Женщина из Пятого округа - Дуглас Кеннеди

Вскоре я поймал себя на том, что продолжаю оборачиваться каждые две минуты.

Я уверен, они где-то рядом. Они постоянно держат меня в поле зрения.

Покинув здание комиссариата, я решил сделать то, что обычно делаю в моменты жизненных неурядиц: спрятаться в кино. (Правда, если подумать, кино всегда было моим прибежищем, даже когда жизнь казалась вполне сносной.) В «Аксьон Эколь» показывали ретроспективу фильмов Клинта Иствуда. Я купил билет на «Попавшего в ловушку». По сюжету, раненый ветеран Второй мировой попадает в дом, где живут старые девы, начинает спать с каждой из них по очереди и платит ужасную цену за свою сексуальную распущенность… Должно быть, я действительно был не в себе, раз выбрал такой фильм, — ведь я видел его лет двадцать назад и смутно помнил содержание…

После фильма пора было на работу. Теперь я оборачивался каждую минуту, а потом и каждые тридцать секунд.

Я подошел к подворотне, огляделся по сторонам.

Ни души.

Я зашел в туннель, обернувшись в последний раз.

Никого.

Я открыл дверь и запер ее за собой, почувствовав некоторое облегчение. Мои работодатели могли быть спокойны: я знал, что сегодня ночью не смогу написать ни строчки… буду неотрывно смотреть на экран монитора, на случай если вдруг кто-то подозрительный сунется в подворотню.

Все шесть часов смены я действительно не сводил глаз с экрана. Уже ближе к рассвету меня посетила мысль: похоже, ты немного тронулся, парень. Но, если рассудить, в моем поведении не было ничего удивительного: когда  тебя подозревают в убийстве, с психикой и не такое случается.

Однако в шесть часов утра на выходе меня действительно поджидали. Это был «шестерка» Сезера, качок. Он преградил мне путь:

—      Мсье Сезер хочет вас видеть.

—      В такой час? — удивился я, пытаясь казаться хладнокровным

—      Он уже проснулся.

—      Зато мне нужно поспать.

—      Потом поспите.

—      Я бы хотел зайти в boulangerie и купить…

Он схватил меня за руку.

—      Вы пойдете сейчас же!

Мы вместе дошли до дома и поднялись в контору Сезера. Хозяин сидел за столом, потягивая кофе.

—      Вы — ранняя пташка, — сказал я.

—      Мне не требуется много сна, — кивнул он. — Так же, как и вам.

—      Откуда вы знаете?

—      Вы приходите домой каждое утро в шесть десять шесть — пятнадцать, не позже, предварительно заглянув в булочную за pains аuchocolat. Потом спите до двух дня, потом забираете свое жалованье в интернет-кафе на улице де Птит Экюри. Обычно вы обедаете в кафе возле канала Сен-Мартен или у Восточного вокзала. Большую часть дня вы проводите в кино — хотя раз в несколько дней наносите визит кому-то на улице Линне в Пятом округе. Полагаю, женщине?

—      Вы наняли кого-то следить за мной? — спросил я, отмечая, что в моем голосе проскользнули визгливые нотки.

—      Просто мы стараемся контролировать передвижения наших сотрудников…

—      Наших сотрудников? Так я работаю на вас?

—      Скажем так:  все мы работаем на одну и ту же организацию.

—      И что же это за организация?

—      Надеюсь, вы не рассчитываете, что я вам ее назову.

—      Ну а как насчет того, чтобы рассказать, почему вы шепнули копам, будто это я убил Омара?

—      Я ничего подобного не говорил. Я просто информировал их, когда меня допрашивали, что у вас были постоянные стычки с мсье Омаром по поводу состояния туалета.

—      Когда допрашивали? Вы так говорите, будто вас били резиновой дубинкой.

—      Как и большинство людей, я неуютно себя чувствую, когда общаюсь с полицией.

—      Вы пытались меня подставить… выдать за убийцу, и отвлечь внимание от…

Сезер поднял вверх указательный палец:

—      Я бы на вашем месте остановился, monsieur. Не люблю обвинений в свой адрес.

—      Зато не морщитесь от фальшивых обвинений в адрес других людей.

—      У полиции все равно ничего на вас нет…

—      Кроме мотива — по вашей милости — и моих отпечатков на туалетном ершике.

—      Не бойтесь. Это слишком слабая улика.

—      Но я главный подозреваемый, черт возьми!

—      С этим проблем не будет — можете мне поверить, — до тех пор пока будете делать то, что вам говорят.

