Европейская поэзия XIX века - Антология

ГЕРМАНИЯ

ИОГАНН ВОЛЬФГАНГ ГЕТЕ

Иоганн Вольфганг Гёте (1749–1832). — Величайший немецкий национальный художественный гений, пролагавший своим творчеством новые и плодотворные пути в развитии прозы, драмы, поэзии и эстетической мысли. Поэзия Гете необычайно многогранна; уходя от влияний классицизма и рококо, она уже с начала 1770-х годов становится провозвестницей тех новых качеств, которыми во многом и был обусловлен расцвет немецкой поэзии в XIX веке. Непосредственность и глубина лирического чувства, восприятие природы в органическом единстве с духовным миром человека, раскованная полнота мировосприятия и необычная для XVIII века простота выражения отличают уже «Зезенгеймские песни» (1770–1771) Гете, ставшие одной из вершин немецкой поэзии. В эти же годы Гете обратился и к народной песне, записывая подлинные тексты и мелодии и создавая оригинальные стихотворения, ставшие затем народными песнями. «Фульский король» Гете был любимым стихотворением Брентано; Уланд в своем творчестве постоянно ориентировался на Гете, особенно на его народно-песенные стихи и баллады. Перекличку с лирикой Гете мы найдем у В. Мюллера и у Гейне, у молодого Веерта и у Мёрике. Одной из важных черт поэзии Гете, также проявившейся уже в 70-е годы, является ее философская и эмоциональная насыщенность, идущая нередко рука об руку с лаконичной простотой и рациональной завершенностью формы, за что поэта иногда упрекают в «холодности». Поражает широта поэтического диапазона Гете: непритязательные, на первый взгляд, пейзажные зарисовки соседствуют в ней с взволнованными философскими монологами, строгие сонеты и чеканно-утонченные строфы с нерифмованными и почти прозаически звучащими стихами. Расцвету немецкой лирики в XIX веке во многом способствовал также универсализм поэтических интересов Гете; что касается, например, народной песни, то он обращался не только к германским и романским песням, но интересовался также сербской, литовской, итальянской, бразильской и восточной народной поэзией, и в этом предвосхищая широту поэтических интересов многих романтиков, да и не только их.

«Фаусту», величайшему творению Гете, посвящен отдельный том БВЛ. Помещаемая в настоящем томе подборка стихотворений Гете, разумеется, раскрывает только некоторые стороны его поэзии.

«Скоро встречу Рику снова…»[71]

Перевод А. Ночеткова

Скоро встречу Рику снова,Скоро, скоро обниму.Песня вновь плясать готова,Вторя сердцу самому.

Ах, как песня та звучалаИз ее желанных уст!Как надолго замолчала!Долго, долго мир был пуст.

Мучусь скорбью бесконечной,Если милой нет со мной,И глубокий мрак сердечныйНе ложится в песен строй.

Только ныне чистым, старымСчастьем сердце вновь полно.Не сравнится с этим даромМонастырское вино!

ПРОМЕТЕЙ[72]

Перевод В. Левика

Ты можешь, Зевс, громадой тяжких тучНакрыть весь мир,Ты можешь, как мальчишка,Сбивающий репьи,Крушить дубы и скалы,Но ни земли моейТы не разрушишь,Ни хижины, которую не ты построил,Ни очага,Чей животворный пламеньТебе внушает зависть.

Нет никого под солнцемНичтожней вас, богов!Дыханием молитвИ дымом жертвоприношенийВы кормите своеУбогое величье,И вы погибли б все, не будь на светеГлупцов, питающих надежды,Доверчивых детейИ нищих.

Когда ребенком был я и ни в чемМой слабый ум еще не разбирался,Я в заблужденье к солнцу устремлялСвои глаза, как будто там, на небе,Есть уши, чтоб мольбе моей внимать,И сердце есть, как у меня,Чтоб сжалиться над угнетенным.

