Альма-матер - Максим Эдуардович Шарапов

на Олега Николаевича и никак не мог понять, услышал ли это предложение наяву или опять стал жертвой наваждений. Он молчал, не зная, что ответить, и ждал какой-нибудь подсказки, но Олег Николаевич по-своему расценил его замешательство и опять улыбнулся.

– Я понимаю, моё предложение для Вас, наверное, несколько неожиданно. Последние месяцы мы с Вами не очень ладили. Но согласитесь, в бизнесе нельзя поддаваться эмоциям. Давайте обсудим детали…

Тридцать первого декабря около шести вечера, когда вся страна уже готовилась провожать уходящий год, к зданию универа стали подтягиваться люди с пакетами и сумками в руках. Со стороны казалось, что большой, припорошенный снегом дом впал в зимнюю спячку и совершенно равнодушен к случайным визитёрам, но как только очередной гость трижды нажимал на звонок у входной двери, она быстро открывалась и пропускала его внутрь.

И тут же иллюзия тихого сна сменялась шумной праздничной суетой. В центральном колонном зале горел свет. С верхних этажей сюда аккуратно спускали столы и составляли их в большую букву П. Эти столы накрывали скатертями и расставляли на них тарелки, раскладывали ножи и вилки.

На одном краю работал логистический центр, где сортировались принесённые с собой салаты, нарезки, домашние пирожки, фрукты, соки, шампанское. Готовые закуски выкладывали на тарелки и расставляли на столах, мандарины, яблоки, хурму, виноград уносили мыть и возвращали в маленьких капельках прозрачной воды.

Подходившие студенты оставляли свои куртки, пуховики, шубы в открытом гардеробе и быстро включались в общую работу.

Двое парней закончили с музыкой и большие колонки наполнили старинное здание современными мелодиями. Это рождение ритмических звуков было встречено громкими весёлыми криками, а несколько девушек, сразу же оторвавшись от колбасы и оливье, задвигались в танце своими стройными телами.

Кирилл Эдуардович не принимал участие в этих хлопотах, студенты заранее его отстранили, объявив, что сделают всё сами. И теперь он с удовольствием наблюдал, как эти, действительно, совсем уже взрослые люди легко и быстро превращали строгий колонный зал в праздничное пространство, заполненное непривычным для позднего вечера смехом. Через несколько часов все они собирались встретить в родной альма-матер наступающий Новый год.

В середине декабря Кирилл Эдуардович, рассказывая любителям университетских историй о «собачке» и таинственных подвалах, сказал, между прочим, что в их здании было снято немало эпизодов разных художественных фильмов. Они стали вспоминать, в каких картинах «снимался» их универ и загнули уже пять пальцев, когда девушка в круглых очках сказала, что в таком уникальном месте обидно только учиться и сдавать экзамены, устроить бы ещё какой-нибудь праздник.

– У вас, наверное, скоро будет выпускной? – предположил Кирилл Эдуардович.

– Выпускной будет, но это же очень официально. – Девушка поправила свои очки. – А хочется феерии!

– Новый год бы здесь встретить! – сказал кто-то.

– Это нереально! – возразили сразу несколько голосов. – Никто не разрешит.

– А зачем спрашивать разрешения? – негромко произнес Кирилл Эдуардович.

На него удивленно посмотрели:

– А кто же нас ночью сюда пустит?

– Если найдутся желающие и никто не проболтается, – Кирилл Эдуардович старался говорить как можно равнодушнее, – с охраной я договорюсь. Остальное ерунда: столы и стулья возьмём из аудиторий, посуду и закуски принесём с собой. Круто, конечно, встретить свой последний студенческий Новый год именно здесь.

Через несколько дней тайных переговоров внутри курса набралось больше пятидесяти человек, решивших променять застолье с друзьями и родственниками на необычное приключение под стеклянной крышей университета. И, к радости Кирилла Эдуардовича, среди них была Аня.

Кириллу Эдуардовичу очень хотелось запомниться своим первым студентам не только лекциями, но и каким-нибудь необычным событием, которое навсегда связало бы его в сознании молодых людей с университетом. И он с радостью ухватился за случайную новогоднюю идею. Этот праздник должен был стать ещё и моральной компенсацией за досадное безразличие двадцатилетней давности, когда в жизни Кирилла Эдуардовича и его однокурсников вообще не случилось выпускного. Развал Советской империи сказывался на всей жизни, и выпускники тех брошенных лет оказались просто никому не нужны. Они по одному или небольшими группами спускались по узкой винтовой лестнице в подвальное помещение университетского архива и через небольшое окошко в двери получали свои дипломы из рук архивариуса.

Запретный новогодний бал мог залечить эту многолетнюю обиду, а ещё он должен был стать продолжением их возродившихся отношений с Аней, и Кирилл Эдуардович молил все потусторонние силы, чтобы этот праздник по какой-нибудь причине не сорвался в последний момент. Но пока всё было спокойно, и он незаметно любовался Анной, которая, появляясь в разных местах зала, отдавала какие-то распоряжения, с кем-то шепталась, кому-то улыбалась и неформально руководила этим общим живым движением.

Как минимум три человека догадывались, что этой новогодней ночью между преподавателем и его студенткой может что-то произойти. Кирилл Эдуардович и Аня очень боялись спугнуть эти радостные предчувствия и старались даже почти не замечать друг друга, а Вику бесило, что кому-то может быть хорошо и без неё. Она отказалась встречать Новый год в богатом подмосковном особняке в компании элитной молодёжи. Её зазывал туда очень приличный мальчик из дипломатической семьи, обещавший персональную комнату и полную неприкосновенность. Вика не была наивной дурочкой, прекрасно понимала, чем должна была завершится эта новогодняя поездка и даже не возражала против такого сценария, но парень ей казался очень перспективным, и на этот раз она решила не торопиться. Вика нарочно променяла особняк на подполье в универе, чтобы повысить свою привлекательность в глазах дипломатического сына, а заодно не выпустить из виду Аню и Кирилла Эдуардовича, хотя и сама уже не знала, зачем ей это нужно.

– Как настроение, Кирилл Эдуардович? – Вика держала в руке фужер, наполненный шампанским. – Чувствуете себя помолодевшим рядом с нами?

– Замечательное! – Кирилл Эдуардович скрестил руки на груди. – И я, поверьте, ещё совсем не старый.

– Для тридцатилетних женщин, наверное. – Вика пригубила шампанского. – Но когда тебе всего двадцать с небольшим, сорокалетние мужчины кажутся только друзьями отцов.

– А вы уже дегустируете? – Кирилл Эдуардович подумал, что Анин отец всё-таки на пять лет его старше.

– Да, мы с тремя девчонками перемыли все фрукты и подумали, что имеем право расслабиться. Хотите, и Вам принесу?

– Нет, спасибо!

– Боитесь, что развезёт к Новому году? – Викины шутки звучали на грани хамства, хотя глаза ещё были трезвыми.

– Просто я умею получать удовольствие не только от алкоголя, – улыбнулся Кирилл Эдуардович.

– А теперь тайный Санта! – сказал кто-то в микрофон, перекрывая общий шум, и сразу несколько голосов подхватили. – Тайный Санта! Тайный Санта!

Раздачу подарков от неизвестных дарителей вели Игорь и Аня, по очереди произнося в микрофон с чёрной поролоновый шапочкой имена счастливчиков. Вручение,