Птицы небесные. 3-4 части - Монах Афонский

Поиски в пригороде мы прекратили сразу — густо заселенная местность для скита не подходила. Красная Поляна тоже ничем нас не утешила, кроме прекрасного, с юности знакомого горного вида. Слишком высокие цены на дома и участки заставили нас отступить.

— Отче, поищем наше место по селам вдоль ущелья. Там должно быть подешевле! — предложил я. В одной из небольших деревенек с подходящим названием Монастырь нам приглянулся участок в виде полумесяца, с открывающимся с него видом на речные террасы.

— Местечко неплохое! Эх, жаль, земли маловато. Но если ничего другого не найдем, то и это подойдет. Можно хотя бы храм построить и келью… Филипп поможет нам оформить «полумесяц», у него отец архитектором в Сочи работает, — рассудил мой товарищ, и мы продолжили наши поиски. Приглядываясь к горному ландшафту, я обратил внимание на одну глубокую долину в стороне от Красной Поляны по реке Псоу.

— Видишь, отец, ущелье на самой границе с Абхазией? Мы туда еще не ездили!

— Отличная идея! — вдохновился архимандрит. — Кстати, отец Херувим строит скит на горке под Лазаревской, — сообщил мне новость настоятель, которая для него, видимо, не прошла безболезненно. — Сначала я не хотел его отпускать, а потом подумал: «Зачем человеку жизнь портить? Если хочет, пусть едет…» Отец Кирилл тоже благословил ему перебраться сюда. Видать, уговорил Старца…

— А мы съездим к отцу Херувиму? Интересно послушать его мнение…

Но мой порыв был остановлен.

— Съездим, съездим, только сначала наши дела закончим, — внушительно ответил отец Пимен.

Широкая долина Псоу, с зеленеющими по ней виноградниками, нам приглянулась сразу.

— Подходящий район, смотри-ка, Симон! — довольный, воскликнул настоятель монастыря. — За рекой Абхазия, горы совсем рядом, и земля, кажется, отличная… Что это там, вроде сады? — спросил он, вглядываясь в пойму реки, оттененную плывущими над ней облаками.

Село, в которое мы приехали, называлось Ермоловка. За ним тянулись вдоль реки наспех поставленные столбы новообразованной границы.

— Вот, отлично! Пограничники нас и охранять будут. Нужно с ними непременно познакомиться… — рассуждал игумен, расхаживая по обширной территории полузаброшенного села. Выяснилось, что из всех домов, разбросанных по зеленым холмам с садами и виноградниками, продаются два расположенных рядом дома по десять тысяч каждый.

— Из этих домов мы сделаем скит. В большом доме поселим братию и соорудим храм, а второй дом оставим под склад или для будущих насельников скита, если братство увеличится. Кстати, неплохо будет сюда наших больных присылать. Пусть в теплом климате здоровье восстанавливают…

Я молча соглашался со всеми распоряжениями игумена, кивая головой.

Прижимаясь к реке, в даль уходила грунтовая дорога, заворачивающая в красивое лесное ущелье с встающими на горизонте снежными вершинами. Пока мой товарищ осматривал дома, я поднялся на один из зеленых холмов и сел на молодую травку, подставив лицо под теплые лучи солнца.

То, что исподволь происходило внутри меня, удивило своей сокровенной подспудной работой. Как будто молитва постепенно освобождалась от тяжкого гнета забот и попечений, тяжелым грузом придавивших ее и чуть было не убивших в ней всякую жизнь. И теперь этот слабый голосок молитвы, словно горный ручей, пробившийся из камней, становился звучнее и отчетливее, как забытая мелодия или как живое дыхание благодати.

«Господи… — ясно и отчетливо выговаривало радостное сердце, — Иисусе Христе… — присоединялась к молитве вся моя душа, — помилуй мя!» — углублялся в нее весь собравшийся в молитвенных словах ум, вновь обретший уснувшую было силу. Истинная, прекрасная в своей торжествующей полноте жизнь, не сравнимая ни с какими красотами мира, возрождалась в груди, как будто омывая изнутри сердце и душу кристально чистой водой благодати.

— А куда эта дорога ведет? — услышал я за спиной голос моего друга, поднявшегося на холм. — Интересно, интересно… Здесь, наверное, молиться хорошо будет! — Вдохновение, кажется, посетило и его. — Отец, разведаем это ущелье?

Мое согласие обрадовало любителя гор. Дорога, после прошедших дождей, оказалась очень грязной, местами на скальных участках наш уазик начинал скользить назад. На одном их крутых подъемов пришлось выйти из машины и подталкивать ее руками, упираясь ногами в чавкающую колею. Отец Пимен встал так неудачно, что грязь из-под колес обдала его большой жирной струей, но он стоически перенес эту неприятность.

