Израильское лобби и внешняя политика США - John J. Mearsheimer

названия которых не указывают на произраильскую ориентацию) и сообщает, что эти организации внесли около 3 миллионов долларов кандидатам в Конгресс на промежуточных выборах 2006 года.13

Среди различных еврейских организаций, в повестке дня которых центральное место занимает внешняя политика, AIPAC, безусловно, является самой важной и известной. В 1997 году, когда журнал Fortune попросил членов Конгресса и их сотрудников перечислить самые влиятельные лобби в Вашингтоне, AIPAC занял второе место после AARP, но опередил такие тяжеловесные лобби, как AFL-CIO и NRA.14 Исследование National Journal, проведенное в марте 2005 года, пришло к аналогичному выводу, поставив AIPAC на второе место (вровень с AARP) в "рейтинге мускулов" Вашингтона.15 Бывший конгрессмен Мервин Даймалли (D-CA) однажды назвал AIPAC "без сомнения, самым эффективным лобби в Конгрессе", а бывший председатель Комитета по иностранным делам Палаты представителей Ли Гамильтон, проработавший в Конгрессе тридцать четыре года, сказал в 1991 году: "Нет ни одной лоббистской группы, которая могла бы сравниться с ней... Они находятся в одном ряду с другими".16

Влияние, которым сегодня пользуются такие группы, как AIPAC, возникло не в одночасье. В первые годы существования сионизма и даже после основания Израиля лоббирование интересов Израиля, как правило, происходило тихо, за кулисами, и обычно зависело от личных контактов между влиятельными правительственными чиновниками, особенно президентом, и небольшим числом еврейских лидеров, просионистских советников или друзей-евреев. Например, поддержка Вудро Вильсоном Декларации Бальфура в 1917 году была отчасти обусловлена влиянием его друзей-евреев - судьи Верховного суда Луиса Д. Брандейса и раввина Стивена Уайза. Аналогичным образом, на решение Гарри С. Трумэна поддержать создание Израиля и признать новое государство повлияли (хотя и не определили) заступники из числа еврейских друзей и советников.17

Тенденция сторонников Израиля держаться в тени отражала опасения по поводу затянувшегося антисемитизма в Соединенных Штатах, а также страх, что открытое лоббирование интересов Израиля подвергнет американских евреев обвинению в двойной лояльности. Сама AIPAC имела явно сионистские корни: ее основатель, И. Л. "Си" Кенен, в 1951 году возглавил Американский сионистский совет, который был зарегистрированной иностранной лоббистской группой. В 1953-54 годах Кенен реорганизовал его в американскую лоббистскую организацию - Американский сионистский комитет по общественным делам, а в 1959 году новая организация была переименована в AIPAC. Кенен полагался на личные контакты с ключевыми законодателями, а не на публичные кампании или массовую мобилизацию, и AIPAC в целом следовал "правилам Кенена" для продвижения дела Израиля. Правило № 1 гласило: "Идти за законодательством; не выходить перед ним (то есть не высовываться)".18

По словам Дж. Дж. Голдберга, редактора еврейской газеты Forward, влияние сионистов "росло в геометрической прогрессии во время правления Кеннеди и Джонсона, потому что богатство и влияние евреев в американском обществе возросли", а также потому, что Кеннеди и Джонсон "насчитывали множество евреев среди своих близких советников, спонсоров и личных друзей".19 AIPAC все еще оставалась небольшой организацией со скромным штатом и бюджетом, и, как отмечает Стюарт Айзенштат, "только в середине 1960-х годов открытая организованная еврейская политическая деятельность в интересах государства Израиль вступила в свои права".20 Размер, богатство и влияние лобби значительно возросли после Шестидневной войны в июне 1967 года. По словам Айзенштата, этот конфликт "всколыхнул американскую еврейскую общественность, как ни одно событие со времен Войны за независимость Израиля... Чувство гордости за "новых евреев", гордых, сильных, способных постоять за себя, оказало на американское еврейство неисчислимое влияние". Успешная кампания по борьбе с антисемитизмом, которой способствовало широкое осознание ужасов Холокоста, помогла устранить затянувшиеся дискриминационные барьеры, и американские евреи "утратили чувство страха, которое подавляло их политическую волю" в прежние годы. А поскольку Израиль становился центральным элементом еврейской идентичности в мире, где ассимиляция становилась все более жизнеспособной и распространенной, было мало причин не выражать эту привязанность в политике.21

Повышенная озабоченность еврейских организаций благополучием Израиля продолжилась во время Войны на истощение (1969-70) и Октябрьской войны (1973). Эти конфликты усилили гордость за военную доблесть Израиля, но они также вызвали опасения по поводу безопасности Израиля, тем самым укрепив израильскую направленность многих еврейских групп по связям с общественностью.22 Альберт Чернин, исполнительный директор Национального консультативного совета по связям с еврейскими общинами (NJCRAC, позже переименованного в Еврейский совет по связям с общественностью), выразил эту точку зрения в 1978 году, сказав, что наш "первый приоритет - Израиль, конечно, отражающий полную идентичность взглядов руководства американского еврейства с проблемами рядовых членов". Историк Джек Вертхаймер назвал этот комментарий "ошеломляющим признанием того, что политические усилия по поддержке Израиля превалировали над всеми остальными заботами организаций по связям с еврейскими общинами в США".23

Когда американская иностранная помощь Израилю стала превышать частные пожертвования, произраильские организации все больше концентрировались на политической деятельности, направленной на сохранение или увеличение государственной поддержки США. По словам Вертхаймера, "общую ответственность за лоббирование интересов Израиля взяли на себя Конференция президентов... и AIPAC. Обе организации были основаны в 1950-х годах и до 1967 года играли скромную роль. Потребности Израиля в политической поддержке вывели эти две организации на первый план в 1970-х и 1980-х годах".24

Эта активизация усилий отражала понимание того, что поддержка Израиля дорого обходится Соединенным Штатам, и поэтому ее необходимо оправдывать и защищать в политической сфере. Как сказал Моррис Амитай, сменивший Кенена на посту исполнительного директора AIPAC в 1975 году: "Если вы хотите помочь Израилю, то политические действия - это главное".25 При Амитае и его преемнике Томе Дайне AIPAC превратилась из закрытой малобюджетной организации в крупную массовую организацию со штатом более 150 сотрудников и годовым бюджетом (формируемым исключительно за счет частных пожертвований), который вырос с примерно 300 000 долларов в 1973 году до 40-60 миллионов долларов сегодня.26 Вместо того чтобы избегать внимания общественности, как это было при Кенене, AIPAC все больше стремился афишировать свою власть. По словам одного из бывших сотрудников, "теория гласила: никто не боится тебя, если не знает о тебе".27 В отличие от прежних моделей интимного лоббирования от имени евреев еврейскими советниками и сочувствующими язычниками, AIPAC и другие группы лобби не определяли свою общественную повестку дня как гуманитарную поддержку евреев в Израиле. Скорее, эволюция лобби все больше включала в себя формулирование и продвижение сложных аргументов о совпадении стратегических интересов и моральных ценностей Америки и Израиля.

Располагая большими деньгами и занимая выгодное положение на политическом ландшафте времен холодной войны, AIPAC укрепила свои политические мускулы благодаря новым федеральным правилам финансирования избирательных кампаний, которые привели к созданию независимых PAC и облегчили направление денег на произраильских кандидатов. Возможно, в начале 1960-х годов AIPAC и не был столь грозным, но к 1980-м, отмечает Уоррен Басс,