Джек Ричер, или Никогда не возвращайся - Ли Чайлд

– Только в больших масштабах и успешнее. И едва ли они продают что-то дома. Скорее всего, заключают сделки с тамошним местным населением.

– Мы выясним, – сказал Ричер. – Мы всего в одном шаге.

– Но сейчас это у нас на втором плане, – сказала Тернер. – Сначала ты должен встретиться с дочкой.

Примерно через пять минут вторая жертва Джека вышла из туалета. Парень страшно побледнел, по его лицу катился пот, и он весь как-то съежился. Когда он шел, двигалась только нижняя часть его тела, а верхняя оставалась неподвижной, как у испорченного робота. Спотыкаясь, он добрался до своего места, протиснулся мимо старушки и рухнул на сиденье.

– Ему следует попросить у стюардессы аспирин, – заметил Ричер.

С этого момента полет стал самым обычным, как множество других, которые он совершал. Им не предложили еду – в эконом-классе на это не стоило рассчитывать. Можно было что-то купить – как правило, химические продукты в виде шариков, искусно закамуфлированных под натуральную еду, – но Ричер и Тернер не стали ничего заказывать. Они решили, что перекусят в Калифорнии. Конечно, к тому времени они бы уже очень сильно проголодались, но Джек не возражал против этого. Он считал, что голод делает его более внимательным и стимулирует деятельность мозга. Еще один результат эволюционного развития. Если ты хочешь есть, то должен проявить больше ума, чтобы добраться до мохнатого мамонта сегодня, а не завтра.

Ричер решил, что заслуживает еще трех часов сна – ведь Лич разбудила его в четыре утра, – и поэтому закрыл глаза. Он не беспокоился из-за двух сидящих впереди парней. Что они могли сделать? Плеваться в него орешками, не более того! Тернер пришла к такому же заключению и положила голову ему на плечо. Джек заснул в вертикальном положении, просыпаясь всякий раз, когда его голова падала вперед.

Ромео позвонил Джульетте:

– У нас возникла серьезная проблема.

– Какого рода? – спросил его собеседник.

– Должно быть, Тернер сумела вспомнить номер. Адвокат Ричера только что сделала запрос на получение досье М.А. три-четыре-три-пять.

– Но почему адвокат Ричера?

– Они пытаются нас обойти. Вероятно, полагают, что мы следим за адвокатом Тернер, но забыли о нем. И это даже не основной его адвокат. Она совсем новичок, занимается проблемой установления отцовства.

– Тогда мы можем ей отказать. Это не имеет ни малейшего отношения к установлению отцовства.

– Данный запрос ничем не отличается от любого другого. Процесс пошел. И у нас должна быть серьезная причина для отказа. А ее нет, потому что в М.А. три-четыре-три-пять нет ничего особенного. Он важен только для нас. Нам нельзя привлекать к нему внимание. Все решат, что мы спятили. Они скажут: проклятье, что они привязались к этому человеку? Он всего лишь обычный крестьянин!

– Сколько у нас времени?

– Возможно, день.

– Тебе удалось аннулировать их кредитные карточки?

– Я аннулировал карточки, которыми пользуется Ричер. Это было совсем не сложно, потому что он связан с армией. Но я не могу ничего сделать с карточками Тернер – это приведет к возникновению бумажного следа. Маргарет Вега – реальный человек.

– Что будем делать?

– Все закончится в Калифорнии. Скоро они будут на земле, четверо против двоих.

Ричер и Тернер проспали основную часть трехчасового полета и проснулись, когда самолет подлетел к Лонг-Бич, а стюардесса снова заговорила о необходимости привести спинки кресел в вертикальное положение и выключить электронные приборы. Все это совершенно не интересовало Джека, потому что он не опускал свое кресло, не пользовался откидным столиком и не имел электронных приборов, ни портативных, ни любых других. Из окна он видел коричневые холмы пустыни. Ричеру нравилась Калифорния, и он подумал, что мог бы жить в этих местах, если бы решил где-то задержаться – там тепло, и никто его не знает. Он завел бы собаку. Они завели бы собаку. Джек представил Сьюзан на заднем дворе, где она обрезает деревья или сажает дерево…

– Нам не следует пользоваться «Херцем» или «Ависом», если мы будем брать напрокат машину, – заговорила вдруг Сьюзан. – И любыми другими большими компаниями. Вдруг их компьютеры подключены к базам данных правительства?

– Тобою рановато овладела паранойя, – заметил Ричер.

– Но из этого не следует, что они не хотят до меня добраться.

Джек улыбнулся:

– Что же нам остается?

– Местные компании, «Рент-э-Рек»[18] или четырехлетние «Ламборгини».

– Они согласятся взять наличные?

