Когда ты исчез - Джон Маррс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако, как ни старалась, я не находила улик, подтверждающих мою правоту. Том со всех сторон выглядел порядочным и честным мужчиной. Оттого моя досада лишь крепла: раз я не сумела разглядеть подлую натуру Саймона, значит, прогляжу и Тома.
Поэтому я начала устраивать скандалы по пустому поводу: что он забыл купить продукты, что не убрал за собой инструменты, что не удовлетворяет меня в постели…
Причем я делала это осознанно. Все мужчины стали для меня такими же, как подонок Саймон.
Говорят, самый быстрый способ свести собаку с ума – сперва погладить ее, а потом ударить. Вот только мой пес верно продолжал ходить за мной по пятам.
12 мая
– Давай я перееду к тебе, – неожиданно заявил Том.
– Что?.. Зачем? – опешила я.
После всех моих стараний он не только не сломался, а, скорее, наоборот – укрепился в своем решении.
– Я не дурак, Кэтрин. И понял, что в тот день, когда ты выбрасывала вещи Саймона, что-то случилось. Ты не готова рассказывать, но тебе как никогда нужна поддержка. Так что позволь мне доказать серьезность моих намерений. Я люблю тебя. Я люблю детей. Мы вместе уже больше двух лет. Давай посмотрим, куда это приведет. Давай я перееду.
Я посмотрела Тому в глаза, толкнула его на кровать и занялась с ним любовью, осознавая в душе, что все равно нас ждет закономерный финал. Что бы Том ни делал, он только откладывает неизбежное.
Я притворялась, будто мы семья. Убеждала себя, что все получится. Однако в конце концов обида на Саймона взяла свое. Я просыпалась ночами и тянулась на другую сторону кровати: проверить, на месте ли Том. Как-то раз я наорала на него, потому что он исчез – хотя он просто ушел в туалет.
Однажды Том вернулся из паба позднее обычного, и я не разговаривала с ним целую неделю. Потом обнаружила у него в телефоне два незнакомых номера и окончательно удостоверилась, что у него интрижка на стороне.
Том уверял, что понимает, чем вызваны мои непростительные выходки. Однако Саймон уже разрушил любое будущее, которое могло у нас с ним сложиться.
Спустя шесть недель после того, как Том переехал к нам, я попросила его уйти.
САЙМОН
Лос-Теларос, Мексика, двадцать один год назад
13 апреля
Бильярдный кий, саданув старика по плечу, сломался пополам. Старик хрюкнул, неловко шагнул вперед и повалился на стол.
Нападавший – такой же немолодой и пьяный – развернулся на сто восемьдесят градусов, держа в руках половинку кия, качнулся и рухнул на пол. Его противник зашарил по столу, схватил шар, намереваясь огреть задиру по голове, но, плохо себя контролируя, выронил его, и шар, пролетев через всю комнату, ударился о плинтус.
Стараясь не хохотать над двумя неумехами, мы с Мигелем подошли и подняли старых пьяных драчунов на ноги. Они бестолково замолотили руками, как сломанные ветряные мельницы, разгоняя сигаретный дым и подзывая к себе одну и ту же проститутку.
– И так – всякий раз, – объяснил Мигель, держа того, что был помельче.
– Они разве не приятели? Вроде вместе приехали, – удивился я, на всякий случай загораживая собой второго.
– Приятели? Да это папаня с сынком, – расхохотался Мигель. – Просто им нравятся одни и те же бабы. Проработаешь в этом борделе с мое – и не такое увидишь.
Шел четвертый месяц с тех пор, как я перестал принимать наркотики и колесить по миру, – ровно столько времени прошло с того дня, как я впервые переступил порог здешнего публичного дома. Вообще борделей в Мексике хватало – в любом городе можно сыскать место, где в приватной комнате предложат не только выпивку, но и приятную компанию. Яркие неоновые вывески завлекали дальнобойщиков, которые хотели отвлечься от дороги в женском обществе.
Однако бордель в Лос-Теларосе с оранжевой черепичной крышей и черными коваными балкончиками на первом этаже оказался совсем не таким, как другие, – он напоминал, скорее, отель. На нем не было вывесок и указателей. Я не собирался искать здесь работу, да и секс, впрочем, тоже. Хотелось только одного – чего-то крепкого, чтобы промочить горло.
Внутри на столиках из дымчатого стекла горели фарфоровые лампы, озаряя бордовые стены. С деревянных балок над белыми кожаными диванами и стойкой администратора свисали хрустальные люстры. Ароматические свечи, пахнувшие сандалом и ванилью, оттеняли сигаретный дым. Мятые бархатные занавески были плотно задернуты, укрывая зал от посторонних взглядов.
Истинное предназначение этого заведения я осознал лишь в баре, где возле мужчин толпились симпатичные девушки разной степени обнаженности.
Я сел за стойку, гоняя в стакане с бурбоном кубики льда. Зрелище меня забавляло. Девушки отыгрывали свою роль безупречно, делая вид, будто их привлекают сами клиенты, а вовсе не песо у них в карманах.
– Хотите, познакомлю вас с одной из здешних леди? – спросил меня бармен.
– Нет, я просто решил выпить.
– Так все новички говорят, – хохотнул он, подливая мне бурбона. – Вы из Европы?
– Да, из Британии.
– Далекий же вы проделали путь… Что привело вас в наши места?
– Решил повидать мир, подработать…
– Подработать кем? – настороженно спросил бармен, приглаживая бородку.
– Кем угодно. Столяром, плотником, ремонтником, маляром… Без разницы.
– Вы женщин бьете?
– Нет, конечно же!
– А наркотики принимаете?
– Бросил с тех пор, как уехал из Сан-Франциско.
– А хорошеньких девушек трахать любите?
– Чего? – расхохотался я, чуть не поперхнувшись выпивкой.
– Хорошеньких девушек трахать любите?
– Люблю. Но, как я уже сказал, я здесь не за этим.
Бармен развернулся и крикнул куда-то в зал:
– Мадам! Oiga[26], мадам!
К нам, хромая, приблизилась дама средних лет с седыми волосами, собранными в хвост.
– Cuál es el problema, Miguel? [27]
– Я нашел вам человека, мадам. Как тебя зовут, hombre [28]?
– Саймон, – ответил я.
Женщина хмуро окинула меня взглядом с головы до ног и что-то буркнула под нос. Потом схватила за руку и принялась загибать пальцы.
– Ой! – Я скривился, пытаясь выдернуть руку, но та держала на удивление крепко.
– Не лезь без спросу в бар, делай все, что скажут, и следи, чтобы клиенты не обижали моих девочек, – фыркнула она с непонятным акцентом. – И самых хорошеньких трахать не смей!
– Ладно, ладно, я понял.
Я с трудом высвободил руку и потер онемевшие пальцы.
Женщина исчезла в дальней комнате, а я удивленно уставился на
