Инверсия за тридевять парсеков - Светлана Липницкая

– Шестьдесят три, – откликнулся Синт.

– О! А сколько из них продолжают летать?

– Названия МИК не афиширует, так что не знаю. Но судя по открытой информации, с опытом у нее все в порядке.

– Посмотрим, как она завтра себя поведет. Рим обещал устроить ей проверку на вшивость, вот и узнаем, чего она стоит.

– Хотела бы я это увидеть, – мечтательно усмехнулась Хока. – Кто же скрыт за невинной мордашкой: продуманный профи…

– Или неуклюжая балда, – мрачно закончила я, махом приканчивая остатки чая.

***

Когда следующим утром я спустилась в ангар, там уже собрались все, кроме Тори. Непривычно сосредоточенный Рим стоял в стороне от всей компании. Я приветствовала остальных, подошла к нему и поняла, почему установилась такая дистанция.

– Остыть не пробовал?

– Пробовал! – прошипел вместо него Кип. – Хватает на минуту, потом еще хуже жжется, достал! Забери меня себе, Саша!

– Да кто ж тебя отдаст? – издевательски пропел Рим.

– Чего ты так нервничаешь?

– Кто тут нервничает? Я предвкушаю! – хищно оскалился он. – Если Тори будет в состоянии придираться к группе высадки после этого полета, я съем самый большой кабачок, который найду!

Я потрясенно присвистнула. Рим уверен в успехе, раз делает такие ставки.

Тори явилась тютелька-в-тютельку, озадаченно осмотрела толпу собравшихся, но ничего не сказала. Всего нас вышло восемь, включая троих твиникийцев, – Рим и впрямь набил шаттл под самую крышу. Внутри нам было откровенно тесно, особенно когда все расселись и крохотную кабину заполонила орда голокресел.

– Какой у вас шаттл продвинутый! – сходу принялась за свою брехню Тори. – И даже почти не холодно, сколько там на градуснике?

– Один и три десятых12. – Финик яростно обмахивался воротником, но не просил Рима поумерить пыл: все равно бесполезно.

– Айримир, все в порядке? Кажется, экзоскелет не справляется, ты давно его проверял?

– Примерно никогда, – охотно откликнулся Рим. – С ним все хорошо, просто я немного волнуюсь.

– Если из-за меня, то…

– Что ты! – Рим покосился в иллюминатор, где подполье ангара как раз сменилось черной бесконечностью с толстенькой сферой планеты вниз по курсу. – Просто не нравится мне эта Инт. Процент удачных экспедиций, связанных с ней, крайне низок.

– Уверена, это не первая опасная планета в вашем послужном списке!

– Уверен, что и не последняя. Но это всегда дарует свежие впечатления.

На мой взгляд, Инт была не так уж и плоха. Конечно, сводку по ней я наизусть не зубрила, но любопытства ради ознакомилась и ничего ужасного не нашла. Здесь присутствовали экстремальные климатические зоны, но сесть нам предстояло далеко от них. Мало-мальски опасная живность давно вымерла, прихватив за компанию и условно-разумную цивилизацию. Освещала Инт тусклая умирающая звездочка, но плотная атмосфера не давала окончательно остыть. Планета, как иронично выразилась Хока, пребывала в возрасте дожития. Чем эта пенсионерка не понравилась Риму, оставалось только гадать.

При входе в атмосферу шаттл сильно тряхнуло. Я лязгнула зубами и хотела уже по обыкновению прилипнуть к иллюминатору, но призывный писк энерпульта отвлек меня от созерцания красот.

Рим отстегнулся и кинулся к креслу пилота, но снова взбрыкнувший шаттл отбросил его назад. Писк перерос в пронзительный вой.

– Все в порядке? – нервно уточнила Тори, тоже пытаясь привстать. Она так вцепилась в подлокотники, что те затрещали. Экзоскелет на руках слегка засветился и тут же погас, как перегорающая лампочка.

