Трехликая. Дилогия - Ясмина Сапфир

10

ГЛАВА 10

Магическую схватку я воображала, как в фильмах в жанре фэнтези с компьютерной графикой. Нечто эпичное и фееричное.

Колдун атакует ледяным ветром, противник уворачивается – и ближайшее дерево покрывается плотной коркой из льда. Обиженный волшебник выбрасывает пламя – противник отскакивает, поспешно шарахается, чтобы загорелся куст неподалеку. Первый колдун замораживает время – и другой замирает живой статуей. Но внезапно начинает медленно двигаться, разрушая оковы враждебной магии…

Все это я воображала в деталях. Но когда первородные схлестнулись в схватке, ничего подобного не происходило.

Передо мной метались столпы энергии, ударяли в противников, рикошетили от преграды – призрачной стены между магами и комнатой. Закручивались плотные силовые вихри, вспыхивало розовое аурное пламя и внутри оставались двое соперников. Первородные успевали обмениваться ударами, пинками и тычками в болевые точки. Все происходило настолько стремительно, что я не понимала – кто побеждает. Только внезапно накатил страх. Что, если Ковалль потерпит неудачу? Однажды Олтрикс уже ранил первородного. Сейчас он почти восстановил силы…

Я собралась и просто молилась, чтобы все у Ковалля вышло. Старалась послать ему свою веру и надежду на наше совместное будущее. Не знаю уж какое – но только я чувствовала, что наши судьбы неразрывно связаны. И друг без друга уже не существуют.

Мне следовало думать, что без первородного, я здесь не выживу или не выберусь. Но я переживала за жизнь Ковалля вовсе не из эгоистичных мотивов. Я просто хотела, чтобы он выстоял и победил наконец-то Олтрикса.

Стихии передо мной смешивались, сталкивались, рождались и умирали за считанные мгновения. Внезапно в толстую стену энергии между колдунами и остальной комнатой ударяло Цунами – настоящее, ужасное. Сотнями змей шипела пена, наваливалась на препятствие водяная махина, штурмовала, закручиваясь в гигантскую воронку. Но стена энергии, созданная Коваллем, лишь чуть выгибалась под напором стихии. По ее состоянию я и оценивала силы первородного и его энергию. Преграда менялась – не быстро, но заметно. Вначале она противостояла ненастьям, почти недвижимо, словно каменная, теперь вот начала слегка прогибаться, немного поддаваться, хотя и не разрушалась. Ледяные осколки и глыбы-айсберги, что хлынули на преграду сплошным потоком, превратили ее в голубоватую пупырчатую стену. И прежняя гладкость вернулась не сразу. Потребовалось несколько минут на восстановление. Затем пространство между магами вспыхнуло ярко-оранжевым аурным пламенем – я узнавала его на чистой интуиции, хотя ни разу толком не видела. Слепящее, опаляющее, убийственное для многих, оно способно сжечь что угодно, кроме… могущественных первородных магов. Каждый окружил себя коконом энергии и тот подтаивал, медленно плавился, как лед под горячим весенним солнцем.

Я застыла, остекленела, наблюдая за Коваллем. Он с Олтриксом исхитрялись посылать друг в друга энергетические мечи, шила, топоры и прочие куски сложных заклятий. Первородные общались с магией на «ты», не так как остальные колдуны и оборотни. Даже когда заклятья разваливались на части и осатанело метались по территории, в поисках энергии, чтобы выжить, маги ловили аурных зверей и заново использовали в собственных целях.

Впечатляло. Пугало. Слегка настораживало.

Сердце отчаянно билось, обрывалось, колотилось быстрее и снова останавливалось.

Дышалось труднее с каждой минутой, руки и ноги покрылись испариной.

Внезапно преграда между первородными и комнатой рухнула, словно стеклянная, рассыпалась на множество призрачных осколков и те моментально растворились в воздухе. По полу хлестнула водяная пена, словно мстила за что-то станции и залу, клочки огня потухли в лужицах, выпустив синеватые стебельки дыма. Я вскинула глаза на первородных.

Ковалль сидел на полу по-турецки, пытался отдышаться не без усилий. Олтрикс лежал, но медленно поднимался, используя как домкрат механическую руку. Вторая висела безжизненной плетью, здорово обугленная и переломанная.

Ковалль вскочил в боевую стойку. Но Олтрикс как-то странно огляделся, внезапно отскочил и нырнул в капсулу. Я думала – та вылетит со станции. Если верить информации главного заклятья, капсулы буквально отстреливались пулями, как только пассажир садился на место.

Ковалль взглянул на меня ободряюще, попытался улыбнуться, слегка пошатнулся, но моментально восстановил равновесие.

– Он уже далеко, – произнес через силу.

Я покосилась на неподвижный челнок и перевела взгляд на Ковалля, не понимая, о чем он толкует.

– Ушел порталом, чтобы не проигрывать. Дождался стабилизации курса станции, которую заложил заранее, перед схваткой – и сделал скачок, кажется, на Сварайю.

– Но разве у Олтрикса оставались силы создать портал после вашей битвы?

– Хранил замороженный в аурном кармане. На случай скорого и незапланированного побега. Трусы умеют мыслить логически, как выразился один земной писатель. Их смекалке, когда загорелись пятки, любой нобелевский лауреат позавидует.

Ковалль приблизился, протянул руку, я подошла и вдруг ощутила потребность прижаться к нему и успокоиться. Так я и сделала. Маг выпрямился, дернулся – не ожидал, кажется. Но затем крепко стиснул руками. Словно давно об этом мечтал, но даже не надеялся добиться желаемого.

– Все хорошо, не переживай. Я сейчас подпитаюсь энергией, чтобы добраться порталом на Землю. А там нам обещали неплохое подкрепление.

– Танюша? – выдавила я через силу.

– Девочка в безопасности, под крылом у Бриолиса. Ее охраняют столько агентов, что даже я сунуться не рискнул бы…

Я отстранилась и улыбнулась. Глаза Ковалля сияли сапфирами, ясные и такие чистые, юные, словно он и не прожил столько веков… И время будто неуловимо замедлилось…

…Первородный улыбается – через силу, но искренне. Медленно, но верно его бледное лицо наливается красками – я знаю, что Ковалль подпитывается энергией, чтобы нас выручить. Вытащить со станции в безопасное место. Первородный не отпускает меня, прижимает, будто не может решиться расстаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