— Ничего, у меня в рюкзаке другой подрясник есть… — добродушно заметил он, отряхивая с одежды комья грязи. В конце пути на уютной полянке дорога уперлась в пасеку — двухэтажный домик с остатками старых ульев, стоящих на поляне. Вокруг возвышались припорошенные первым снегом покатые безлесные хребты.

— Чудесное место для наших отшельников! — возрадовался духом игумен. — Как твое мнение, Симон? — Он критически осматривал местность, удовлетворенный таким исходом наших поисков.

— Место хорошее и уединенное, только, по мне, здесь все-таки сыровато… — Я поежился в легком подряснике.

— Нет, не сыровато! — стоял на своем архимандрит. — Это же весна, а весной всегда сыро…

— Ну, смотри, отче, тебе виднее… Вполне возможно, что летом здесь будет отлично…

Место действительно выглядело красивым, но не таким, как в Абхазии, — солнечным и радостным, а немного сумрачным, возможно, из-за низких облаков, и сырым из-за близости горной реки.

В управлении пчеловодческого хозяйства нам удалось быстро договориться о цене, и мы приобрели эту поляну с домиком за тысячу долларов.

— Теперь все нужно согласовать с мэром. Все-таки скит открываем официально. Поедешь со мной, а то одному неудобно? — Игумен деловито и сосредоточенно просматривал все документы на покупку недвижимости в своей разбухшей папке.

Мэр, властный, уверенный в себе человек, лет пятидесяти, говорил с нами сухо и кратко.

— Скит в Ермоловке строить разрешаем. Постановление о покупке домов подпишу. Не пойму только, чего это вы в село забрались? В Сочи есть и получше места.

— Для нас в Сочи дороговато, а по селам цены небольшие, — сдержанно отвечал игумен.

— Для батюшек и дороговато? Удивляюсь… — озадачился мэр. — А чего же вы сидели, когда все вокруг землю даром брали?

Мы промолчали. Глава администрации попрощался с нами за руку:

— Моя супруга хотела с вами побеседовать. У вас найдется немного времени? Вы там с ней сами, без меня…

Супруга мэра оказалась более радушной и гостеприимной, приняв нас в гостиной в своей новой большой вилле с шикарным видом на город и море. Пока она готовила чай, в комнату вошла ее дочь, школьница. Увидев священников, она сконфузилась.

— Мама, я пойду, не буду вам мешать…

— Ну-ну, не будь букой, монахи не кусаются… — засмеялась мать. — Угощайтесь, батюшки! — Она придвинула к нам бутерброды с красной икрой, шоколад. — Не обращайте внимания на моего мужа. Они все после коммунизма припорошенные… А я уверовала. Правда, совсем недавно. И Церковь я уважаю. У вас где скит разместится?

— В Ермоловке. Место красивое. Сады вокруг… — Архимандрит держался строго и величественно.

— Вы позволите к вам приезжать на службу? — спросила хозяйка.

Отец Пимен замялся:

— Вообще-то скит у нас мужской…

— Понимаю, понимаю… — поправилась женщина. — Но вы сами иногда намерены сюда приезжать?

Они разговорились и, похоже, нашли общий язык. Девочка искоса поглядывала на меня.

— Хотите, покажу вам мои картины? Я пробую рисовать акварелью…

На всех листах, изображенное в полудетской манере, всюду присутствовало море. Но краски были положены хорошо, у этой девочки явно имелся талант.

— Я море очень люблю. И брожу вдоль него, когда мы с мамой выезжаем на наши любимые места.

Прощаясь, она со смелой детскостью сказала:

— Мама, а монахи не такие страшные, как говорят.

Ремонт квартиры затягивался. Архимандрит уехал, а мой отец начал унывать. Затем уныние переросло в подозрительность.

— А почему вы мне квартиру не показываете? Может, ее совсем даже и нет на белом свете?

— Папа, там Савва и Илья ремонт ведут, смотрят за рабочими, стройматериалы им подвозят. Все идет нормально. Как закончат, так и переедем, — попытался я успокоить отца.

— Это что значит? Подождите, детки, дайте только срок, будет вам и белка, будет и свисток? Я требую показать мне квартиру! — Он изо всей силы стукнул кулаком по столу. — Вы что, обманываете меня? — Старик разволновался не на шутку.

— Саша, собираемся, поедем в город на автобусе! Пусть Федор Алексеевич осмотрит квартиру.

Там полным ходом шел ремонт. Краской пахло даже в подъезде. Отец молодцевато помахал рукой пенсионеркам, сидевшим у подъезда на лавочке.