Сведи меня с ума - Мелани Харлоу

– Спасибо.

– За что?

– За то, что ты так хорошо ко мне относишься. Обещаю, что ты не останешься со мной навсегда.

– Давай не будем сейчас об этом беспокоиться, хорошо?

– Хорошо.

Поцеловав его еще раз, я хихикнула, услышав, как в его желудке что-то заурчало, словно разъяренный лев.

– Голоден?

– Голоден.

– Хорошо.

Я снова села и взяла свою вилку.

– Приступай.

– Как это называется? – спросил Гриффин, глядя на галету на своей тарелке. – Похоже на десерт.

– Это галета. Это выпечка, но соленая. В ней лук, шпинат и сыр грюйер. Попробуй.

Он сунул вилку в рот и застонал.

– Черт, это так вкусно.

– Правда?

– Это словно ужин и десерт слились воедино.

Я покопалась в своей порции.

– Я умею делать все виды подобных десертов, некоторые сладкие, а некоторые – нет. Они идеально подходят для обеда. И для пикников. А еще они хороши и горячими, и холодными.

Гриффин уже съел половину своей порции.

– Я мог бы съесть целую такую штуку один.

Я засмеялась.

– Ешь сколько хочешь. Я приготовила это для тебя.

Солнце зашло, чайки затихли, а сверчки стали громче стрекотать. Мы ели, строили планы по покраске фойе на завтрашний день после закрытия гаража и обсуждали возможность того, что Энди займется социальными сетями.

– Мне придется платить ему больше? – спросил Гриффин, поддевая вилкой последний кусочек.

– Ну да. Но это будет того стоить. Считай, что это расходы на рекламу.

Он поворчал себе под нос, но в конце концов согласился.

– Хорошо. Можешь спросить его об этом.

Когда мы наелись, я собрала остатки еды, а Гриффин разлил остаток шампанского по бокалам. Мы отодвинули корзину с едой и сели бедро к бедру, вытянув ноги перед собой, мои босые ноги и ботинки Гриффина скрестились лодыжками. Свет теперь был сумрачным и фиолетовым, поверхность воды казалась совершенно спокойной.

Я потягивала свое шампанское.

– Могу я тебя кое о чем спросить?

– Чувствую, что пожалею об этом, но ладно.

– Ранее, когда я сказала, что из тебя получится отличный отец, ты сказал, что-то о том, что жизнь идет не по плану. – Я сделала паузу. – Что ты имел в виду?

Он пожал плечами.

– Именно то, на что это похоже.

– Так ты думал о том, чтобы завести семью в какой-то момент?

Гриффин допил шампанское, прежде чем ответить, затем потянулся, чтобы опустить пустой бокал в корзину.

– Было время, когда я думал, что хотел бы.

– Что случилось?

– Я не хочу об этом говорить.

– Это было с Кайлой? Шайенн упоминала о ней прошлой ночью, и…

– О боже, у моей сестры длинный язык, как и у всех в этом городе. Я сказал, что не хочу говорить об этом.

Его тон был гневным, что должно было послужить мне сигналом заткнуться, но, конечно, я этого не сделала.

– Ладно, извини. Мне просто интересно, потому что…

– Ну, перестань удивляться, ладно? Ты меня совсем не знаешь. Ты познакомилась со мной три гребаных дня назад. Ты понятия не имеешь, буду ли я хорошим отцом или нет, и это не имеет никакого значения, потому что я не хочу детей.

– Поняла. Извини.

– Это нереально, ты знаешь, – огрызнулся Гриффин. – То, что происходит между мной и тобой, это не по-настоящему. Это просто шутка, и она временная.

Я кивнула, чувствуя себя так, словно он внезапно выхватил нож и выпотрошил меня. Обняв колени, я уставилась прямо перед собой. Ком встал в горле, но я отказывалась плакать.

Прошло тридцать ужасных секунд, а потом Гриффин перевернулся на спину. Закрыл лицо руками.

– Черт, Блэр.

Я молчала.

– Я мудак.

– Не беспокойся об этом.

– Я не это имел в виду.

– Да, ты именно это имел в виду. Но я понимаю – такая девушка, как я, вероятно, кажется тебе шуткой.

Он сел и выдохнул.

– Я не говорил, что ты шутка. Я сказал, мы… я имел в виду брак.

– Все в порядке.

– Нет, не в порядке.

Гриффин снова потер лицо обеими руками.

– Слушай, я не люблю говорить о прошлом. С кем угодно, не только с тобой. И все эти разговоры о семье – это то, что я постоянно слышу от своей матери, так что это быстро выводит меня из себя. Прости.

– Извинения приняты.

Но я была наказана, и это больно ранило.

Он откинулся на локоть, согнул одно колено. Некоторое время мы так и сидели, не разговаривая. Сверчки, казалось, становились громче по мере того, как шли секунды, к ним присоединилось жужжание комаров. Над деревьями справа от нас показалась луна.

По мере того как молчание затягивалось, я чувствовала себя все более неловко и глупо. Почему я не могла просто держать рот на замке? Гриффин был прав – мы знакомы всего три дня. Я не была его женой. Я даже не была его девушкой. Я жила с ним, потому что мне некуда было идти и у меня не было возможности уехать. Он ничем мне не обязан.

Я с трудом сглотнула комок в горле, прихлопнув комара на лодыжке.

– Готов идти? Комары меня достали.

– Через минуту.

Гриффин взял меня за руку.

– Иди сюда, пожалуйста.

На этот раз я не позволила ему притянуть меня к себе. Но я оглянулась через плечо.

– Что?

– Я испортил лучший день в твоей жизни?

– Нет.

– Я тебе не верю.

Я пожала плечами.

– Ты злишься на меня?

Я вздохнула, снова борясь с комком в горле.

– Я больше злюсь на себя.

– Почему?

– Потому что я говорю то, что не должна.