– Всем оставаться на местах! – скомандовал Рим таким тоном, каким говорят, когда что-то очень, очень не в порядке.

Я взяла пример с Финика, прикручивающего себя к креслу третьим слоем силовых ремней.

Шаттл начало болтать. Высота оставалась прежней (во всяком случае, лоскутное покрывало поверхности отчетливым пейзажем сменяться не торопилось), но надолго ли? Группа высадки энергично переговаривалась, сперва почти шепотом, но все сильнее повышая голоса по мере нарастания рева в недрах корабля. Звучали слова «край грозового фронта», «турбулентность» и что-то еще, о чем я раньше и не слышала.

Кай выглядел так, словно пытался определить неисправность на слух.

– Э-э… ребята? Простите, но, думаю, у нас вот-вот…

Потух свет. Я исторгла из себя десяток непечатных слов, Тори – несколько голосовых команд на его включение, с нарастающей степенью испуга и нулевым результатом.

–…откажет двигатель, – печально закончил Кай.

Твиникийцы вскинулись, и в эту секунду грозный рев смолк. Притихший шаттл устало завалился боком, на несколько жутких секунд завис в воздухе и ухнул вниз под наши вопли.

Тори совершенно не по-флиберийски завизжала и жарко вспыхнула изнутри, опалив меня и Финика. Быстро отодвинуться мы не могли, пристегнутые ремнями, и возмущенно заорали, но остыла девица только после окрика Рима.

– Akharma, Тори! С нами холодные расы! – осадил он и затараторил: – «Фибрра», прием! Отказ атмосферного двигателя, тринадцать – семьдесят пять, двенадцать и три до поверхности, «петлю» 13 нам, срочно!

Шаттл несколько раз встряхнулся, будто по ухабам прыгнул, ярко полыхнул, а когда охвативший его огонь перестал застилать иллюминаторы, я узрела стремительно летящую в них землю. Вернее, наоборот, но впечатление от перестановки слагаемых не зависело. Смотреть в окно мне тут же расхотелось, и я скорее отвернулась, дрожащими руками цепляясь за силовые ремни. Тори уже ничего не замечала: она плотно прижимала ладони к лицу, спрятавшись от всего мира. Жутко хотелось последовать ее примеру, но двух паникерш на одно ЧП было бы многовато.

– Принято, Айримир, приготовьтесь! – несколько томительных секунд спустя отозвалась Манари в динамиках. – Активация «петли» через три… два…

Шаттл затравленно чихнул и замедлился, а потом и вовсе завис на высоте, как воздушный шар. Я сообразила, что долгое время не дышала – аж легкие заболели. И, кажется, не одна: по шаттлу прокатился такой дружный вздох облегчения, что мог бы надуть паруса.

– Держим вас, ребята. Как вы там?

– Wa’irria annat, tirran14? – весело поинтересовался Леотимир, очевидно, самолично нас и подхвативший.

– Пока не проверял, – самокритично отозвался Рим и обернулся к нам, держась за спинку голокресла. – Все целы?

Народ ответил нестройными стонами. Мы с Каем одновременно подняли кулаки с оттопыренными большими пальцами. Не знаю, как его, а меня на большее не хватило. Тори не отреагировала, тихонько попискивая в прижатые к лицу ладошки.

– Группа высадки и пассажиры в норме, гостья слегка нервничает, – отрапортовал Рим, снова отворачиваясь. – Сажай нас где-нибудь, будем разбираться.

Шаттл, на сей раз плавно и осторожно, снизился и легонько сел. Твиникийцы деловито поотстегивались и вышли наружу, а с ними и Кай.

Пока я пыталась утвердиться на трясущихся ногах, Рим присел на корточки рядом с креслом Тори.

– Akharma, marrat, gi parkh narenna. N’trait.

– Tekh… arri… wortkh mak!

– В чем-то она права, да? – шепнул мне Финик,