—      Вы имеете в виду…

—      Вы ничего не расскажете полиции о своей работе, как бы на вас ни давили…

—      Я даже и не думал…

Он снова поднял палец вверх, призывая меня замолчать. Почему все пытаются меня заткнуть?

—      И еще вы не совершите никаких идиотских поступков вроде попытки сбежать.

—      Копы забрали мой паспорт.

—      Это еще никого не удерживало от побега. Фальшивые паспорта продаются в этом quartier за двести долларов максимум.

—      Я никуда не уеду.

—      Рад слышать. Потому что, в случае если вы все-таки попытаетесь исчезнуть, у вас будут очень большие проблемы. Собственно, мы вам не позволим исчезнут… если, конечно, вы не заставите нас сделать так, чтоб вы исчезли.

Плотно сжатые губы Сезера скривились в подобие улыбки. Я почувствовал, как по спине стекает пот.

—      Вы понимаете, о чем я вам говорю, мсье Рикс?

Я кивнул.

—      Очень хорошо. Ну, если вы это понимаете, то должны понимать и то, что все ваши передвижения нам хорошо известны. Продолжайте жить, как жили — книжные магазины, кинотеатры, кафе, ваша женщина в Пятом округе, ночная работа, — и, уверяю вас, проблем не будет. Попытаетесь сбежать — броситесь к вокзалу или купите фальшивые документы, — ответ будет немедленным и жестоким. Мы договорились?

Я снова кивнул.

—      Я хочу услышать от вас: «Я понимаю».

—      Я понимаю.

—      Очень хорошо. И еще я хочу, чтобы вы заверил меня в том, что, если полиция снова будет вас допрашивать, вы немедленно сообщите мне, какие вопросы вам задавали.

—      Считайте, что вы получили мои заверения, — сказал я, чувствуя себя пешкой. Хотя меня так и подмывало добавить: если тебя так волнует, что я скажу в полиции, какого черта ты подставил меня в качестве главною подозреваемого? Впрочем, я понял: подставив меня под подозрение, он хотел подыграть полиции и вдобавок держать меня под контролем.

—      Значит, между нами полное взаимопонимание? — спросил Сезер.

—      Да, —      ответил я.

—      Вот и отлично. И последнее: что касается той идиотки, которую вы трахнули, — Янны. Боюсь, ее муж уже в курсе, что она наставила ему рога с вами. Ему сообщили и о том, что несколько дней назад вы посетили клинику вам диагностировали болезнь, передающуюся половым путем..

—      Скотина…

—      Столь нелестные высказывания не могут не огорчить… А я не люблю, когда меня огорчают. Да, муж Янны убьет вас… но только если я попрошу его об этом. Он такой же, как Омар, — тупое животное. Но он знает свое место. Так что еще раз повторю: можете не бояться его, он вас не тронет, если только не получит приказ.

—      Мне не нужны неприятности, — услышал я свой голос.

—      Ну, значит, их и не будет… до тех пор пока сами не нарветесь. Доброго дня, мсье Рикс.

Сезер сделал знак качку, и тот, похлопав меня по плечу, указал на дверь. Я вышел, спустился вниз по лестнице… Больше всего мне хотелось броситься через двор на улицу и добежать до комиссариата, но я понимал, что подобным поступком лишь развяжу руки этим подонкам. Сезер найдет способ предоставить убедительные доказательства, что именно я убил Омара, а копы с радостью хватятся за них. Полиции нужно во что бы то ни стало закрыть дело — и проще всего свалить вину на меня.

Думай, думай.

 Но сейчас я мог думать только о том, как я устал и как хочу спать.

Поэтому я отправился к себе в комнату и основательно накачал себя снотворным, поскольку знал, что без двойной порции зопиклона сна мне не видать. Я не стал заводить будильник. Вместо него меня разбудил громкий стук в дверь.

—      Американец! Американец! — кричал знакомый голос.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать где я нахожусь, и бросить взгляд на часы. Половина пятого…. Черт, черт, черт…. Через полчаса встреча с Маргит.

—      Американец! Американец!

И снова удары в дверь.

Пошатываясь, я встал с постели — голова все еще была в тумане — и открыл дверь.

На пороге стоял Борода, вид у него был разгневанный.

—      Куда ты пропал, черт возьми?

—      Что? — спросил я.

—      Ты всегда забирал деньги в половине третьего. Сегодня ты не пришел…

—      Проспал.

—      Больше так не делай, — сказал он, швырнул на пол конверт с деньгами, развернулся и ушел.