Догнать любовь - Наталия Миронина

квартиры – Алена уже поняла, что комнат здесь не одна и не две, а еще есть прачечная и другие подсобные помещения. Она сидела на диване и смотрела в окно. Пейзаж там был уже ей привычный, но от этого не менее интересный. «Совсем не так, как у нас. Все очень добротно. И старых вещей много. Но эти старые вещи не от бедности…» – думала она. Эрик появился внезапно, с огромными чашками, в которых уже был чай. «А у нас бы поставили чашки с блюдцами, сахарницу. Принесли бы ложечки и кучу конфет. А нет конфет – что угодно, даже гренок бы нажарили. С вареньем…» Алина проглотила слюну.

– Ты умеешь делать бутерброды? – тем временем спросил Эрик.

– А что там делать? – от неожиданности вопроса Алина перешла на русский.

Эрик скорее догадался, чем понял. Он заулыбался:

– Там хлеб и много всяких пакетиков…

– Разберемся, – деловито сказала Новгородцева, – а где у вас руки помыть можно?

Ванная тоже произвела на нее впечатление. Большая комната с огромной квадратной раковиной, душевой кабиной и шкафом для белья. Еще тут стояли два красивых стула и вешалка. Алина быстро вымыла руки, особенно не осматривалась. Показалось, что будет не очень удобно.

– Ну, что? Бутерброды? – спросила она и принялась за дело. Новгородцева бутерброды делать умела, а еще она их умела украшать. Долгими зимними вечерами, когда темнело рано, метель засыпала все дороги и уют дома был особенно драгоценен, ее мама, Елена Владимировна, придумывала скорые «перекусы». Они не требовали долгой и «грязной» возни, только фантазии, тонкости и находчивости. Это была своего рода игра – розочки из ломтиков колбасы, сырные рулетики с начинкой из огурчиков и прочих домашних запасов. А еще были горячие бутерброды. Их Алина любила больше всего и сама придумывала сочетания – в ход шли сардины, шпроты, кусочки отварного мяса. Все это посыпалось сыром или запекалось с майонезом. Это была быстрая, но сытная и вкусная еда для зимних вечеров «под кино» или «под разговоры». Алина исследовала содержимое холодильника, увидела микроволновку и принялась за дело. Эрик внимательно наблюдал за ее движениями. Девушка так и не поняла – ему было интересно, насколько споро идет у нее дело, или просто ему хочется есть. «Сейчас я тебя, голубчик, удивлю!» – усмехнулась про себя Новгородцева.

И удивила. На стол Алина поставила огромный поднос, который отыскала в кухонном шкафу. На подносе было пять видов бутербродов. И не просто с колбасой или с сыром. Тут были пикули, веточки зелени, яичный желток, соусы из горчицы и майонеза, томата и карри. Пока Алина готовила все это, сама себе удивлялась – она не стеснялась на этой чужой кухне, не церемонилась, бросала со звоном грязные ложки в раковину, хлопала дверцей холодильника и вообще вела себя так, что можно было подумать, она здесь хозяйка и ее ждет голодный гость.

– Вот, пожалуйста! – Алина победно улыбнулась.

– Удивительно! – Эрик Фишер искренне восхитился. – Быстро, красиво и, думаю, очень вкусно.

– Не думай, попробуй, – рассмеялась Новгородцева.

Эрик попробовал и убедился, что эта девушка умеет готовить. Во всяком случае, такие сытные и большие бутерброды. «Конечно, это не очень уж и важно, но приятно!» – добавил он про себя.

– Давай я тебя вином угощу, – сказал он, – оно очень вкусное. Его делают здесь же, у нас. Совсем маленькими партиями. И отсылают в несколько ресторанов Мюнхена. Но это мои знакомые, и мне перепадает иногда бутылочка.

– Давай попробуем, – кивнула Алина. Она сама с удовольствием уплетала бутерброды. И вино пришлось сейчас кстати – что-то нервные тренировки в последние дни были.

Вино оказалось кислым, во всяком случае, так показалось Новгородцевой. Она об этом сказала совершенно прямо.

– Оно и должно быть таким. Там совсем нет сахара, а виноград не очень сладкий. Но у него специфический терпкий вкус. Его ценят за это. За букет и за терпкость. Вино к мясу.

– Ты в этом разбираешься? – спросила Алина.

– Не очень, так, самое основное. Моя…

– Твоя жена разбиралась, – закончила фразу Новгородцева, – я знаю эту историю.

– Откуда?

– У вас маленький город, – туманно ответила Алина.

– А, понятно, тогда не буду рассказывать.

– А это как ты хочешь. Хочешь пожаловаться – я выслушаю. А если что-то объяснить – не надо. Я и так все понимаю. Ты же до сих пор не женат.

Эрик развел руками и улыбнулся:

– Вот видишь, все и понятно. А ты мне нравишься. Конечно, я не все понимаю. И ты из России.

– Мы такие же люди… – заметила Новгородцева.

– Я не об этом. Я про то, что у нас разные взгляды на жизнь.

– Почему это?

– Я никогда серьезно об этом не думал. Но так принято считать.

– Знаешь, нельзя иметь мнение о чем-то только потому, что оно принято. Впрочем, это дело каждого.

Фишер посмотрела на Алину. Ему показалось, что она обиделась? Нет, Новгородцева просто сочла неправильным что-то доказывать ему. «Да как хочет, так пусть и думает!» Она пожала плечами и улыбнулась.

– Знаешь, в это вино вкусно макать печенье. Сладкое. Я у тебя видела такое. – Алина прошла к шкафу и достала коробку. – Не возражаешь?

– Что ты?! Конечно, я даже и забыл про него.

– Вот, другое дело! – Новгородцева откусила сладкий ломтик, пропитанный вином.

– Я тоже хочу. – Эрик долил себе вина.

– Валяй, – сказала по-русски Новгородцева и подвинула ему коробку.

Захмелели они быстро – печенье с вином оказалось вкусным блюдом.

– Знаешь, а мы скоро уедем, – сказала Алина и тяжело вздохнула.

– Как? Мне сказали, вы тут полтора месяца будете. А прошел только месяц, – встревожился Эрик.

– Ну, наш тренер говорит, что пора «на базу».

– На базу?

– Да, домой. А у меня еще и занятия. Я же в институт поступила.

– Ясно. – Эрик задумался. – А когда ты сможешь приехать сюда?

– Не знаю. Могу-то в любой момент, но времени не будет.

– Жаль… Но это же еще не точно.

– Не точно… Точно. – Алина силилась вспомнить, как по-английски будет «точно». Слово было простым, но из головы оно просто выскочило.

– Я, по-моему, опьянела, – заявила она, – и ужасно спать хочется.

– Ложись, – подозрительно быстро согласился Фишер.

– Где? – зевнула Алина.

– Вот, в комнате. А я лягу там, в другой.

– Хорошо, когда комнат много, – рассмеялась Алина, – ну, я – в душ. Полотенце выдайте.

Если Фишер и удивился, то виду не подал. Новгородцева вела себя не развязно, но бойко и весело.

– Конечно, – засуетился он, только теперь осознав, что в его доме остается ночевать эта красивая русская спортсменка.

– Ты не волнуйся, там все есть… И даже зубная щетка…