Дресс-код для жены банкира - Сиверс Лиза

Польщенный профессор улыбнулся.

— Госпожа профессор, как всегда, проницательна. Но я все-таки буду продолжать настаивать на том, что о моде знаю немного. Я, видите ли, уже который год заказываю костюмы в одном ателье вблизи площади Таксим, они там до сих пор все делают вручную. Говорят, что там заказывал свои знаменитые фраки сам Ататюрк. Не уверен даже, знают ли тамошние закройщики о том, что есть эта самая мода… А насчет нашей турецкой Шанель я хотел рассказать одну занятную историю. Говорят, что она пыталась отравить одну журналистку, которая, так же как и мадам профессор, сочла ее стиль неудачным. Рассказывают, что позвала она ее на чай со сладостями и накрыла великолепный стол. Посередине стояло необъятное блюдо… Кстати, не заказать ли нам десерт? Как вы на это смотрите?.. Подумайте пока. На чем я остановился?.. Да, и на этом блюде чего только не было: лукум, нуга, шербет сливочный с орехами, ойла, пахлава, нишалло (это такие сахарные тонкие макароны, точнее вермишель), инжир, — продолжал господин Фатих перечислять всю номенклатуру восточных сладостей, — айва в меду, засахаренный миндаль, каймак, всего и не назовешь. И наша Шанель говорит: мол, угощайтесь, прошу вас, забудем все наши распри. Та дама отказаться не смогла: мы, турки, — ужасные сладкоежки.

— И что же, все эти вкусности были отравлены? — Я в ужасе посмотрела на зловещую турецкую Шанель.

— Ну, цианида, как в романе Агаты Кристи, там не было, — улыбнулся профессор Фатих. — Но было подмешано что-то такое, отчего у этой журналистки так расстроился желудок, что пришлось ей на долгий срок лечь в госпиталь и пропустить сезон.

— Возможно, она просто объелась, а эта ваша Шанель совсем ни при чем, — скептически заметила Ольга Арсеньевна и добавила: — От десерта я, пожалуй, воздержусь.

— Как скажете, дорогая мадам, как скажете, — ответствовал профессор. — А вот тот господин, за столиком слева…

И профессор начал рассказывать историю некоего незадачливого писателя, а потом еще и еще, пока ресторан не начал пустеть.

На следующее утро мы завтракали в отеле в компании Ильхама, к моменту нашего пробуждения уже явившегося с неизменным предложением оказать всяческую помощь. За столом мы предъявили листок, врученный Ольге Арсеньевне профессором Фатихом, который был изучен Ильхамом с особой тщательностью. Потом Ильхам рассказал, что вчера они с Никитой посетили кампус и выяснили, что Василия Ипсилантова здесь знают, однако никто не может сказать, где его можно найти: Стамбул — город необъятный.

— Может, он стал мусульманином и живет где-нибудь при мечети? — высказал предположение выглядевший весьма помятым после рейда по университетскому кампусу Никита.

— Турция — светская страна, — возразил Ильхам, — тут это сделать не так просто. И в университете бы такое не понравилось. Я думаю, его надо искать в Сети.

— Ищите где хотите, но только делайте это скорее. — Ольга Арсеньевна нетерпеливо посмотрела на Никиту. — Не ждать же мне начала экзаменов, тем более что неизвестно, вылезет ли ваш братец из своей норы. А мне в Корею скоро лететь.

— А мне все равно, найдут его или нет. Мне по-любому кирдык, — равнодушно ответил Никита.

— В Сети явно должны быть следы этого Ипсилантова. Раз уж он ухитряется так учиться, что его мало кто видит, он точно общается с миром через компьютер, — еще раз высказал свою версию Ильхам. — Я его найду.

Итак, наша командировка затягивалась. Ольга Арсеньевна приятно проводила время с коллегами, я таскала аморфного Никиту по Стамбулу, но местные красоты не произвели на него ровно никакого впечатления. Мимолетную вспышку интереса вызвали только золотые ряды улицы Колпачников. Но и здесь Никита быстро сник, вспомнив, что вряд ли ему еще придется блеснуть приобретенными здесь золотыми цепями.

