Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кто серые? Знаешь? — уже во весь голос спросил он, поравнявшись с Вепуатом. В наушниках послышалось хмыканье.
— Никогда не видел? — удивился Скегги. — Комитет взаимодействия.
Гедимин поморщился — это ничего ему не объясняло.
— Экзоскелеты. Не видел таких. С «лучевым крылом»…
— Успел разглядеть? — хмыкнул Скегги. — Только не лезь к ним, ладно? Это западное новшество — «Хоук».
— На замену «Шерманам»? — Гедимин вспомнил древние, ещё до прошлой войны выпущенные экзоскелеты, в которых до сих пор ходила городская полиция… и, вполне вероятно, половина Космофлота. — Давно пора. Они вроде ничего. Если правильно с ними обращаться.
Кто-то постучал по его броне. В наушниках зашелестело — соседи отчего-то сильно развеселились. Гедимин озадаченно на них посмотрел. «Ну а теперь чего?»
— Не знаю, кого там чем заменят, — отозвался Скегги, — но насчёт обращения — скоро узнаем. Апрель и май обычно — пустые месяцы. Если раньше срока не потеплеет, будет время для показухи.
…«Хоук экзоскелет» — набрал Гедимин в строке поисковика. Добыча была невелика — несколько фотографий и краткие упоминания среди участников каких-то манёвров. Без особой надежды сармат поискал на северянских сайтах — там информации было ещё меньше. «Совместная разработка,» — предположил Гедимин, до сих пор не смирившийся с потерей источника «секретных» чертежей — в последние годы «Тёплый Север» сильно прижали, и искать там стало нечего. «Если не северянская. „Макаки“ делают оружие… Это к той войне, которую ждёт Маккензи? Или они всегда его делают?»
18 апреля 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Пожарная лестница не была рассчитана на вес тяжёлого скафандра. Гедимин придерживался за неё одной рукой — так, чтобы не делать в стене лишних дырок. С торца можно было подняться без когтей, но оттуда слишком хорошо просматривался пост охраны — и сармат взбирался по вертикальной стене, стараясь не шуметь. «Всё равно нажалуются,» — думал он, на руках поднимаясь над гребнем крыши. «Но хоть не помешают.»
Отсюда, с высоты третьего этажа, обзор был хороший — при желании можно было заглянуть в «колодец» полуразобранной башни за забором накопительного цеха. Последние огни на башнях погасли неделю назад; сейчас конструкции разбирали, уже не боясь помешать стройке. Последний из новых цехов запустили позавчера; Гедимин видел их все — протяжённые строения, зажатые между выступающими конусами печей. Вдоль стен одного из них размеренно мигали жёлтые светодиоды. Внезапно они погасли, сменившись цепочкой красных, и над зданием встал белесый купол защитного поля.
Уловив боковым зрением что-то, шевельнувшееся на высоте крыши, Гедимин отпустил гребень и мягко, на когтях, соскользнул на тротуар и нырнул в проулок. Оглядываться он не стал, только покосился на передатчик — сразу придёт оповещение, или он успеет добраться до штаба?..
— Опять завод? — встретил его на пороге усталый вопрос Ренгера. Скегги уже ничего не сказал, только выразительно помахал передатчиком. Гедимин недовольно сощурился.
— Они могли бы уже запомнить, что я ничего не трогаю.
— Что там хоть показывают? — спросил Ренгер. — Из-за чего можно рискнуть пожизненной неблагонадёжностью?
Гедимин фыркнул.
— Я всегда неблагонадёжен. Хоть рискуй, хоть не рискуй. А там — моя установка. И она работает.
20 апреля 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
«А всё-таки — у Иджеса новые пилоты или старые? Никак не могу понять,» — думал Гедимин, досадливо щурясь. Внизу, на дне амфитеатра, участники очередных гонок строились в шеренгу, держа в руках скоростные дроны. Там был и сармат из команды Иджеса; Гедимин при встрече пожал ему руку, но не вспомнил ни имени, ни лица. Теперь ещё прибавились смутные воспоминания, что Иджес хотел сменить пилотов… или не хотел?
По сигналу свистка дроны взвились в воздух, и Иджес навис над трассой, вцепившись в поручень и забыв обо всём вокруг. Гедимин, подавив облегчённый вздох, покосился на сигма-сканер. Теперь, когда Иджес был занят, можно было не изображать интерес и посмотреть, наконец, как продвигаются бурильные работы под энергостанцией.
Сегодня Гедимин пришёл в полном шлеме, с плотно пригнанными пластинами на висках, и, хотя его тянуло то убрать их, то посмотреть на потолок — может, «хранителя» уже видно невооружённым глазом? — он, как мог, сдерживался. Дозиметр показывал сильный, но ровный фон — похоже, существо, если и выглядывало из реактора, ничего интересного не видело. «Тем лучше,» — подумал Гедимин, направляя луч сканера вертикально вниз. «Пусть сидит тихо. Устроит ещё расстабилизацию — а я к станции не успею…»
Сканер не показал ничего. На секунду сармат подумал, что ткнул не туда, или устройство засбоило, но, приглядевшись, опознал черноту, залившую экран. «Плотное поле. Три или четыре купола внахлёст. Полное экранирование, даже „сигме“ не пролезть.»
Он «посветил» сигма-лучом вбок, в угол, поводил по кругу — ничего не изменилось. Где-то внизу стояли стационарные генераторы защитного поля, и сформированные ими купола маскировали и их, и всё пространство ниже первого перекрытия. Котлован исчез.
«Интересно,» — Гедимин, выключив сканер, озадаченно посмотрел себе под ноги. Амфитеатр, оставленный для соревнований дронов, не изменился, но вот под ним явно происходило что-то любопытное. «Хорошая маскировка. Не вглядишься — подумаешь, что сканер упёрся в предел. Много „макак“ будет вглядываться?.. Интересно, что у него там. Очередной подарок от радиофагов? Ну, хоть в этот раз — пусть запоминает инструкции…»
22 апреля 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
На памяти Гедимина это был первый вызов, на который ликвидаторы собирались так стремительно. Едва Вепуат, получивший сигнал, подскочил с места с коротким воплем «Пиро!», как Скегги, не тратя времени на слова, ударил кулаком о кулак — и через две минуты бронированный глайдер, набитый вооружёнными сарматами, уже выезжал из ангара. Гедимин метнулся к двери, едва успев закинуть за спину сфалт, и всё равно прибежал к машине последним. Только его втащили внутрь, глайдер рванулся с места и, не притормаживая, резко повернул налево.
— Двадцать второе апреля, — пробормотал Гедимину в наушник Вепуат и издал нервный смешок.
