Душа Бога. Том 2 - Ник Перумов

собственного палача его светлости герцога Жейдевана, прозванного Разрывателем…

— Жейдеван Разрыватель? Слыхал, слыхал. Если не ошибаюсь, восставший народ медленно расчленил его самого, причём процедуру совершал тот самый особо приближённый к его светлости палач. Рыдал, но расчленял. И расчленил!

— Подумать только, сударь Кор, да вы просто знаток нашей всеми забытой окраины сущего!

— Не скромничайте, милорд мэтр, скромность не украшает великих магов, подобных вам…

— Вы слишком добры, дорогой Кор, вы слишком добры к старику…

Если бы Сильвия могла, она бы закатила глаза. Или отпустила бы похабную шутку. Но, увы, могла только лежать и пялиться в потолок.

А эти двое продолжали.

— Какие интересные дополнения к хорошо известному устройству, мессир!

— Ах, да, да, специально, так сказать, для дев…

— Для дев? Да вы, мессир, забавник!

— Помилуйте, милейший Кор, да я же их только пугал. Они так смешно визжали, едва всё это завидев!.. Ну и когда я объяснял предназначение каждого устройства. Я же не палач, в конце концов, чтобы добыть нужные сведения, есть куда более элегантные способы. Хотя вот к этой маленькой дряни, я думаю, нужно применить старые, классические средства. Вот прокатить на этом коньке, специально, хе-хе, для девчонок.

— А что вы, мессир, хотели бы узнать? — совершенно невинным голосом осведомился Кор Двейн, и Сильвия напряглась.

— Ну, как же, сударь мой Двейн — кто её подослал в Долину, кто подсадил в неё зерно Хаоса и каким именно образом это было проделано, чьи указания она выполняла, в чём состояла конечная цель… Разве вы бы спрашивали о чём-то другом?

— Мессир, в сложившихся обстоятельствах не так уж важно, кто именно подослал сюда эту девчонку. Мне она ссылалась на Хедина с Ракотом, например, хотя не думаю, что говорила правду. Но что с того? У нас есть куда более грозный враг. Дальние наступают, мессир, пространство Упорядоченного обращается в зелёный кристалл. Если мы ничего не предпримем…

Сильвия обратилась в слух.

— Да-да, любезный господин Кор Двейн, — фальшиво-старчески покряхтел мессир Архимаг. — Я всего лишь пожилой чародей, не достигший и сотой доли вашего умения, каковое вызывает у меня лишь искреннее восхищение — но истории о Дальних я слышал много раз, и…

— На сей раз это не истории, любезный мэтр. Дальние привели в действие те самые чары, что обращают сущее в единый кристалл, и разрушить это заклятие может лишь совокупность сильнейших магов Упорядоченного, их Великое Кольцо!..

— А у вас оно есть, это Кольцо, дорогой Кор?

— Есть, — сумрачно сказал Двейн. — Мы подготовили всё, что могли, на этот случай. Но нам нужны и маги Долины — составить малый управляющий контур, так сказать, кольцо в кольце.

— Отрадно, что вы понимаете важность моих учеников, любезный Двейн. Вы мне льстите, право же, льстите, но старикам лесть приятна, даже когда они понимают, что это всего лишь лесть…

— Предлагаю, мессир, на потом отложить вопрос о том, что в данном случае лесть, а что нет, — нетерпеливо перебил Кор Двейн. — Время не ждёт. Я могу представить все доказательства…

— Помилуйте, сударь, мы, слава Вышним, не в суде, где спорят стряпчие. Чародей такой силы, как вы, не может лгать в подобных вещах. Если это всё так просто…

— Это не просто, — угрюмо перебил Кор Двейн. — Я пытался договориться с Сильвией, но она, видите ли, решила, что я буду лучше смотреться в виде экзотического чёрного шара. Прекрасная ловушка, кстати.

— Мои идеи, мои формулы, — сварливо заметил Игнациус. — Дрянная девчонка их украла, но, само собой, толком использовать не смогла.

— Конечно, — кивнул Двейн. — Чтобы завоевать её доверие, я пошёл на большие уступки, но…

— А зачем же, любезный гость, вам вообще потребовались какие-то уступки? Спасение сущего — благородное дело. Конечно, Долина помогла бы вам всеми силами. Какие могут быть сомнения?

— Заклятие кольца, — сухо уронил Двейн, — потребует все силы задействованных магов.

— Разумеется, сударь, разумеется, иначе и быть не может. Но в чём же…

— Потребует все силы, — ещё суше повторил гость.

— О. О. — Казалось, мессир Архимаг впервые, что называется, полез в карман за словом, долго шарил, да так ничего и не сыскал.

— Да, мессир, выживут лишь сильнейшие. Громадное большинство — девять из десяти примерно — погибнут.

— И что же вас остановило? — хмыкнул Игнациус. — Большие дела делаются большой кровью. Так всегда было, всегда будет. Зачем объявлять об этих незначительных мелочах заранее?

— Потому что без этого знания маги не смогут отдать нужное, — раздражённо бросил Двейн. — Они должны быть к этому готовы.

— Так они и были б готовы, — раздражение слышалось теперь и в голосе мессира Архимага. — Потери неизбежны, все это знают. На войне как на войне. Не понимаю вас, сударь, категорически не понимаю!

— Очень рад, милорд мэтр, вашей крепкой уверенности. Тогда маги Долины должны осознать следующее: им придётся прибегнуть к магии крови, совершать человеческие жертвоприношения и добивать тех, кто дрогнет, кто окажется слабее — потому что Кольцо требует полной и абсолютной силы, нельзя уронить ни капли, и те резервы, что высвобождаются при гибели столь искусного чародея, как маг Долины, упускать нельзя ни в коем случае. Некромантия, мессир Архимаг, чистая некромантия. Вы, я знаю, её не одобряете, но…

— Значит, человеческие жертвоприношения? — проскрипел Игнациус, и Сильвия поразилась — такого голоса она у него никогда не слыхала. — В моей Долине? Среди моих магов? Чтобы только составить некое Кольцо, которое ещё неведомо, подействует ли?

— Можно ничего не делать, — зло бросил Двейн, — и тихо-мирно отдать концы, обратившись в зелёный камень. Очень, кстати, похожий вот на этот. — И он постучал по глыбе, заключившей в себя Сильвию. — Или как? На что вы рассчитываете, мессир?

— На то, любезный друг Кор, что вы не явились бы сюда, не приготовив себе укромной норки, — хихикнул милорд мэтр. — На то, что у подобных вам всегда есть запасной план. И, думается мне, вам пришла пора со мной им поделиться. Со мной и со всей Долиной. Я к ней, видите ли, привык.

Кор Двейн помолчал.

— Милорд Архимаг. Боюсь, вы меня не поняли. Или не поверили. Я…

— Двейн, я отлично вас понял. И поверил, — голос Игнациуса резал, словно нож. — На нас и впрямь надвигаются Дальние. Их не остановить. Вы можете надеяться, можете верить, даже искренне, что сумеете им помешать — но я, старик, знаю лучше. Вы только даром потратите силы. Что касается всяческих колдунов с чародеями — пожалуйста, можете хоть их всех перерезать, слова не скажу. Но магов моей Долины не трогайте. Они мои. И я за них отвечаю.

— Прекрасная речь, — прошипел Двейн. — Прекрасная и