ЧайфStory - Леонид Порохня

— Ты дурак, что ли? Все вписывается! Тебе нравится — мне тоже нравится, есть шанс, что она и людям понравится. Какая разница, что она не влезает в эту рок-н-ролльную концепцию? Пишем!

И записали. Пригласили Рушана Аюпова, клавишника из «Бригады С», с гармошечкой, и записали. Но вопрос «кто тут хит?» оставался открытым: «Мы думали, что «Не спеши», конечно, хороша, но, безусловно, не центровая, не главная», — Шахрин. Впрочем, думать было некогда — деньги кончались. Дописывали «Мама, она больше не может», я записал вокал, нужны бэки, но у студии стоит такси, чтобы везти группу на поезд; я заскочил, сам спел все бэки, чтобы не объяснять никому, что и где… Допел, сказал: «Все!» — в такси, и все» (Шахрин). Сводить, доделывать остался Галанин, но об этом позже.

Чудо на Рождество

Мероприятие называлось «Рок на Рождество», Минск, январь 93-го. Попали случайно. Гройсман: «Я пошел на «Черный пес Петербург», за кулисами меня встречает один музыкант: «Привет, ты в Минск-то едешь?». Второй — то же самое, и я вижу, что все едут в Минск на «Рок на Рождество». А делает некто Иван Иваныч, я его вижу, он: «Здорово, Димастый!». А я: «Пошел ты!.. Как я с «Бригадой», так ты мне звонил и обзванивал, а как я с «Чайфом», так нет тебя»… Он руками замахал, и так совершенно случайно я вписываю «Чайф» в Минск».

Концерт ночной, никому рубиться до утра не охота, а «Чайф» оказался самой неизвестной командой, не считая минских… Пять утра, в зале пьяные люди спят, Гройсман решил: «Да и хрен с ним, не получилось и не получилось». Вышли чайфы и подняли зал на ноги, народ проснулся, затанцевал… Но самое интересное случилось после.

Входит в гримерку категорически пьяный человек, представляется: Игорь Пархута. И говорит, что его жена с Шахриным работала на «Роке чистой воды», зовут ее Галя. Та самая Галя, которую Шахрин не запомнил. Но она ребенка родила и не смогла прийти. И говорит Игорь:

— Чем я могу вам помочь? Гройсман возьми и ляпни:

— Материально. Игорь Пархута говорит:

— Сколько надо? Гройсман, прекрасно понимая, что нашему человеку по пьяни море по колено, заявляет:

— Лимон.

— Я дам… — сказал Игорь, и дает домашний телефон. — Позвоните завтра, пообедаем, Галя будет рада.

Гройсман ко всему происшедшему отнесся несерьезно, и это понятно. Пошли спать, проснулись, поели: «Что будем делать?» — «Спать». Поднимаются с Шахриным наверх, а в голове у обоих крутится, что обещали человеку позвонить. В общем, позвонили для отмывки совести, там Игорь: «Вы что тянете? Жена ждет!». Больше всего хотелось спать, но поехали.

Приятные, хорошие люди, накормили пампушками, сидели, шутили, Шахрин Галю вспомнил… И такая была хорошая атмосфера, что Гройсман про деньги забыл… Но поезд, стали собираться, вдруг Галя из-за спины вытаскивает две тысячи марок, по тем времена как раз миллион рублей. И говорит: «Мы подумали, если вам это поможет — пожалуйста. И ничего взамен не надо».

Шахрин еще и отказывался… «В 93-м году мы заработать такие деньги просто не могли, — Шахрин, — я начинаю отказываться, а Игорь говорит, что Галя сказала: надо помочь. И что им будет приятно потом видеть этот клип». Без бумаги, без отчета, без всего! Дима стал говорить, что они могут потом хотя бы отчитаться, куда деньги потратили, а Игорь и Галя сказали: «Ваше дело, тратьте, куда хотите, но мы даем на клип».

«По дороге обратно со мной случился приступ истерического смеха — говорит Гройсман, — я понял, что все крутые съездили за сорок тысяч рублей, а мы за миллион сорок!».

Чудо, как ему и полагается, произошло на Рождество. Его устроили Галя и Игорь Пархута. Оставалось послушать альбом, который так и сводился где-то у Галанина, решить, на какую песню снимать, и снять.

Похмелье, или Шутки бывшего алкаша

Банкетов после рождественского рока было три: спросонок, между сном и на дорожку; в поезде стали приходить в себя, тут и завыли. А водки — тю-тю… Три вагона похмельных музыкантов принялись мучительно искать, что бы тут выпить.

А старый алкаш Нифантьев впервые в жизни не пил, он развлекался: «Я всем наливал, все падали, а я тащился по страшной силе. И взял с собой бутылок десять водки с банкета, сели в поезд, эта компания орет: «Ой, плохо! Ой, выпить бы что-нибудь»… Я им говорю, что у меня есть водка, но выдавать буду по сто грамм… Сидел в купе, как король, и стал эту водку на батарее греть. Нагревал до состояния теплого чая, наливал по сто грамм в стакан и выдавал. Они орали: «Ты что с ней делаешь?!». Так провел с ними ночку»…

В январе 93-го проходил в Екатеринбурге странный фестиваль под названием «Зимняя пушка». То есть назывался он «Рок-арсенал», но на эмблеме была нарисована пушка, его и звали «Зимняя пушка».

Чайфы ждали Галанина, который должен был приехать с «Бригадой С» и привезти альбом. «А нам нравилось, как все звучало на дорожках, когда мы" уезжали» (Шахрин). Галанин привозит кассету, Шахрин слушает и впадает в ужас: ему очень не нравится. «Это был настолько непривычный для нас звук, что я обломался полностью. И говорю: все надо переделывать!».

Бросились звонить на студию, оттуда сообщили, что треки стерты, пересвести нельзя… Да еще Сукачев Шахрину радости добавил: «Гарик был у меня дома, я поставил, он сказал: «Зря вы с Галаниным связались». И тогда я понял, что Гарик нервничает оттого, что мы с Гройсманом работаем». Пытались говорить о каких-то переделках с Галаниным, он «сперва разруливал, а потом сказал: «Ничего менять не буду — я продюсер» (Гройсман).

И когда решили, что все пропало, стали происходить приятные неожиданности: «Люди слушали и говорили, что звук роскошный. И сейчас я понимаю, что альбом на самом деле для того времени звучит почти роскошно. Настолько мы были не готовы…» (Шахрин).

Вышел альбом в апреле на виниле. В названии шутливая профанация — чайфы объявили себя детьми гор, очевидно Уральских, которые на карте есть, но в жизни отыскать их довольно трудно — больно старые, стерлись совсем. Шутку развили — в конверт вкладывалась карта вымышленной республики «Чайф», отдельная земля со своим устройством, своими достопримечательностями… Выдумал ее Шахрин, нарисовал художник Корепанов. «И во всех интервью мы стали толкать идею о том, что мы горцы: Уральские горы есть, значит мы горцы! Но карта безумная» (Шахрин). На конверте — трое «горцев» в костюмах из спектакля «Ханума»…

Как потом выяснилось, костюмы были не грузинские, а чеченские. Выяснилось на юбилее «Десять лет «Наутилуса», чайфы решили сделать наусам подарок и взяли те же костюмы. Вышли в Москве играть, а на балконе чеченские люди с охраной, со связью… «Когда мы вышли, там повисла тишина, они решили, что сейчас будет стебалово.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});