Мисс совершенство - Нора Робертс

Райдер чувствовал, как Хоуп расстегивает его ремень, чувствовал ее горячее дыхание в своем ухе. Перед глазами все поплыло: эта женщина была гладкой, как шелк, мягкой, как вода, и обжигающей, точно лава. Когда он нашел ее промежность, она издала хриплый возглас. Руки, ноги, бедра — она вся превратилась в движение. Губы жадно впились в губы, бедра раскрылись навстречу ему. Желание всепоглощающими волнами прокатывалось по телу Райдера. Хоуп сдернула его джинсы и подалась вперед. Ее ноги обвились вокруг его талии. Они слились в каком-то безумии, отчаянно торопясь, но при этом, испытывая наслаждение столь острое, что оно граничило с болью.

Вспышка экстаза пронзил ее тело. Хоуп крепко прижимала к себе Райдера, пока пульсирующие толчки блаженства не затухли, а потом ее руки бессильно упали. Опустошенный, он рухнул на нее и лежал без движения, ожидая, пока тело и разум вновь обретут связь.

Она... взорвала его, вдруг осознал Райдер, а ведь это был только первый раз! До него смутно дошло, что он по-прежнему в обуви, что джинсы болтаются где-то на щиколотках, а ее платье представляет собой клочок ткани, сбившийся в районе талии. Да, не совсем так, как он планировал. И конечно, он не ожидал от Хоуп ничего даже отдаленно похожего.

Наконец она не то застонала, не то вздохнула.

—Господи. Господи, слава тебе.

—Ты молишься или благодаришь меня?

—И то, и другое. Райдер перекатился на бок, так что они оказались рядом — почти одетые, выдохшиеся, но удовлетворенные и счастливые.

—Я торопилась, — сказала Хоуп.

—Я заметил.

Она опять вздохнула, прикрыла глаза.

—Это называется сексуальное голодание. У меня не было мужчины больше года.

—Больше года? Так мне еще повезло остаться в живых!

Хоуп низким голосом засмеялась.

—Это точно. И зачем я столько денег потратила на белье? Все равно ни ты, ни я его не оценили.

Нет, вновь подумал Райдер, ничего подобного он, и предположить не мог. Она просто ураган.

—На тебе было надето белье?

—Что и требовалось доказать. Оно и сейчас на мне, только не там, где обычно.

Лежа на спине, Райдер протянул руку и провел пальцами по ажурной бретельке бюстгальтера, вместе с платьем сбившегося на пояс.

—Так верни его, куда положено, чтобы во второй раз я мог оценить эти кружевные тряпочки, а уж потом срывать их с тебя. В следующий раз мы разденемся догола.

—Не возражаю. У тебя очень привлекательное тело, но в спешке...

Хоуп повернула голову, окинула взором профиль Райдера — четкие, резко очерченные линии. Он тоже повернул голову, и несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу.

Красавица, пронеслось у него в мыслях. У любого мужчины при взгляде на нее снесет крышу.

—У нас, должно быть, дурацки вид, — пробормотала Хоуп.

—А ты не смотри.

—Не буду, если ты не будешь. Проголодался?

—Вопрос не требует ответа.

Она улыбнулась и поправила бюстгальтер.

—Давай спустимся и поедим, как культурные взрослые люди.

—По-моему, о культуре говорить поздновато.

—Вести себя культурно никогда не поздно.

—Кажется, ты вспомнила о ребятках из «Уэстли и Баттеркап».

—Эйвери приготовила для нас изысканное угощение, грех его не попробовать. Кроме того, так я буду на месте, если им что-то понадобится. Потом можем принести вино сюда, если, конечно, оно останется, и ты в полной мере оценишь мое новое белье.

—Одобряю план. — Райдер поднял бедра, чтобы натянуть трусы и джинсы. — Может, я даже успею туфли снять, прежде чем ты на меня набросишься.

Хоуп скользнула в платье, улыбнулась.

—Ничего не обещаю.

12

Райдер не мог дать определения ситуации с Хоуп. Нельзя сказать, что они встречаются; назвать их друзьями тоже трудно. Они не «парочка» в том смысле, в каком употребляет это слово тетя Кароли. И все же, как бы ни именовались эти отношения, Райдеру они нравились.

Наверное, в них есть кое-какие странности — например, он упорно предпочитал ставить машину за «Вестой» или рядом с фитнес-центром, но только не на парковочной площадке позади гостиницы.

Конечно, всякий сообразил бы, что происходит, если бы присмотрелся повнимательней, а посторонних глаз всегда хватает. Тем не менее выставляться напоказ Райдеру не хотелось.

Еще страннее было то, что в гостиницу он неизменно заходил со двора. Порой, когда внизу слышались голоса, он и Балбес просто поднимались на третий этаж в квартиру Хоуп и сидели там, пока она не приходила спать. К своему удивлению, Райдер обнаружил, что интересуется внутренними механизмами гостиницы больше, чем мог ожидать, но поскольку и с отелем он теперь связан в большей степени, нежели предполагал, то такой интерес вполне естественен.

Между прочим, отметил он, эти внутренние механизмы прекрасно отлажены. Что и понятно, ведь Хоуп — тот же Оуэн, только в юбке.

Во время обхода номеров она отсылала себе на почту сообщения с телефона, на основании которых в ее компьютере появлялись списки замечаний и необходимых приобретений. Заменить батарейки в пульте («Ник и Нора»), принести туалетную бумагу («Уэстли и Баттеркап»), обновить комнатные наборы, вернуть меню, поменять лампочки и так далее. Райдер понимал, что таким способом Хоуп экономит массу времени и сил, ведь она и так с утра до ночи бегает вверх-вниз: пополняет запас кофе в библиотеке, таскает из подвала бутылки с вином, газировкой и водой. На взгляд Райдера, списки и памятки на клейких листках служили Хоуп, как и Оуэну, молитвой и крестом. Поднимаясь к ней в квартиру и ожидая, пока она освободится, он неизменно находил несколько таких листочков. «Пиво в холодильнике», — гласила записка, приклеенная на холодильник. Как будто он сам не в состоянии проверить! С дверцы духовки на него смотрела другая: «Если голоден, в духовке — теплые макароны». Как бы то ни было, все же приятно, что о нем заботятся.

Поначалу Райдер предположил, что Хоуп и живет по жесткому расписанию, однако вскоре выяснил, что она проявляет достаточно гибкости, если того требуют обстоятельства, и спокойно подстраивается под ту или иную ситуацию. Надо сказать, он ждал, что Хоуп начнет устанавливать правила и предъявлять требования в их... отношениях, но и здесь он ошибся. Ее вполне устраивает положение дел, устраивает он сам, размышлял Райдер, вставляя очередную оконную коробку в фитнес-центре. Едва он вспомнил о Хоуп, как она появилась в дверях гостиницы, сопровождая работников прачечной, которые загружали в машину целый тюк простыней и полотенец.

Какая красавица! Он уже не раз видел ее растрепанной — не в последнюю очередь благодаря ему, — и все же от одного взгляда на нее перехватывало дыхание.