Кто мне помогСмирить высокомерие титанов?Кто спас меня от смертиИ от рабства?Не ты ль само,Святым огнем пылающее сердце?И что ж, не ты ль само благодарило,По-юношески горячо и щедро,Того, кто спал беспечно в вышине!

Мне — чтить тебя? За что?Рассеял ты когда-нибудь печальСкорбящего?Отер ли ты когда-нибудь слезуВ глазах страдальца?А из меня не вечная ль судьба,Не всемогущее ли времяС годами выковали мужа?

Быть может, ты хотел,Чтоб я возненавидел жизнь,Бежал в пустыню оттого лишь,Что воплотилНе все свои мечты?Вот я — гляди! Я создаю людей,Леплю ихПо своему подобью,Чтобы они, как я, умелиСтрадать, и плакать,И радоваться, наслаждаясь жизнью,И презирать ничтожество твое,Подобно мне!

ГАНИМЕД[73]

Перевод В. Левика

Словно блеском утраМеня озарил ты,Май, любимый!Тысячеликим любовным счастьемВ сердце мне льетсяТепла твоегоСвященное чувство,Бессмертная Красота!

О, если б я могЕго заключитьВ объятья!

На лоне твоемЛежу я в томленье,Прижавшись сердцемК твоим цветам и траве.

Ты охлаждаешь палящуюЖажду в груди моей,Ласковый утренний ветер!И кличут меня соловьиВ росистые темные рощи свои.Иду, поднимаюсь!Куда? О, куда?

К вершине, к небу!И вот облака мнеНавстречу плывут, облакаСпускаются к страстнойЗовущей любви.Ко мне, ко мне!И в лоне вашем —Туда, в вышину!Объятый — объемлю!Все выше! К твоей груди,Отец Вседержитель!

ВЕЧЕРНЯЯ ПЕСНЬ ХУДОЖНИКА

Перевод Н. Вильмонта

Когда бы клад высоких силВ груди, звеня, открылся!И мир, что в сердце зрел и жил,Из недр к перстам пролился!

Бросает в дрожь, терзает боль,Но не могу смириться,Всем одарив меня, изволь,Природа, покориться!

Могу ль забыть, как глаз обрелНежданное прозренье?Как дух в глухих песках нашелИсточник вдохновенья.

Как ты дивишь, томишь меняТо радостью, то гнетом!Струями тонкими звеня,Вздымаясь водометом.

Ты дар дремавший, знаю я,В моей груди омылаИ узкий жребий для меняВ безбрежность обратила!

ЗНАТОК И ЭНТУЗИАСТ

Перевод Н. Вильмонта

К девчонке моей я свел дружка,Хотел угодить дружищу;В ней любо все, с ней жизнь легка —Теплей, свежей не сыщешь.

Она на кушетке в углу сидит,Головки своей не воротит;Он чинно ее комплиментом дарит,Присев у окна, напротив.

Он нос свой морщил, он взор вперялВ нее — с головы до пяток,А я взглянул… и потерялУма моего остаток.

Но друг мой, трезв, как никогда,Меня отводит в угол:«Смотри, она в боках худаИ лоб безбожно смугл».

Сказал я девушке «прости» —И молвил, прежде чем идти:«О боже мой, о боже мой,Будь грешнику судьей!»

Он в галерее был со мной,Где дух костром пылает;И вот уже я сам не свой —Так за сердце хватает.

«О мастер! мастер! — вскрикнул я.—Дай ему счастья, боже!Пускай вознаградит тебяНевеста, всех пригожей».

Но критик брел, учен и строг,И, в зубе ковыряя,Сынов небесных в каталогВносил, не унывая.

Сжималась в сладком страхе грудь,Вновь тяжела мирами;Ему ж — то криво, то чуть-чутьНе уместилось в раме.

Вот в кресла я свалился вдруг,Все недра во мне пылали!А люди, в тесный сомкнувшись круг,Его знатоком величали.

ФИАЛКА