Альма-матер - Максим Эдуардович Шарапов

хрустящую чалму. Его легонько трясло, электронными письмами мелькали обрывки разных мыслей, которые сливались в один импульс. Она меня поцеловала! Она меня поцеловала!

Он хлопнул вылетевшей пробкой и хотел уже разлить шампанское, но Аня неожиданно приложила палец к губам и жестом позвала его к себе. Кирилл Эдуардович подошёл к краю балкона и встал рядом.

– Посмотри вниз! – говорила она громким шёпотом. – Посмотри!

– Что случилось?

– Просто приглядись!

Кирилл Эдуардович, продолжая держать в руке открытую бутылку, внимательно смотрел в зал. Большинство студентов уже танцевали. Быстрая музыка сменилась медленной композицией, которая, как мощный магнит, притянула противоположности и закружила несколько пар. Кто-то ещё сидел за столами, другие пили вино около колонн, используя их широкие основания как фуршетные столики. Ничего особенного. Только откуда там взялся мужчина с бородой в круглых очках? Неужели ректорат всё-таки прознал про их подпольный праздник, и теперь…

Аня наблюдала, как меняется лицо Кирилла.

– Это же Ключевский! – проговорил Кирилл Эдуардович. – Вон там, у колонны! – Он повернулся к Ане. – Ключевский, да? Ты тоже его видишь?

– Посмотри, с кем он разговаривает!

Кирилл Эдуардович вгляделся и узнал Владимира Ленина.

– Ты оказался прав. – Аня была совсем рядом. – Они всё-таки пришли!

С высоты Парнаса они видели, как зал их университета заполняется людьми, которых никто не замечает.

– Смотри, – почти кричала Аня. – Визбор танцует с Вероникой Долиной! А дальше, дальше, – она вытягивала руку. – Венедиктов беседует с Петром Фоменко!

– Егоров и Ким играют на гитарах у фонтана, – показывал Кирилл Эдуардович. – А с другой стороны наша профессура: Алексей Лосев, Галина Храповицкая, Владимир Агеносов, Владимир Луков…

– Это просто фантастика! – воскликнула Аня.

– Нет, это уже реальность! – сказал Кирилл Эдуардович и поцеловал её в губы.

Но теперь, добившаяся своего и увлечённая невероятным зрелищем, она быстро выскользнула из его объятий:

– Смотри, их всё больше и больше! – говорила Аня. – А разве Шаляпин тоже у нас учился?

– Нет, конечно.

– Но это же он стоит рядом с какой-то женщиной?

Кирилл Эдуардович присмотрелся и узнал спутницу великого певца:

– Это знаменитая актриса Мария Ермолова. Но и она здесь не училась. Как, впрочем, и Ленин.

– Тогда как они здесь оказались?

– Они все когда-то бывали у нас, – догадался Кирилл Эдуардович. – И теперь их притянула сила университета.

– А вон тот, с усами, это же Горький?

– Да, Горький! А рядом с ним, посмотри, Есенин, Блок, Шолохов, Вертинский…

– Господи, как же их много! Я даже не всех узнаю!

Люди прибывали с каждой минутой. Владимир Вернадский, Иван Цветаев, Лиля Брик, Рита Райт-Ковалёва, жена Ивана Бунина Вера Муромцева, Мариэтта Шагинян, Юрий Ряшенцев, Ада Якушева, Юрий Коваль, Лев Новожёнов, Александр Архангельский, Вячеслав Пьецух, Владимир Лукин… Учителя, учёные, поэты, журналисты, любимые женщины, политики. Выпускники разных факультетов, знаменитые и не очень, молодые и старые, уже ушедшие и живые, все они общались друг с другом, разговаривали, танцевали, пили шампанское, смеялись.

Кирилл Эдуардович заворожённо вглядывался в лица и узнавал своих однокурсников, своих преподавателей, своих любимых женщин. Видел Матвеевича с огромной бутылкой самогона, который он разливал всем желающим. А их было немало!

