Извините, что мне не жаль - Софи Ренальд

Я позволила, и когда он наклонился ко мне и я знала, что он хочет меня поцеловать, я разрешила ему и это. На протяжении следующих двух песен наши губы и тела сомкнулись вместе, и мы целовались так, будто только что изобрели поцелуй.

Было здорово. И не важно, что я не знала, как его зовут и никогда с ним больше не встречусь. Я жила моментом: в восторге от того, что стала той, кто привлекает к себе мужские взгляды в клубе, которая танцует и целуется прямо там, не боясь, что ее кто-то увидит. Казалось, будто я делаю что-то дерзкое, а может, даже и опасное. Хотя нет, потому что рядом были мои друзья, и они не позволят, чтобы все зашло слишком далеко, и проследят, чтобы со мной ничего не случилось.

А может, все из-за того, что я столько выпила. Но все равно, мне казалось, будто Плохая Девочка была рядом, смотрела на меня и радовалась, что я справилась с ее челленджем.

Через какое-то время я почувствовала, как кто-то хлопает меня по плечу, и голос Мэдди:

– Детка, прости, что отвлекаю, но Молли плохо.

И тогда я поцеловала его в последний раз, улыбнулась и пошла назад, к друзьям.

Мы дотащили Молли до туалета, и пока ее тошнило, держали сзади ее волосы. Потом она сказала, что ей уже лучше и как она нас любит, мы заказали еще игристого – Хлоя пыталась заказать его на португальском, но оказалось, что бармен прекрасно говорит по-английски. Парень в леопардовой рубашке уже ушел, но мне было все равно.

Когда мы вернулись домой, счастливые и пьяные, было уже два часа ночи. Я увидела, что в квартире есть музыкальные колонки, мы нашли плей-лист музыки девяностых и принялись танцевать как сумасшедшие и выпили еще игристого. Вскоре Молли сказала, что она «уже все», и пошла спать, Хлоя вырубилась на диване, и остались только мы с Мэдди.

– Счастливого девичника, – сказала я и наполнила наши бокалы, зная, что, по идее, это должно стать последним вином на сегодня, но при этом уверенная, что одним бокалом все не кончится, – тебе нравится?

– Я в восторге. Быть с вами, моими лучшими подругами, в этом удивительном месте и знать, что через шесть недель я выйду замуж… Я просто… нет слов.

Она развела руки и прилегла на спинку дивана. Наверное, я еще никогда не видела ее такой счастливой, прямо как раньше. В ее глазах за стильными очками показались слезы, на лицо спадала темная челка.

– С тобой все в порядке, Мэдди? С нами? – спросила я. Я знала, что не стоит раскачивать лодку, но спиртное развязало мне язык и я не смогла сдержаться. – Я знаю, что все это большой стресс и все такое, но я волнуюсь, что ты злишься на меня. Почему-то. По какой-то причине.

– Шарлотта, я не уверена, что готова сейчас об этом говорить.

Она снова выпрямилась, хоть и неуверенно, и обхватила себя руками.

Я ответила:

– Хорошо. Когда хочешь. Я не хочу портить тебе девичник. Я просто боюсь, что чем-то сильно обидела тебя, и…

Затем открылась дверь спальни, которую Мэдди делила с Бьянкой, и оттуда вышла последняя, вся заспанная, но в то же время злая.

– Не хочу вам мешать, – встряла она, – но не забудьте, что наша программа начинается завтра в 10 утра, и наша невеста должна выспаться! И эта музыка, ну… слишком громкая; надо и о соседях думать! Может, пора на боковую?

Мы с Мэдди посмотрели друг на друга, но момент был упущен.

– Неужели уже так поздно? – бросила я в пустоту. – Тогда спокойной ночи.

Мэдди тоже пожелала мне спокойной ночи, мы взяли по стакану воды, она пошла в спальню, которую делила с Бьянкой, а я – к себе, и заснула, когда мир наконец-то перестал крутиться.

Проснувшись утром, я с первой секунды поняла, что за ночь атмосфера кардинально изменилась. И не из-за того, что у меня такая прекрасная интуиция, а потому что проснулась я под звуки громкой ссоры Бьянки и Хлои на кухне.

– К чему такая спешка? – говорила Хлоя. – Разве мы не собирались спокойно провести утро, позавтракать, а днем пойти в спа? У меня жуткое похмелье, мне нужны витамины «Берокка», чай, а потом, может, еще и вздремнуть часок.

– Мы собирались записаться на занятие по танцам у шеста, – прошипела Бьянка, – мы договорились. Это было в нашей группе в Slack. И ты за это отвечала.

«Прекрасно», – подумала я. Танец у шеста. Именно то, что мне нужно с похмелья. Даже Плохая Девочка, наверное, на это бы не согласилась.

– Ладно, я этого не сделала, – угрюмо ответила Хлоя, – извини, окей? Полагаю, я просто забыла. А может, решила, что танец у шеста – ужасная идея.

«Ты не одинока», – подумала я, неохотно вылезая из кровати. Я что-то на себя надела и осторожно покинула свое убежище.

– Смотрите, кто к нам пожаловал, – фальшиво сказала Бьянка, – надеюсь, тебе хорошо спалось после того, как ты нам всю ночь мешала спать.

– Доброе утро, – бодро ответила я, помня свое обещание быть ангелочком, – кофе – это все, что мне нужно. Где Мэдди?

– Бегает, – ответила Молли, – я тоже хотела, но у меня нет легинсов, да и к тому же меня опять стошнило. Но сейчас мне уже лучше.

– Мы тут просто обсуждали завтрак, – соврала Хлоя, – я, наверное, пойду и куплю какой-нибудь выпечки.

Я сказала, что составлю ей компанию, и мы вышли из дома на залитую солнцем улицу.

Как только за нами закрылась дверь, Хлоя выпалила:

– Тоже мне, дурацкие танцы у шеста! Она что, с ума сошла? Как будто кто-то хочет этим заниматься. Она буквально заставила меня туда записаться, на десять часов утра, не позже – кто угодно бы сказал, что мы будем чувствовать себя ужасно.

Я тактично ответила, что сама бы выбрала что-нибудь другое.

– Вот именно, – сказала Хлоя, – у Мэдди вообще плохо с координацией, и скорее всего, она свалится на голову. Так что я оказала нам всем огромную услугу. Кроме Бьянки, конечно, она же у нас занимается танцами у шеста в своем элитном фитнес-клубе, членом которого она является, и хочет поразить нас всех своим стриптизом.

Мы зашли в пекарню, купили кучу круассанов, цельнозерновой хлеб для Мэдди и Бьянки и двенадцать заварных пирожных, потому что Хлоя сказала, что упадет в обморок, если не получит дозу глюкозы.

– Хлоя, ты знаешь, что происходит? – спросила я. – Я про Мэдди и Бьянку? Я ничего не имею против лимузинов и билетов бизнес-класса, хотя, по-моему, это на вас не похоже. Но я могла бы внести свою долю, и ты это знаешь. И я не говорила, что это по́шло. Это просто странно, что меня вот так отстранили от всего.