– Наши карточки могли аннулировать. Складывается впечатление, что они и на это способны.

– Они не могли так быстро их аннулировать. Они даже не знают, что у нас есть карточки.

– Им известно, что мы покупали билеты по карточкам.

– Им известно, что Вега и Кехоу покупали билеты. Но мы больше не Вега и Кехоу. Теперь мы Лозано и Бальдаччи – во всяком случае, когда речь идет о кредитных карточках. Мы воспользуемся их кредитками. Неплохое послание, как считаешь?

– Они могут отслеживать кредитные карточки.

– Я знаю.

– Ты хочешь, чтобы они нас нашли?

– Так будет легче, чем если бы мы сами их искали. Но я согласен с тобою насчет «Херца» и «Ависа». Мы не должны облегчать им жизнь. Пусть думают, что сумели добиться некоторого успеха.

– Сначала нам нужно выбраться с территории аэропорта. Там может быть полно военных полицейских. Уорент-офицер Эспин достаточно умен и наверняка сообразил, куда мы направляемся. И у него есть люди. Он может послать своего человека в каждый из аэропортов, находящихся в радиусе ста миль от Лос-Анджелеса, с приказом дежурить там день и ночь. И нельзя сбрасывать со счетов ФБР. Агентам из Питтсбурга не нужно быть гениями, чтобы догадаться, что мы появимся в Лос-Анджелесе.

– Что ж, будем соблюдать осторожность.

Самолет легко сбросил высоту. Посадка получилась удачной, и они быстро подрулили к зданию аэропорта. Прозвучал негромкий звон колокольчика, погас свет, и девяносто семь человек вскочили на ноги. Ричер остался сидеть, потому что ему было не слишком удобно стоять под шестифутовым потолком. Парни, сидевшие через три и четыре ряда перед ним, также не шевелились, потому что науке не известен способ для взрослого человека встать с кресла без помощи рук.

Пассажиры начали выходить наружу с первых рядов – один за другим, так песок высыпается из песочных часов. Они подхватывали чемоданы и куртки и покидали салон, за ними следовал следующий ряд, и так далее… Седой старик с тростью и молодая стажерка пытались перебраться через своих застывших в неподвижности соседей. Наконец освободились следующие два ряда, но покалеченные Джеком продолжали сидеть на своих местах. Ричер вышел в проход, наклонив голову и сгорбившись, сделал три шага и, схватив одного из парней за ворот, поднял его на ноги – меньшее, что он мог для него сделать. Затем повернулся направо и повторил тот же маневр с его напарником. Теперь ему оставалось лишь пройти дальше к выходу из самолета – и вскоре его окутал теплый воздух, пропитанный запахом керосина. Впереди высилось здание аэропорта Лонг-Бич…

Глава 47

В аэропортах полно одиноких людей, так что выявить слежку почти невозможно. Получается, что все могут вызывать подозрение. Мужчина, сидящий с мятой газетой в руках? На улицах это большая редкость, но в аэропорту – обычное дело. На первых тридцати футах пути от входа могло находиться пятьдесят агентов военной полиции или пятьдесят агентов ФБР, работающих под прикрытием.

Но никто не обратил на Сьюзан и Джека ни малейшего внимания. Никто не смотрел в их сторону, никто не остановил их и не пошел за ними. Они быстро пересекли зал, встали в очередь на такси и очень скоро устроились на заднем сиденье старого седана, попросив водителя отвезти их туда, где можно взять машину напрокат, но не в «Херц», «Авис», «Энтерпрайз» или другие агентства с яркими вывесками, а куда-нибудь попроще. Таксист не стал задавать лишних вопросов: его не интересовали подробности. Он сразу поехал вперед, словно заранее знал, что от него потребуется. Наверняка у него был зять или просто приятель, который работал в подобном прокате и платил ему процент за каждого нового клиента.

Этого возможного зятя или приятеля шофера звали Эл, и он был крутым парнем, потому что такси остановилось на парковке, где стояло около двадцати автомобилей, за которыми виднелся небольшой деревянный ангар с вывеской «Прокат машин Крутого Эла», написанной неровными буквами от руки – тонкими линиями, нанесенными широкой кистью.

– Превосходно, – сказал Ричер.

Питер Пол Лозано оплатил такси. Джек вытащил двадцатку из его бумажника, и они с Тернер прошлись по парковке. Очевидно, Крутой Эл выбрал нечто среднее между «Рент-э-Рек» и четырехлетними «Ламборгини». На парковке стояли автомобили престижных марок, которые оставались престижными много лет, но сейчас для них наступили печальные времена. Здесь были «Мерседесы» и «Рейнджроверы», «БМВ» и «Ягуары» – но все поцарапанные, битые и с потускневшей краской. Все их модели давно и сильно устарели.