Ведьмак: Сезон гроз. Дорога без возврата - Анджей Сапковский

Юле, Тренту и Лигенце, – этот спектакль, извините за слова спонтанные и жесты прямолинейные. По правде сказать, я вас не знаю, не особо о вас забочусь и не слишком жалую, но сцен вешания я еще больше не люблю, вид дергающих ногами висельников сильно меня расстраивает. Отсюда мои краснолюдские фривольности.

– Краснолюдским фривольностям вы жизнью обязаны, – добавил Геральт. – Стоило бы вам краснолюда поблагодарить. Я-то видел вас в деле, там, у крестьянина во дворе, знаю, что вы за пташки. Пальцем бы не шевельнул в вашу защиту, такого спектакля, как милсдарь краснолюд, и не хотел бы, и не сумел бы разыграть. И уже бы вы висели, вся ваша троица. Так что ступайте отсюда. И я бы советовал в противоположную сторону, подальше от господина вахмистра и его конных.

– Обойдетесь, – отрезал он еще, заметив взгляды, бросаемые в сторону вбитых в потолочную балку мечей. – Вы их не получите. Без них будете менее склонны к грабежам и насилию. Прочь.

– Нервно было, – вздохнул Аддарио Бах, едва за наемниками закрылись двери. – Проклятье, руки все еще дрожат слегка. У тебя нет?

– Нет. – Геральт улыбнулся какому-то воспоминанию. – Я в этом отношении… немного дефективный.

– Везет же некоторым, – оскалил зубы краснолюд. – Даже дефекты с ними случаются удачные. Еще по пиву?

– Нет, спасибо, – покачал головой Геральт. – Пора мне в дорогу. Я тут оказался в ситуации, в которой, так сказать, желательно спешить. И скорее неразумно пребывать слишком долго в одном месте.

– Ну я как бы заметил. И вопросов не задаю. Но вот знаешь чего, ведьмак? Как-то пропала у меня охота сидеть на этой станции и целых два дня бестолково ждать курьерку. Первое, я бы тут со скуки помер. Второе, девица та, которую ты метлой в поединке сразил, странным взглядом со мной попрощалась. Ну что сказать, вгорячах я и впрямь переборщил. Похоже, она не из тех, которых безнаказанно можно по заднице хлопать и шлюшкой называть. Думаю, вернется; так что хотелось бы здесь на тот момент отсутствовать. Может, вместе двинемся в путь?

– Охотно. – Геральт снова улыбнулся. – С хорошим товарищем в дороге не так скучно, это каждый философ подтвердит. Насколько уж у нас двоих маршруты совпадут. Мне нужно в Новиград. Я туда должен добраться до пятнадцатого июля. Обязательно до пятнадцатого.

Он должен был попасть в Новиград не позже пятнадцатого июля. Заранее это оговорил, когда чародеи нанимали его, покупали две недели его времени. Вообще не проблема, Пинетти и Тцара взглянули на него свысока. Вообще не проблема, ведьмак. Будешь в Новиграде, и оглянуться не успеешь. Телепортируем тебя прямо на улицу Главную.

– До пятнадцатого, ха, – почесал бороду краснолюд. – Сегодня девятое. Не больно много времени осталось-то, дорога дальняя. Но есть способ тебе добраться туда в срок.

Он встал, стянул с вешалки и надел на голову коническую шляпу с широкими полями. Забросил на плечо дорожный мешок.

– Я тебе по дороге объясню. Двинем вместе в путь, Геральт из Ривии. Ибо направление меня более чем устраивает.

* * *

Шли быстро, может даже слишком быстро. Аддарио Бах оказался типичным краснолюдом. Краснолюды же, хотя в случае необходимости или для удобства способны были воспользоваться любым транспортом и любым верховым, тягловым или вьючным животным, решительно предпочитали пеший марш, были заядлыми пешеходами. Краснолюд был способен за день преодолеть пешком расстояние в тридцать миль, столько же, сколько человек на коне, и притом с таким багажом, что средний человек его и с места бы не сдвинул. А за краснолюдом без багажа человек на марше угнаться не мог никак. И ведьмак тоже не мог. Геральт забыл об этом и через некоторое время был вынужден все же просить Аддарио чуть притормозить.

Они шли лесными просеками, а порой и без дорог. Аддарио маршрут знал, на местности ориентировался превосходно. В Цидарисе, объяснил он, проживала его семья, причем настолько многочисленная, что там бесперечь случались какие-то торжественные семейные сборища, то свадьбы, то крестины, то похороны с поминками. Согласно краснолюдским обычаям, право легально пропустить семейное сборище давало лишь нотариально заверенное свидетельство о смерти, живые же члены семьи такого права не имели. Так что маршрут до Цидариса и обратно был Аддарио изучен во всех подробностях.

– Нашей целью, – объяснил он, шагая, – является селение Ветренное, что лежит на разливе Понтара. В Ветренном есть пристань, туда часто причаливают баржи и лодки. При небольшом везении нам быстро подвернется какая-нибудь оказия, поднимемся на борт какого-то судна. Мне нужно в Третогор, так что я сойду в Журавьей Кемпе, а ты поплывешь дальше и будешь в Новиграде дня через три-четыре. Верь мне, это самый быстрый способ.

– Верю. Помедленнее, Аддарио, прошу тебя. Я едва поспеваю за тобой. Скажи, твоя профессия как-то связана с пешей ходьбой? Ты, наверное, по домам ходишь и что-то продаешь?

– Я шахтер. В медной шахте.

– Ну да, конечно. Каждый краснолюд шахтер. И работает в шахте в Махакаме. Стоит в забое и кайлом машет.

– Ты в плену стереотипов. Того гляди, скажешь, что каждый краснолюд разговаривает одним матом. А как выпьет немного, так бросается на людей с топором.

– Не скажу.

– Моя шахта не в Махакаме, а в Медянке, под Третогором. Я там не стою и не машу кайлом, а играю на валторне в местном духовом оркестре.

– Любопытно.

– Любопытно, – засмеялся краснолюд, – кое-что иное. Забавное совпадение. Один из показательных номеров нашего оркестра называется как раз «Марш ведьмаков». Звучит так: тара-рара, бум, бум, умта-умта, рым-цым-цым, папарара-тара-рара, та-ра-рара, бум-бум-бум…

– Откуда, черт побери, вы взяли это название? Вы когда-нибудь видели марширующих ведьмаков? Где? Когда?

– Ну, по правде говоря, – Аддарио Бах слегка замялся, – это всего лишь слегка переаранжированный «Парад силачей». Но все шахтерские духовые оркестры играют какие-нибудь «Парады силачей», «Выходы атлетов» или «Марши старых товарищей». Мы хотели быть оригинальными. Та-ра-рара, бум, бум!

– Помедленней, а не то я дуба дам!

* * *

В лесах было совершенно безлюдно. И совсем наоборот – на лесных вырубках и лугах, которые им часто встречались. Здесь кипела работа. Косили сено, скирдовали его в копны и стога. Краснолюд приветствовал косарей веселыми окриками, те же отвечали ему. Или нет.

– Это мне напоминает, – показал на работающих Аддарио, – еще один из маршей нашего оркестра. Называется «Сенокосы». Мы его часто играем, особенно летней порой. И поем одновременно. У нас поэт на шахте есть, он ловко рифмы сложил, так что можно даже a capella, без музыки петь. Вот так это поется:

Кметы травы косят,

Бабы сено носят.

В