда Барен убил Кела и когда отдал моего новорожденного сына Империи, как наш отец поступил с Оуэйном. В точности так, как следовало каждой семье со своим первенцем после восстания!

Дейн поднялся и широко развел руки в стороны. Элайна находилась так близко, что ему пришлось отодвинуть назад стул, чтобы встать.

– Я клянусь…

Элайна толкнула его в грудь, прежде чем он договорил.

– Твои клятвы ничего не значат! Я тебя не знаю. Не знаю с того времени, когда едва доставала до твоего бедра. Весомость твоих слов еще следует доказать. Но послушай, в чем я поклялась. – Элайна засунула руку в карман своего платья и вытащила письмо, которое ей дал Дейн. Письмо Эйсона Вирандра. Она разорвала его и ткнула обрывками в лицо Дейна. – Эйсон Вирандр хочет еще одну войну?