Извините, что мне не жаль - Софи Ренальд

на эту миссию по укреплению шаткого мира между Бьянкой и моими друзьями. «Внимание, Шарлотта», – сказала я себе. С энтузиазмом вдохновленного покупателя я наполнила корзинку миндалем, ягодами годжи, конопляным молоком и каким-то порошком спирулины, а потом отстояла очередь и купила кокосовый масала-чай. Затем, чувствуя, будто поймала дзен, и довольная собой, словно только что завершила шестичасовой йогафон в поддержку исчезающего морского планктона, поспешила домой.

Все было так странно. Когда я уходила, атмосфера была пусть и немного напряженная, но все же вполне дружелюбная. Та связь, которую мы установили вчера ночью, казалось, еще держалась, и Бьянка была в стороне, не разделяя нас изнутри.

Но как только я открыла дверь, то сразу же поняла: что-то изменилось. Все стояли у двери, одетые и накрашенные, готовые к выходу. Слышался смех и болтовня, но как только я вошла на кухню, все затихли.

– Пожалуйста, – сказала я и поставила на стол коричневую картонную сумку, – чай еще, наверное, горячий.

Мэдди сказала:

– На самом деле нам уже пора.

– В студии танцев у шеста все-таки нашлось свободное время, – сказала Молли, глядя в пол.

– Мы заказали такси, – добавила Хлоя, так же пряча глаза.

– Ясно. А я не успела принять душ. Еще есть время? – спросила я.

Мэдди ответила:

– Нет, извини. Ты не успеешь.

Я посмотрела на них. Никто не улыбался, кроме Бьянки. Она смотрела прямо на меня и лучезарно улыбалась, словно ребенок рождественским утром.

Глава 16

Привет, и добро пожаловать на новый подкаст. Последняя неделя была довольно тяжелой. Знаю, я часто говорю о том, как классно с кем-то встречаться, и это правда, но знаете что? Бывает и черная полоса. Иногда я просыпаюсь в одиночестве, или еще хуже – рядом с кем-то, и думаю: «Какого черта я тут делаю?» Иногда хочется бросить все это и навсегда остаться одной.

Так что челлендж, который я поставила перед собой сегодня, довольно простой, но одновременно и очень сложный. Не оставляйте своих попыток найти любовь. Если вам грустно и одиноко, когда вы это слушаете, встряхнитесь, девчонки! Именно так я себе и говорю. Я найду любовь – или она найдет меня!

Не хочу, чтобы вам показалось, что я такая слабовольная. Совсем нет, но признаю, что на секунду мне захотелось просто поехать с ними, без ду́ша и без завтрака, на танцы у шеста, и потеть, пока все игристое не испарится на бедного инструктора. И весь остаток дня выглядеть так, будто я какая-то неряшливая вонючка, которую друзья таскают с собой из жалости.

Я думала-думала и сразу передумала:

– Извините, но в таком виде я не могу никуда пойти. Мне нужно пятнадцать минут на то, чтобы собраться. Если вам надо идти прямо сейчас, – хорошо, напишите, когда я смогу к вам присоединиться.

– Отлично, – сказала Бьянка, – увидимся позже. Кто-нибудь напишите Шарлотте о том, какой у нас план.

– Пока, Шарлотта, – сказала Хлоя.

– Увидимся позже, – Молли как бы незаметно помахала мне рукой, но без улыбки.

Мэдди ничего не сказала. Я подождала, пока они не вышли, и как только закрылась дверь, плюхнулась на диван, вдруг жутко устав.

Что все это значит? Бьянка хотела новых друзей. Прекрасно. Мы никогда не были закрытыми и неприступными – ведь точно так же, когда я переехала в Лондон, они приняли и меня, без вопросов, просто потому, что я была подругой Мэдди. То же могло произойти и с Бьянкой, если бы она хотела к нам присоединиться. И если бы не была конченой стервой, конечно же.

И что она имеет против меня? Хорошо, я была лучшей подругой Мэдди – если «самой старой» значит «лучшей». Но при этом у нас не было никакой строгой иерархии, чтобы я была наверху, а Бьянка в самом низу. У Мэдди было множество всяких друзей: женщин с работы, с которыми они ходили на ланч, женщин с занятий на велотренажерах, с которыми они ходили за кофе, даже пара геев, чьего мопсика ей пришлось усыпить. Они задержались у нее на полчаса дольше, потому что просто не могли перестать плакать, а она их очень мило успокаивала. И теперь они ежегодно приглашают их с Генри на вечеринку в честь своей годовщины. Меня никогда ничего из этого не волновало, я не ревновала. Мне же не двенадцать лет.

Я взяла телефон и проверила, есть ли какие-нибудь сообщения, но увидела только одно – от Тэнси, которая спрашивала, как проходят мои выходные. Я послала ей короткое сообщение: «Просто УЖАСНО. Расскажу, когда приеду». Это натолкнуло меня на мысль о том, что на самом-то деле ничто не мешает мне поехать домой прямо сейчас. Можно собрать вещи, вызвать такси в аэропорт, доплатить пару сотен за новый билет (неприятно, конечно, но стоит того, чтобы уехать из этого кошмара) и к вечеру уже прилететь в Лондон.

Но я сразу же отказалась от этой мысли. Не знаю, из-за преданности ли, упрямства или надежды, что все еще можно исправить, но я заставила себя подняться, принять душ и переодеться. Я не завтракала, но от одного вида разбросанных остатков круассанов и заварных пирожных мне стало тошно. Не говоря уже о дурацких ягодах годжи, на которые я потратила пятнадцать евро – все ради ее величества.

Все еще никаких сообщений. На всякий случай я заглянула в Slack, но и там ничего. Видимо, мне самой придется им написать, с повинной, как одиночке, которой я уже начинала себя чувствовать.

Но кому писать? Точно не Бьянке. И не Молли с Хлоей, которые, видимо, с радостью участвуют в миссии «Гнобим Шарлотту». Значит, Мэдди. Я вспомнила вчерашний вечер, когда мне на долю секунды показалось, будто мы снова друзья и все по-прежнему. Мы же сможем все вернуть?

«Привет, – написала я, – я готова. Скажи, где тебя встретить, и я запрыгну в такси». Потом добавила несколько рандомных эмодзи: бутылку шампанского, улыбку и танцующую леди, раз уж нет стиптизера.

Я надеялась, что Мэдди ответит, но знала, что точно не сразу. Ничего страшного, подумала я, не так уж я и хочу танцевать у шеста, честно говоря. Но, к моему удивлению, телефон почти сразу завибрировал.

Я посмотрела на ответ: «Предложение, от которого я не могу отказаться! К сожалению, я снова в Лиссабоне по работе. Боже, как я по тебе скучаю».

Что за… Я схватила телефон, а потом в ужасе чуть не уронила эту тупую, предательскую железяку.

Я написала Майлзу. Черт, я взяла и написала ему, после того, как столько недель держала обет молчания (и удалила его единственное сообщение, даже не прочитав), потому что его имя было прямо под Мэдди в списке контактов и в растерянности я их перепутала. А может, это ошибочка по Фрейду, кто знает.