Кирилл Эдуардович чувствовал, что собственное сознание, которым раньше он сильно гордился, начинает ему изменять и перестает адекватно воспринимать происходящее вокруг. И если бы не близость Ани, её азартное смеющееся лицо, он, наверное, перестал бы цепляться за рваные края реальности и отпустил бы свой разум в запредельный полёт в неизвестность, который мог кончиться…

– Кирилл! Кирилл! – тормошила его Аня. – Ты меня узнаешь? Тебе плохо?!

– Мне очень хорошо, – проговорил Кирилл Эдуардович и понял, что сидит на каком-то стуле. – Но, кажется, я схожу с ума. Эти видения куда-то затягивают меня.

Аня наклонилась, схватила с пола откупоренную и почти забытую бутылку шампанского, и поднесла её ко рту Кирилла Эдуардовича.

– Кирилл, надо возвращаться! Пей!

Он взял тяжёлую бутылку из её рук и прямо из горлышка сделал два глотка.

– А ты? – он вернул её шампанское.

– Ещё одну минуту! – она выхватила бутылку и снова заглянула вниз. – Там на секунду затихла музыка и, поймав эту паузу, Аня прокричала: «С Новым годом, универ! Я люблю вас! Я пью за всех студентов, выпускников, преподавателей!»

Большинство людей не понимали, откуда звучит этот звонкий женский голос, но все они, настоящие и виртуальные, отозвались громкими криками, и радостный гул заполнил все внутренности «испанского веера».

Аня сделала глоток и повернулась к Кириллу Эдуардовичу:

– Никогда не думала, что для возвращения в реальность придётся напиться.

Морозным январским утром Кирилл Эдуардович проснулся в предвкушении чуда. Сегодня в четыре часа дня они встретятся с Аней у Пушкинского музея и пойдут смотреть импрессионистов. А потом Кирилл Эдуардович пригласит её в интересный ресторанчик с хорошей кухней и живой музыкой, где уже заказан столик на двоих.

Они не виделись с новогодней ночи, на праздники Аня уехала за город к родителям. Но каждый день они были вместе: общались по скайпу, перезванивались, переписывались, закидывали друг друга милыми смайликами и прикольными мемами.

Оставив на лице вчерашнюю щетину, как лёгкий налёт брутальности, Кирилл Эдуардович вымыл голову и подстриг ногти. Внимательно посмотрел на себя в зеркало и, поморщившись, выдернул из правой ноздри наглую длинную волосину. Выпив кофе и слегка перекусив, выбрал пиджак и сорочку, аккуратно положил их на диван. Отошёл, придирчиво вгляделся, потрогал ухо и сорочку заменил.

До встречи с Аней оставалось ещё много времени, но ему было чем заняться: к двум часам его ждали в университете для подписания контракта на второй семестр. Принципиально они с ректором договорились об этом ещё перед Новым годом, но формальности отложили на январь.

Кирилл Эдуардович помыл посуду, протёр пыль, полил оставшиеся от супружеской жизни цветы и вызвал такси.

В приёмной проректора по учебной части уже знакомая секретарша попросила подождать.

– У меня была предварительная договорённость о продлении контракта, – на всякий случай уточнил Кирилл Эдуардович.

– Я знаю, – кивнула девушка. – Сейчас совещание закончится, и Вас примут.

– Спасибо.

Минут через десять на столе в приёмной звякнул телефон, девушка сняла трубку, сказала: «Хорошо», – и взглянула на посетителя.

– Проходите, пожалуйста.

– А совещание? – Кирилл Эдуардович удивился, что из кабинета никто не вышел.

– Всё нормально. Вас ждут.

Он открыл дверь и увидел за длинным столом шесть человек во главе с проректором. Среди них была и бывшая аспирантка, возмущавшаяся пропажей бюста Тургенева. Чуть в стороне ото всех, на диване, расположился ректор.

Кирилл Эдуардович поздоровался, ему предложили сесть.

– Кирилл Эдуардович, – начал проректор, – мы пригласили Вас обсудить один инцидент. И, как видите, для этого здесь собралось всё руководство нашего университета.

– Это очень лестно для меня, –