Одиссея капитана Блада - Рафаэль Сабатини

– Черт бы их побрал! – выругался он.

– А вдруг они вздумают нас преследовать? – спросил Каузак.

– Мы будем драться, – решительно сказал Левасер. – Готовы мы к этому

или нет – все равно.

– Смелость отчаяния, – сказал Каузак, не скрывая своего презрения, и,

чтобы еще больше подчеркнуть его, плюнул на палубу. – Вот что случается,когда в море выходит изнывающий от любви идиот! Надо взять себя в руки,капитан! Из этой дурацкой истории с голландцем мы так просто не выкрутимся.С этой минуты из головы Левасера вылетели все мысли, связанные смадемуазель д'Ожерон. Он ходил по палубе, нетерпеливо поглядывая то надалекую сушу, то на медленно, но неумолимо приближавшиеся корабли. Искатьспасения в открытом море было бесполезно, а при наличии течи в его корабле инебезопасно. Он понимал, что драки не миновать. Уже к вечеру, находясь втрех милях от побережья и намереваясь отдать приказ готовиться к бою,Левасер чуть не упал в обморок от радости, услыхав голос матроса снаблюдательного поста на мачте.

– Один из двух кораблей – "Арабелла", – доложил тот. – А другой,

наверно, трофейный.Однако это приятное сообщение не обрадовало Каузака.

– Час от часу не легче! – проворчал он мрачно. – А что скажет Блад

по поводу нашего голландца?

– Пусть говорит все, что ему угодно! – засмеялся Левасер, все еще

находясь под впечатлением огромного облегчения, испытанного им.

– А как быть с детьми губернатора Тортуги?

– Он не должен о них знать.

– Но в конце концов он же узнает.

– Да, но к тому времени, черт возьми, все будет в порядке, так как я

договорюсь с губернатором. У меня есть средство заставить д'Ожеронадоговориться со мной.Вскоре четыре корабля бросили якоря у северного берега Вихрен Магра.Это был лишенный растительности, безводный, крохотный и узкий островокдлиной в двенадцать миль и шириной в три мили, населенный только птицами ичерепахами. В южной части острова было много соляных прудов. Левасерприказал спустить лодку и в сопровождении Каузака и двух своих офицеровприбыл на "Арабеллу".

– Наша недолгая разлука оказалась, как я вижу, весьма прибыльной, –

приветствовал Левасера капитан Блад, направляясь с ним в свою большую каютудля подведения итогов."Арабелле" удалось захватить "Сантьяго" – большой испанскийдвадцатишестипушечный корабль из Пуэрто-Рико, который вез 120 тонн какао, 40тысяч песо и различные ценности стоимостью в 10 тысяч песо. Две пятых этойбогатой добычи, согласно заключенному договору, принадлежали Левасеру и егокоманде. Деньги и ценности были тут же поделены, а какао решили продать наострове Тортуга.Наступила очередь Левасера отчитаться в том, что сделал он; и, слушаяхвастливый рассказ француза, Блад постепенно мрачнел. Сообщение компаньонавызвало резкое неодобрение Блада. Глупо было превращать дружественныхголландцев в своих врагов из-за такой безделицы, как табак и кожи, стоимостькоторых в лучшем случае не превышала двадцати тысяч песо.Но Левасер ответил ему так же, как незадолго перед этим Каузаку, чтокорабль остается кораблем, а им нужны суда для намеченного похода. Быть

может, потому, что этот день был удачным для капитана Блада, он пожал

плечами и махнул рукой. Затем Левасер предложил, чтобы "Арабелла" изахваченное ею судно возвратились на Тортугу, разгрузили там какао, а Бладнавербовал дополнительно людей, благо сейчас их уже было на чем перевезти.Сам Левасер, по его словам, хотел заняться необходимым ремонтом своегокорабля, а затем направиться на юг, к острову Салтатюдос, удобнорасположенному на 11ь северной долготы. Здесь Левасер был намерен ожидатьБлада, чтобы вместе с ним уйти в набег на Маракайбо.К счастью для Левасера, капитан Блад не только согласился с егопредложением, но и заявил о своей готовности отплыть немедленно.Едва лишь ушла "Арабелла", как Левасер завел свои корабли в лагуны иприказал разбить на берегу палатки, в которых должна жить команда корабля навремя ремонта "Ла Фудр".Вечером к заходу солнца ветер усилился, а затем перешел в сильныйшторм, сопровождаемый ураганом. Левасер был рад тому, что успел вывезтилюдей на берег, а корабли ввести в безопасное убежище. На минуту он

задумался было над тем, каково сейчас приходилось капитану Бладу, попавшему

в этот ужасный шторм, но тут же отогнал эти мысли, так как не мог позволитьсебе, чтобы они долго его беспокоили.

Глава XV. ВЫКУП

Утро следующего дня было великолепно. В прозрачном и бодрящем послешторма воздухе чувствовался солоноватый запах озер, доносившийся с южнойчасти острова. На песчаной отмели Вихрен Магра, у подножия белых дюн, рядомс парусиновой палаткой Левасера разыгрывалась странная сцена.Сидя на пустом бочонке, французский пират был занят решением важнойпроблемы: он размышлял, как обезопасить себя от гнева губернатора Тортуги.Вокруг него, как бы охраняя своего вожака, слонялось человек шесть егоофицеров; пятеро из них – неотесанные охотники в грязных кожаных куртках итаких же штанах, а шестой – Каузак. Перед Левасером стоял молодой д'Ожерон,а по бокам у него – два полуобнаженных негра. На д'Ожероне была сорочка скружевными оборками на рукавах, сатиновые короткие панталоны и на ногахкрасивые башмаки из дубленой козлиной кожи. Камзол с него был сорван, рукисвязаны за спиной. Миловидное лицо молодого человека осунулось. Здесь же напесчаном холмике в неловкой позе сидела его сестра. Она была очень бледна ипод маской высокомерия тщетно пыталась скрыть душившие ее слезы.Левасер долго говорил, обращаясь к д'Ожерону, и наконец с напускнойучтивостью заявил:

– Полагаю, месье, что теперь вам все ясно, но, во избежание

недоразумений, повторяю: ваш выкуп определяется в двадцать тысяч песо, и,если вы дадите слово вернуться сюда, можете отправляться за ними на островТортуга. На поездку я даю вам месяц и предоставляю все возможности тудадобраться. Мадемуазель д'Ожерон останется здесь заложницей. Вряд ли ваш отецсочтет эту сумму чрезмерной, ибо в нее входит цена за свободу сына истоимость приданого дочери. Черт меня побери, но мне кажется, что я слишкомскромен! Ведь о господине д'Ожероне ходят слухи, что он человек богатый.Д'Ожерон-младший, подняв голову, бесстрашно взглянул прямо в лицопирату:

– Я отказываюсь – категорически и бесповоротно! Понимаете? Делайте со