ЧайфStory - Леонид Порохня

(физиономия)

Надо сказать, что Дима с чайфами дружил, группа ему нравилась, песни ее тоже, но степень продвинутости ее в сознание масс населения Дима, соглашаясь быть директором, представлял себе слабо, на что и напоролся: «Я сразу почувствовал перемену, когда я приходил и говорил: «Здравствуйте, я менеджер

«Бригады С», — ее знали все. Любили или нет, это другой вопрос, но знали. Когда я приходил, допустим, в железнодорожные кассы и говорил: «Девочки, помогите с билетами, я менеджер группы «Чайф», — они переспрашивали: «Что за чай?» (Гройсман).

Дима занимался экспериментами на ниве прикладной социологии: при встрече со знакомыми как бы ненароком упоминал «Чайф». Следовал вопрос: «А кто такой Чайф?». «И меня это бесило! — усмехается Гройсман, человек по натуре упорный, даже упертый. — Когда-то Гарик мне сказал: «Группа «Чайф» — хорошая группа, но она провинциальная, такой и останется». Я сказал: «Поживем-увидим».

Оставалось «пожить и увидеть», чем Дима и занялся. Денег у него не было, но были опыт и натура подходящая.

Дима Гройсман — еврей из Воркуты, умудрившийся таки родиться в зоне оседлости, в городе Хмельницком. Мама в отпуск ездила, Дима в теплом климате родился, и немедленно в Воркуту.

«Я на свет появился только потому, что сестра была идеальным ребенком, не плакала, была послушна, никогда не перечила родителям… — рассказывает Дима. — Мама говорила, что если бы я родился первым, сестре бы света этого не видать — я был полной противоположностью. Но я во всем был полной противоположностью, и когда мама спрашивала, что мне подарить на день рождения, папа говорил: «Дай ему денег, мы все равно не попадем»…

После школы поступил в Московский автомеханический институт, а потом Дима предался театру. С азартом, потому что Дима включился в «систему». Была такая студенческая система скупки и перераспределения театральных билетов. Действительно «система» — бойцы, лидеры, пятерки — вполне тайная организация, смыслом которой был не просто билет, а билет как валюта, универсальная, весомая, и милиция не докопается.

Прошел Гройсман в системе от бойца, который всю ночь в очереди стоял, до лидера, который решал многое. «Театр Ермоловой был мой, — рассказывает Дима, — если надо было попасть в театр Ермоловой, звонили мне. Я знал в театре всех, от уборщицы до Фокина. А был там главным администратором Толя Фалькович, его я считаю своим учителем. У него была поговорка: «Если я не могу решить твою проблему с одного звонка, это очень сложная проблема». Но со второго он ее решал».

По окончании института Дима в автотракторном НИИ с 7-45 до 18–40 с перерывом на обед играл в теннис, пока в один прекрасный день не позвонил Фалькович и не полюбопытствовал, не надоело ли Диме по восемь часов в день коту под хвост выбрасывать. Потому что в театр Табакова нужен администратор, он Гройсмана и порекомендовал.

Успешно сдав головоломный экзамен с доставанием за сутки из воздуха десяти спортивных матов для спектакля «Прищучил», Дима был принят на работу в театр Табакова. Там познакомился с Сукачевым. «А Гарику если что нравилось, он сразу пытался подобрать, — Гройсман. — Гарик сказал: «Иди ко мне администратором». Я отказывался, он посчитал, сколько я буду получать, раза в четыре больше, чем в театре. Меня и это не проняло, но он сказал, что если я в течение недели решу проблему с театром, через две недели мы едем в Германию, потом в Америку». Заграница проняла.

До «Чайфа» Гройсман проработал в «Бригаде С» четыре года. «С Гариком у меня разногласий не было. У меня с ним разногласие существовало по поводу пьянства, единственное разногласие. И с «Бригадой» я не собирался ни расходиться, ни расставаться, но считал себя свободным человеком».

(физиономия)

Грозный — не единственное приобретение, появился на место скоропостижно уволенной Ольги Пикаловой худенький парнишка с настырным взглядом — Илья Спирин. В роли администратора. Так лихо и плотно появился, что по тусовке сразу пошел слух, будто Илья Шахрину родственник; во всяком случае, Антон Нифантьев до сих пор в этом уверен.

На самом деле никакой Илья был не родственник, а обычный безработный и довольно растерянный молодой человек. Перед попаданием в «Чайф» он открыл свою фирму и пытался торговать сахаром. Тогда почему-то все пытались торговать сахаром, и все приблизительно с одним результатом. «Я «очень удачно» торганул на самом деле рожей своей, и потом не знал, что делать, как жить» (Спирин). Но поскольку в собственной фирме Илья был сам себе директором, один приятель сообщил, что группа «Чайф» ищет директора, и посоветовал сходить поговорить. «Я сходил к Шахрину в гости, и для меня это был шок» (Спирин).

Шок, потому что слово «Чайф» Илья знал давно, и звучало он для Ильи гордо. Во-первых, Спирин был Шахрина с Бегуновым на девять лет моложе, и когда «Чайф» совершал первые набеги на площадки Москвы и Подмосковья, учился в Институте электронной техники в Зеленограде. А институт был, как он говорит, «продвинутый и закрыто-открытый», электронный, все паяют и, разумеется, слушают музыку. Илья до поступления музыкой не увлекался, а тут затянуло за компанию. При том что Зеленоград наравне с Черноголовкой был еще в большевистские времена одним из центров рок-н-ролла, здесь была своя традиция, концерты довольно часто, на доске объявлений Илья однажды прочитал: «Группа «Чайф». «И подумал: что за уроды придумали название такое? А с другой стороны, душу греет, Свердловск, родина…» (Спирин).

Денег не было, изыскивались различные альтернативные способы ходить на концерты, кто-то предложил поработать дружинником, билеты проверить. «Проверили билеты, сели концерт смотреть, выступал «Чайф», Шахрин с трубой ходил, то есть с брандспойтом. И мне понравилось, весело» (Спирин). Потом пришли из Москвы записи на одну ночь, Илья всю ночь сидел, писал «Дулю с маком» и «Дерьмон-тин», а пленки не было, пришлось стереть любимый Queen, записывать «Чайф» «по святому».

После института работал Илья на Оптико-механическом заводе, очень не понравилось, уволился, а тут и сахар… Но это был еще 91-й год, уже тогда Шахрин к Спирину примерялся, не срослось, но Илью Володя запомнил. И месяцев через шесть отыскал. «Мне сказали, что работы нет, есть Пикалова, с которой нужно закончить отношения. И с самого начала разговор шел не то о директоре, не то об администраторе, тогда было еще по жизни не ясно, чем одно от другого отличается. Я поработал в качестве техника на добровольных началах, ходил на репетиции… И как только я пришел в коллектив, Антона забрали в алкогольном психозе».