Восхождение богов - Даша Игоревна Пар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Храбрец не тот, кто не боится, а тот, кто продолжает действовать, несмотря на страх, – уткнувшись в его рубашку, я слушаю его слова, и слезы высыхают, как будто их и не было. – Сэл, еще не все потеряно. Будь сильной и смелой. Умной. Я знаю, ты способна плести кружево интриг, что позволит выжить даже без ариуса. Продержись до моего прихода, я найду способ вытащить тебя из дворца.
– Сказал один пленник другому. А кто вытащит тебя? – рассмеялась я, отстраняясь и прикладывая ледяные руки к горячим щекам. Ник смотрит сверху вниз, и его ответная улыбка расцветает, как светлячки в лесу.
– Ко мне вернулся нориус. Теперь ни одна клетка не удержит.
Потом его лицо помрачнело, и он с опаской заговорил:
– Я шел к тебе, Сэл, по связи ариуса и нориуса. Меня тянуло в мир эльфов, хоть я и думал, что ты в северных морях. Я знал, где искать, даже попав в мир мертвецов. Чего не ожидал – что на другом конце окажешься не ты.
Судя по его выражению лица, это известие должно разбить мое сердце. Я мотнула головой, чтобы он продолжил, а Ник все медлил, вновь обхватывая мои ладони в глупой попытке подготовить к плохому.
– Говори же, морвиус тебя подери!
– Это твой брат, Сэлли.
Сначала я не поняла.
– Вест? Какого… Ты уверен? Как это возможно? Он же стал морским драконом… и он мужчина! Может, ты что-то не так почувствовал? Какая-то накладка… – его молчание порождало новые вопросы, а потом меня осенило, и я осела в его руках. – Святая Клэрия, мама… Но почему?
– Я оказался рядом с детской люлькой. Сомнений нет, младенец является носителем ариуса. Там были твоя мать и сестра. Я даже не успел ничего сказать, как налетели эльфы, и я оказался здесь.
– Насмешка судьбы. Спало проклятие, но моя семья все равно проклята, – безутешно льются слова, и я поражаюсь, как они отстраненно звучат. – Вечные не должны узнать об этом. Ариус необходим для Демона. Для того, во что мы превращались. Это существо – их путь из нашего мира. Если они получат мальчика…
– О, милая Селеста, позволь мне позаботиться об этом, – нежнейший шепот раздался из каждого зеркала, а потом из одного, как из желе, выступил Ктуул, улыбаясь наигранно ярко и широко, демонстрируя полупрозрачные зубы. Алмаз в его лбу сиял радужными всплесками, что явно не нравилось тихой и темной обстановке. – Тебе пора просыпаться, девочка. Не стоит так пылко держаться за эти узы. Чем они крепче, тем легче найти способ их порвать.
Я вцепилась в Ника, заслонившего меня от вечного, и потянулась к его шее, говоря горячо:
– Ты должен найти Арта. Пожалуйста, ты должен передать ему, что я жива и в порядке. Должен сказать, что, вопреки всему, я любила и буду любить его! Прошу тебя, Ник, сделай это!
Мой голос звучал отчетливо, но все вокруг исчезало в дымке, кроме лучезарной и зловещей улыбки вечного, сверкающей, как маяк в ночи. Он смотрел на меня, но на самом деле его тянуло к Никлосу. Я видела в его движениях, в наклоне туловища повадки хищника рядом с добычей. И если Туула притворялась человеком, играя в сумраке эмоций смертных, Ктуул находился на той стороне вечности – его желания были куда более масштабными и всеобъемлющими. Между ним и Ником – моя душа. И во взгляде старого бога я прочла, что он собирается ее разрушить.
* * *
Просыпаюсь, выныривая из болотной горячки, вся в поту и с болью в мышцах. Кружится голова и отчаянно хочется пить. Протянутая рука с божественным стаканом, вода в котором танцует в бликах от кубиков льда, кажется истинным спасением. И я пью, наслаждаясь холодным конденсатом, стекающим по пальцам, закрыв глаза и думая, что стою под тропическим ливнем после раскаленного солнца.
Позже Ктуул утирает с губ остатки воды, аккуратно проходясь пальцами по подбородку и обтирая мои пальчики, каждый в отдельности. Опасное молчание наполняет голову воспоминаниями о нашем расставании, отчего вспыхивают алым кончики моих ушей. Я была грязной. Я была фальшивой. Но это была я. Во мне действительно есть эта порочность. Не зря Туула как-то заявила, что мы родственные души. Она сказала, что в моей жизни видит отражение своей.
«Я нашла способ выжить. И ты его найдешь. А потом мы проверим, чья цена за выживание окажется выше», – в ее глазах отражались звезды вечности, а голос звучал до жути пророчески.
Теперь я боялась, что она не лгала.
– Ты снова спас Ника? Вытащил из мира мертвых, а потом из зеркал? Что теперь? Он вернется сюда?
– Не торопись ты так, – с укоризной протянул он, убирая ресничку с моего носа, – к тому же, зачем ему спешить? Может, Никлосу стоит задержаться, а нам – узнать друг друга поближе? – его недвусмысленный намек вынудил меня покраснеть с ног до головы, и я поджала пяточки.
А потом с удивлением отбросила край одеяла и уставилась на пальцы. Они шевелились. И колени, и бедра – я чувствовала абсолютно все! Ноги были как новенькие, и я поддалась восторгу, вылетая из постели и прыгая до потолка, с наслаждением ощущая, как работают мышцы.
Я боялась слабости после месячной неподвижности, боялась атрофии и того, что придется долго восстанавливаться. Но нет – вечный вернул все, и даже больше. Никогда прежде я так хорошо себя не чувствовала! Как будто в меня вновь вдохнули искру жизни.
– Я решил, что тебе понадобятся ноги для грядущего путешествия, – облокотившись о кровать и любуясь моим первобытным танцем, заявил Ктуул. – Кстати, не хочешь поблагодарить за выздоровление? – он демонстративно постучал пальцем по своей щеке, и мою радость как ветром сдуло.
В горле встал ком, я пошатнулась и увидела себя на операционном столе абсолютно голой и с длинными разрезами на ногах: от бедер и до колен, в паху, на лодыжках, вдоль голеней и на стопах. Ощутила прикосновения тонких игл, переливающихся радужным серебром, почувствовала пальцы, горячей поступью проходящиеся под кожей, чтобы вернуть моим мышцам подвижность.
Он улыбался, я отчетливо слышала, как вечный напевает какую-то мелодию, занимаясь