Так прошла неделя, и мы уже готовились провести в слегка поднадоевшем Стамбуле еще одну, когда Ильхам объявил, что напал на след.

— Ваш подопечный не только учится в Сети, у него еще и бизнес там, — рассказывал он о результатах своих поисков за очередным завтраком в отеле, — виртуальное бюро переводов. Придумано отлично! Здесь он нашел специалистов по разным восточным языкам, иммигрантов из бывшего СССР, клиентов в России, которым нужны такие переводы. И эти люди не просто знают языки, они еще и учатся на разных факультетах: кто инженер, кто юрист… Поэтому заказы он принимает какие хочешь: договора, техническая документация, все-все-все. Клиент из России посылает запрос, он у себя в базе ищет подходящего человека, переводит ему задаток, тот выполняет работу. Здорово, правда?

— Действительно умно придумано. — Ольга Арсеньевна, казалось, была довольна, что не зря оказала протекцию. — И как нам его вытащить, так сказать, в нашу реальность?

— Мы сделаем стандартный заказ, — начала я.

— Ну и он его выполнит, что дальше? — вмешался Никита.

— Это будет особенный заказ. Он ведь смотрит, что за текст нужно перевести, правильно? А мы в качестве текста изложим всю нашу историю, ну, с некоторыми нюансами, конечно. О том, для чего его ищет господин Жаров, писать не будем. Может, он и откликнется.

— А если, наоборот, спрячется еще дальше? Я бы так сделал, — опять заговорил Никита.

— Надо написать так, чтобы он согласился встретиться, — быстро сказал Ильхам, — если не получится, господин Жаров задействует другие каналы, и не знаю, как вы, а я останусь без гонорара. А мне очень нужны эти деньги, платить за учебу…

— Но, судя по блестящему знанию русского языка, вы, видимо, уже заканчиваете курс… — заметила Ольга Арсеньевна.

— Русский язык я знал и так — моя семья переехала сюда из Азербайджана. Учусь я по другой специальности, и диплом Стамбульского университета — это мой шанс, поймите меня. Давайте пишите ваше письмо.

— Если бы вы специализировались по Серебряному веку, как утверждали давеча, — желчно заметила Ольга Арсеньевна, — то для вас бы не составило никакого труда самому написать послание, которое тронуло бы этого человека. А так, думаю, придется поручить это нашей Валерии. Пускай применит свои журналистские навыки.

Что можно было написать этому незнакомому мне человеку? Я стада судорожно вспоминать досье из папки, которую давал мне в Крыму Павел Викторович. Тогда казалось, что там содержатся абсолютно ненужные и не похожие на правду сведения, а вот как все обернулось. Значит так, он работал технологом и явно разбирался, что к чему на производстве. То есть этот настоящий Алексей — человек образованный и, возможно, даже закончил технический вуз. Например, уральский Политех, а если так, то он вообще может оказаться интеллектуалом, фанатом группы «ЧайФ», участником КВН и еще не знаю кем. «Между братьями отмечена стойкая неприязнь» — так, кажется, было написано в том досье. То есть Никитины бандитские замашки его брату претили? Впрочем, они могли и соперничать тоже. Так, дальше история с Глафирой. Не могла она все-таки сразу связаться с монстром, и Никита тоже говорил, что брат его «выглядел прилично». Значит, будем исходить из того, что адресат — человек интеллигентный. Другой бы не смог учиться в университете и еще заниматься таким сложным бизнесом. Теперь вопрос, как он мог так поступить с девушкой. С другой стороны, может, это обстоятельства так сложились, и о том, что произошло дальше с Глафирой, он мог и не знать.

И я решила писать письмо, исходя из того, что Алексей — человек порядочный, но попал в сложную ситуацию. С того, что он попал в переплет, а вместе с ним и мы все, я и начала. Тут мне пришла в голову мысль, что, возможно, я и не смогу с первого раза угадать верный тон. Вот если бы была возможность как-то его «прощупать», вступить в переписку… Решительно удалив те трогательные слова, которые удалось сочинить, я вышла на указанный Ильхамом сайт и вписала в стандартную форму заказа всего одну фразу:

Глафира и Василий в тяжелой ситуации. Подробности?