Закрытые. Жизнь гомосексуалов в Советском Союзе [litres] - Рустам Александер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доктор юридических наук Я. М. Яковлев[262]
Даниэльбек подумать не мог, что найдется так много рецензентов, готовых выступить против криминализации любого вида добровольных гомосексуальных отношений. Он предполагал, что большинство членов комиссии поддержит его взгляды и даже поставит ему в заслугу то, что он выявил важное юридическое упущение – отсутствие уголовного наказания за лесбиянство. Однако он ошибался. Многие правоведы уже давно высказывали идею о том, что сексуальные отношения, если они не причиняют вреда другим людям, не должны регулироваться законом.
Представив экспертной комиссии автореферат своей диссертации и выслушав зачитанные отзывы, Даниэльбек был вынужден признать, что его взгляды на необходимость криминализации лесбиянства нуждались в переосмыслении, и что проблема лежала скорее в медицинской плоскости, чем в юридической. Тем не менее он остался при своем мнении касательно сохранения в Уголовном кодексе СССР статьи о гомосексуальных действиях между мужчинами. Несмотря на то что большинство присутствовавших на защите не были согласны с мнением Даниэльбека, никто не осмелился начать дискуссию. Эксперты рекомендовали Даниэльбеку доработать аргументы, касающиеся лесбиянства, в соответствии с пожеланиями комиссии, после чего единогласным решением присвоили ему степень доктора юридических наук.
Глава 17, в которой бывший солдат страдает от внутренней гомофобии
Владимир, 1978
У Павла, как и у большинства советских мальчиков, родившихся в 1938 году, было тяжелое детство[263]. Семья была бедной, отец погиб на фронте в 1943‐м, когда Павлу было всего пять лет. Мальчик часто терпел побои от отчима, которого редко видел трезвым. В 1949‐м, не имея возможности содержать своего одиннадцатилетнего сына, мать Павла отправила его в Суворовское училище. Там мальчикам давали военную подготовку и среднее образование. Большинство курсантов, как и Павел, либо были сиротами, либо воспитывались матерями-одиночками.
Павел рос в строгих казарменных условиях интерната. Он носил военную форму, вставал рано утром, маршировал в строю. Жил Павел как солдат: сплошные тренировки и занятия; лишь изредка у него оставалось время на себя.
Почти сразу после поступления в интернат Павел стал испытывать странные чувства к другим курсантам. Глядя на них и думая о них, он ощущал нечто непривычное, но приятное. Несмотря на то что эти чувства становились всё сильнее, Павел изо всех сил старался заглушить их, отвлекая себя военной подготовкой[264].
В 1957 году, когда Павлу исполнилось девятнадцать, оказалось, что он единственный среди своих друзей-курсантов не обзавелся девушкой. И хотя у него никогда по-настоящему не было такого желания, он знал: чтобы соответствовать ожиданиям друзей, нужно с кем-то встречаться. Почти у всех однокурсников были истории о сексуальных похождениях. Одному Павлу нечего было вставить в эти разговоры, что очень его расстраивало и заставляло чувствовать себя не в своей тарелке.
И вот как-то вечером на территории военного училища появилась миниатюрная симпатичная девушка по имени Маша. Она была дочерью одного из преподавателей училища, и Павел столкнулся с ней после вечерних занятий. Завязался разговор, и молодые люди проболтали до поздней ночи. Павел подозревал, что нравится Маше, но не знал, как поступить. С одной стороны, давно было пора начать с кем-то встречаться, и Маша казалась приличной девушкой, с другой стороны, он не испытывал искреннего желания в это ввязываться и даже не был уверен, что Маша достаточно его привлекает. Сидя рядом с Машей на диване в углу аудитории, под портретом Ленина, Павел не мог набраться смелости, чтобы наклониться и поцеловать ее. В итоге девушка просто уснула у него на плече.
Павел тоже закрыл глаза и так до утра и пролежал в неудобной позе и безуспешных попытках заснуть, стараясь не делать резких движений, которые могли бы разбудить Машу. После этого в интернате и среди его друзей поползли слухи о «ночных приключениях» Павла с Машей. Павел не подтверждал и не опровергал их и со временем приобрел репутацию эксперта в любовных делах[265].
Несмотря на завидную и совершенно незаслуженную репутацию, Павел по-прежнему испытывал трудности с женщинами. Он пытался подходить к ним на вечеринках, целовать и даже прикасаться, подражая поведению друзей, которым, казалось, это давалось куда более естественно, но девушки его отвергали.
«Возможно, они чувствуют мою ущербность, – подумал Павел, испытав облегчение при мысли, что можно оставить попытки. – Может, просто мой разум диктует мне, что делать, а тело хочет чего-то другого. Может, именно поэтому все мои попытки ухаживать за девушками были безуспешны»[266].
В том же 1957 году влечение Павла к мужчинам впервые нашло выход. Зимой, когда большинство друзей разъехалось по домам, Павел остался в казарме училища. Его сосед по комнате Дмитрий тоже не поехал к семье. Однажды вечером они оба лежали в своих кроватях, между которыми было около метра, и обсуждали планы на жизнь. Дмитрий сказал, что хочет сделать военную карьеру, а Павел признался, что ему надоела военщина и что он мечтает о тихой спокойной жизни. Так они и болтали ни о чем, пока Дмитрий не спросил:
– У тебя есть кто-то?
Павел покачал головой.
– Я никогда не спал с девушкой, – неожиданно несколько робко признался Дмитрий. Он выглядел смущенным. – Я старше тебя, а ты уже эксперт.
– Да там ничего сложного, – соврал Павел. – Хочешь покажу, как это делается?
После недолгих колебаний Дмитрий кивнул, и Павел тут же скользнул к нему под одеяло. Он поцеловал Дмитрия, и тот, к его удивлению, не оттолкнул его, а поцеловал в ответ. В ту ночь они мастурбировали друг другу, и так продолжалось несколько дней, пока Дмитрий не решил резко оборвать их связь, сказав: «Мы должны остановиться. Я должен это с девушками делать, а не с тобой»[267].
В том же году Павел вернулся к гражданской жизни, устроился работать электриком во Владимире и стал посещать инженерные курсы в вечерней школе. Здесь же он нашел новых друзей. По окончании Суворовского училища Павел
