Воин султана - Бейтс Болдуин

— Нас ввели в заблуждение, йа сиди! — Глауи явно сердился и смотрел обиженно.

— В это я охотно поверю, господин мой Глауи! — улыбнулся Дик. — Но вы прекрасно знаете, как длинна и сильна рука султана. Однако я не буду очень суров с тобой и с другими. Возвращайтесь, но советуйтесь и передайте людям, что я приказал всем разойтись и вернуться в свои касбы. Соберите дары и недостающие налоги и доставьте их ко мне — я сразу же отправлю их в Мекнес. Если это будет сделано, скажи, что я не потребую других сборов, поскольку так же, как и вы, хочу, чтобы здесь был мир.

Галуи был удивлен.

— Да будет так, йа Хасан! — произнес он и начал было разворачивать коня, но Дик протянул руку и остановил его.

— Это мой приказ, Глауи. Если ваши люди подчинятся, между нами будет мир.

Глауи снова поклонился, и на этот раз в глазах его не светилась обида.

— Так и будет, йа Хасан!

Тарудант, столицу провинции Сус, Дику удалось взять легко, чем он особо гордился, потому что местные жители отличались воинственным нравом. Город находился в центре большого зеленого оазиса, на огромном плоском острове посреди реки. Рощи, цветники и сады были связаны между собой голубыми нитями оросительных каналов. Речная вода проходила за толстые стены города через каналы и глиняные трубы, добегая до самых укромных уголков. Повсюду слышались журчание и плеск фонтанов.

Многолюдные базары и улицы были узки и затенены решетками, обвитыми виноградом. Жилые кварталы были застроены обычными домами с глухими белыми стенами и дверями из толстых досок, густо обитых гвоздями. В садах кое-где мелькали яркие пятна бугенвиллеи и других цветущих лиан. В городе имелось пять ворот, две надежные тюрьмы, в одном из кварталов массивная касба. К северу, за укрепленными стенами, окруженная обширными садами, располагалась резиденция паши, Дар эль-Бейда — Белый Дом. К югу, за рощами и рекой, линия холмов переходила в резко поднимающуюся гряду скалистых хребтов, над вершинами которых виднелись в тумане далекие острые вершины, подобные голубоватому облаку. К северу, откуда они пришли, за колышущимися пальмами начинались отроги могучего Атласа: на нижних склонах — песочно-желтые, выше — зеленовато-синие; венчали это великолепие сверкающие снежные вершины. Теперь Дик отчасти понимал, почему Сус чувствовал себя почти независимым от остальной империи.

Ему было чем заняться. Поскольку Дик не мог немедленно отправиться сам и не хотел, чтобы Зайдан снова ускользнул, — а это, без сомнения, ему здесь удалось, — он послал ударный отряд под командой Майка Маллигана захватить и удержать Агадир. Вместе с ним Дик отправил Лерона Сола, уступив его настойчивым просьбам и зная, что мулат никогда не даст ускользнуть Зайдану. Пообещав друзьям вскоре отправиться следом, он сразу же после их отъезда обратился к другим делам: надо было принять под свое начало городские войска и старейшин, обеспечить безопасность города и оборону на случай нападения и устроить свою семью. Воинственные отряды, стоявшие за городскими стенами, словно испарились, и домочадцы Дика были вполне довольны своим новым жилищем в Дар эль-Бейда.

Жизнь вокруг постепенно налаживалась и успокаивалась, и Дик, решив, что пора действовать, напомнил себе, что у него еще есть неотложные дела. Отправившись немедленно, он успеет добраться до Агадира, изучить положение, оставить указания и снова вернуться в Тарудант, чтобы принять первую дань и налоги. Он был не склонен к долгим размышлениям, а потому собрал восемьсот закаленных воинов из своего табора и на следующее же утро выехал впереди отряда на замечательном белом коне Шайтане. Через два дня безумной гонки он, наконец, поднялся на гребень высоких холмов и посмотрел вниз, на ослепительно белую касбу и крыши Агадира.

Майк распорядился превосходно. Город надежно удерживался и крепко охранялся. Дик добрался до крепостных ворот, бросил повод ожидавшему стражнику, повернулся ко входу-арке и еще не успел войти внутрь, как знакомая рыжебородая фигура бросилась навстречу, будто приветствуя его.

— Дорогой! — вопил он. — Входи! Входи и посмотри — все это великолепие теперь твое!

Причины для восторга были, хотя Майк имел в виду всего лишь касбу. Казармы, темницы, кухни, помещения для рабов и прислуги располагались внизу, а на главном этаже все приемные и залы для гостей выходили на город, гавань и сияющее море. Выше размещались террасы, спальни и женские покои, пока пустые. Дик не поднимался туда, но был уверен, что вид из окон этих комнат тот же самый. Вполуха слушая бормотание Майка, рассказывавшего, как они напали на город и захватили его, он, поглаживая каштановую бороду, шел за ирландцем, в большую восьмиугольную комнату в основании башни на внешнем углу здания, где из больших арочных окон открывался вид во все стороны. Подушки и трубки были уже готовы, и Лерон Сол, серьезный, как всегда, заваривал неизбежный чай. Дик улыбнулся, поприветствовал его радостно, но несколько устало — путь был далек и долог — и опустился на мягкие кожаные подушки.

— Отлично! Ну что ж, давайте поглядим на него!

При взгляде на их огорченные лица его охватило внезапное холодящее предчувствие.

— Так вы схватили его? — требовательно спросил он.

Майк просяще взглянул на Лерона.

— Может быть, лучше ты ему скажешь?

— Что скажешь? — закричал Дик, уже почти догадавшись.

Лерон Сол сердито взглянул на Дика.

— Нет его здесь!

— Ты имеешь в виду, что он бежал, скрылся от вас?

Сол покачал головой.

— Его здесь и раньше не было! Он в море, там две или три шебеки под его командованием — готовится пиратский налет, как говорят.

— Скорее всего, он сбежал! — яростно перебил его Дик. — Если ветер донес ему о нас…

— Нет, — снова покачал головой Сол. — Это действительно налет. Испанские корабли с серебром из Гаваны заходят на Канары, прежде чем идти в Кадис. Зайдану сообщили об одном из них, прибывающем в Тенериф, и он отплыл, чтобы перехватить его — это было две полных луны тому назад!

— Две?

Дик умолк и в изумлении уставился на него.

— Еще до того, как мы взяли Бибаван?

— Вот именно, — кивнул Сол.

— Тогда он должен уже вернуться!

Лерон пожал плечами.

— Если не зашел в какой-нибудь другой порт и не узнал там о нашем походе. Или если не попал в море, или если его не заметили с британского фрегата, патрулирующего побережье, и не поймали.

— Британского?

Дик умолк, изумленный, и погрузился в долгое задумчивое молчание. Майк и Лерон Сол вопросительно смотрели на него. Наконец он встряхнулся, словно проснувшись.