Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Там, в иле, их сотни, — Гедимин кивнул на трубу, уходящую вниз. — Станция сосёт ил. Пусть поднимут трубы выше. Иначе — будет ксеноорганика.
— Трубы… — Ренгер с сомнением посмотрел Гедимину в глаза, но от увиденного слегка успокоился. — Ладно. Это не по нашей части, но твой совет я им передам. Теперь — к пульту. Сам справишься слить? Если нет, сиди тихо. Я скоро вернусь.
…В мокрой трубе уже не было следов чужеродных организмов — только двадцать сантиметров тёмного ила с остатками водорослей. Пока Гедимин выгребал его, Ренгер собирал пробы для лаборатории и готовил дезинфицирующие растворы. Часть он влил в контейнеры с илом.
— Взял себе образец? — Гедимин, закрыв последний контейнер, кивнул в сторону озера. Он украдкой просканировал ближайший участок дна, — что-то, похожее на фильтровщика, висело, зацепившись за камень, но уже не шевелилось. «Три взрыва… Тут, вокруг, мало что выжило.»
— Сегодня — без образцов, — отозвался Ренгер. — А тебя ещё проверим. Говорил же — не открывай респиратор!
Гедимин мигнул.
— Я ничего не открывал. Что ты так взъелся на этих тварей? Они даже макаке не навредили бы.
Ренгер пристально посмотрел ему в глаза.
— Точно надо проверять, — пробормотал он. — И как бы не сразу в карантин… Это — ксеноорганика, ясно? Чужеродные организмы. Безвредных среди них нет. Если лезут такие мысли — стреляй на поражение. Запомнил?
…Пока Гедимин сидел в медчасти, Ренгер ушёл в лабораторию; оружие осталось на отдельной стойке, и сармат с порога увидел вскрытые корпуса — «пустые» аккумуляторы кто-то уже забрал на перезарядку. Гедимин прошёл к столу, сел, включил передатчик. Делать было решительно нечего. Дежурные ликвидаторы косились на него с плохо скрываемой завистью — с ним за этот день произошло хоть что-то, кроме сидения в штабе и попыток развеять скуку.
«Атабаска ксеноорганизмы» — забил Гедимин в поисковик, но через несколько минут отменил поиск. Биосферу крупных водоёмов с войны практически не исследовали — вот и всё, что удалось выяснить. Лет несколько назад предпринимались судорожные попытки «почистить» некоторые озёра; по итогам воду из Атабаски признали условно пригодной для питья, а аборигенную флору и фауну — уже неспособной восстановиться. «И теперь там плавает что попало,» — заключил про себя Гедимин, выходя из сети, и уткнулся в «записи из Города Каналов». Без дополнительной информации и оборудования для опытов чтение «записей» не имело смысла, но сармат в последнее время развлекался, строя предположения насчёт того или иного фрагмента — что это могло быть и к чему относилось.
Над головой тихонько хмыкнули; Гедимин обернулся и встретился взглядом со Скегги. Тот сел рядом и долго возился, будто никак не мог удобно устроиться; вид у него был смущённый и слегка виноватый.
— Ренгер считает, — тихо сказал он, недовольно щурясь, — что ты ещё не готов к одиночной работе. Я, после сегодняшнего, с ним согласен. Не ожидал.
— Мне всё равно, — отозвался Гедимин, глядя мимо него. — Можешь вернуть меня в разведку. Ремонтировать тут больше нечего. А там работы хватит.
Скегги покачал головой.
— Подождём.
05 апреля 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
«Неохраняемый ирренций лежит в кратере Пласкетт. Чтобы прожечь туда портал, нужен ирренций. Ирренций — в кратере Пласкетт… Как такое называют „макаки“, — „заколдованный круг“?»
Вынужденное безделье наводило на дурацкие мысли — вот и сегодня Гедимин выбрался из барака с очередным неосуществимым планом в голове. План «прилип» намертво, и отделаться от него никак не удавалось. Гедимин даже приостановился у порога и покосился на генератор защитного поля — может, если вынуть оттуда ирренций, хватит на прожигатель?
Из барака он выходил в полшестого, до общего подъёма, — в это время посёлок затихал, и даже охранники на улицах попадались нечасто. Гедимин свернул на запад, на прямую дорогу вдоль бараков — и удивлённо мигнул, увидев натянутую поперёк неё полосатую ленту.
Теперь он услышал и шум, на который раньше не обращал внимания — лязг стальных «копыт» и отрывистые возгласы экзоскелетчиков. Два белых «Рузвельта» с символикой «Вестингауза» бродили по перегороженной улице, иногда ныряя в проулки между бараками. По той же улице рассредоточилось полтора десятка местных охранников. Едва Гедимин приблизился к ленте, натянутой поперёк проезда, как один из них быстрым шагом направился к нему.
— Стой! Видишь — перекрыто?
Гедимин недовольно сощурился.
— Мне на работу, — он кивнул на запад, туда, где в конце дороги стоял невидимый за плавным поворотом штаб ликвидаторов. Охранник двинулся вбок, перегородив последний проход.
— Здесь нельзя, — угрюмо сказал он. — Иди в обход.
Гедимин покосился на жилой массив — полосатые ленты висели повсюду, и двое охранников по указаниям «Рузвельта» вешали новые, перекрывая оставшиеся проулки. «Вот дневная смена обрадуется,» — подумал он и досадливо поморщился.
— Я там работаю, — повторил он. — Некогда мне…
— А мы тут чем заняты⁈ — хмыкнул охранник, оглядываясь через плечо. Другой, вставший поодаль, уже выразительно показывал на шокер у пояса. Гедимин смотрел на него с интересом и думал, всерьёз он или издевается — тыкать шокером в тяжёлую броню на памяти сармата ещё никто не пробовал.
— Что там? — громко спросил ближайший «Рузвельт», остановившись посреди улицы, и скомандовал, не дожидаясь ответа:
— Убрать!
Охранник резко оглянулся на него через плечо, и Гедимин увидел, как в потемневших глазах на долю секунды мелькнула бессильная ярость.
— Я обойду, — буркнул он. — На юге открыто?
— Да, иди вдоль заводов, — закивал охранник, отходя за ленту. Несколько секунд он наблюдал за Гедимином, потом здание его скрыло.
В промышленных кварталах охраны не было — всю, видимо, согнали к жилому массиву. Гедимин прошёл пару лишних поворотов и опомнился, лишь когда услышал протяжный гудок погрузчика. За очередным ограждением ворочалась, пытаясь влезть в небольшое свободное пространство, массивная техника
