Смертельный удар - Ричард Цвирлей

местах, что младший сержант проверил собственноручно. Несмотря на это, все попытки завести машину ни к чему не привели. У них был последний шанс.

Витя Залевский нырнул в багажник и радостно закричал:

– Есть. Наверное, это она. Я видел такое в «Четырех танкистах».

– Что ты видел? – спросил младший сержант.

– Янек Кос использовал такой прием.

Водитель посмотрел на Залевского, как будто тот перегрелся на солнце. Действительно, стало очень жарко. Несмотря на раннее время, зной струился с неба, а их злосчастная машина стояла в чистом поле, где не было ни одного дерева и ни малейшего намека на тень.

– Коллега, наверное, не смотрел сериал о четырех танкистах и Шарике, – бросил Залевскому Мариуш, опершись о машину.

– Конечно, смотрел. Его ведь каждый год показывают.

– Если бы смотрел внимательнее, запомнил бы, что в Сельцах, в первой серии, Янек заводит грузовик Вихуры с помощью такого устройства, – объяснил Залевский, став на колени перед автомобилем в поисках отверстия, куда можно вставить кривую рукоятку. Вскоре устройство было в нужном месте. Однако прежде, чем Залевский начал крутить, он посмотрел на младшего сержанта и сказал:

– Я смотрел этот сериал, наверное, сто раз, но как только я заработаю немного денег, я куплю себе видеомагнитофон, запишу все серии и буду смотреть, когда захочу…

Над неубранным еще полем пшеницы заливался жаворонок, а по обе стороны дренажной канавы, отделявшей дорогу от поля, носились кузнечики. Пахло травой, зрелым сухим зерном и перегоревшим топливом.

– Может, в автомастерскую отвезти этот труп? – предложил Мариуш, улегшись на обочине на своей куртке.

– Кто возьмется за ремонт такого барахла? – рассмеялся младший сержант. – Есть два варианта: машина доедет до Познани, и там я отдам ее в мастерскую воеводского комиссариата, где ей дадут еще один шанс, или она останется здесь, на дороге, и развалится от старости. В Яроцине никто не мог ее отремонтировать. Если в Познани ничего не сделают, придется сдать на металлолом.

Мариуш вспомнил прощание со старшим лейтенантом Медушевским сегодня утром. Как и договаривались, они с Залевским пришли в комиссариат в семь. На ступеньках их ждал улыбающийся старший лейтенант. Он сказал, что машина, которую он вчера обещал Бродяку, скоро подъедет, и младший сержант Шимура Роман отвезет их в Познань, в воеводский комиссариат. Он еще раз улыбнулся на прощание и потирая руки исчез за дверью комиссариата. Тогда Мариуш не знал, почему старший лейтенант такой довольный. Когда он увидел автомобиль, на котором подъехал Шимура, он начал подозревать, а сейчас, сидя у канавы в утреннем зное, понял, в чем дело. Этот завистливый придурок отправил их в дорогу на металлоломе, чтобы отомстить им. Формально он выполнил обещание. Отправил двоих курсантов на служебном автомобиле с водителем, как хотел руководитель следствия. Другое дело, что машина была старой, и никто не поставил бы ломаного гроша на то, что она доедет до Познани. Медушевский обо всем позаботился. У водителя была с собой бумага, что он везет машину в мастерскую воеводского комиссариата. Он воспользовался случаем и отправил на этой машине двоих курсантов. Все гениальное просто.

Двигатель чихнул два раза, но не завелся. Усилия Залевского, вложившего душу и все свои силы в попытку завести машину, не увенчались успехом.

– Может, ты попробуешь? – уставший Витя посмотрел с упреком на лежащего на траве Мариуша.

– Даже не подумаю. Как по мне, так этот музейный экспонат может здесь сгнить и развалиться на куски.

Залевский посмотрел на голубой поблескивающий на солнце капот «Варшавы».

– Вот увидите, когда-нибудь появятся клубы любителей этих автомобилей. Это ведь история польского автопрома.

– Но сегодня мы на этой истории до Познани не доедем, – прервал его Мариуш.

– Как ты собираешься добраться до Познани?

– Автостопом.

– Прекрасно, – вмешался в разговор младший сержант Шимура. – Вы уедете, а как же я? Что мне делать на этой дороге?

– Сделаем так, – Мариуш поднялся и стал раздавать поручения. – Включи радиотелефон и свяжись с комиссариатом в Плешеве, скажи им, что мы здесь застряли. Пусть пришлют машину для буксировки. Ты вернешься в Плешев, а мы поедем дальше автостопом.

– Тебе не пришло в голову, что радиотелефон не работает?

– Это все меняет. Значит остановим две машины, одну до Плешева для тебя и одну до Познани для нас. Останавливать будешь ты, потому что ты в форме. Водитель, наверняка, остановиться, увидев милиционера.

Не прошло и десяти минут, как младший сержант Шимура сидел в кабине «Жука», направляющегося в Плешев. В это же время на заднем сиденье маленького «Фиата» мчались в направлении Познани двое курсантов.

г. Познань

8:20

Громкий звук чуть не взорвал его мозг. Одна из соседок выбивала ковер во дворе, но Владику Мровинскому казалось, что это не звук выбивалки, а пушечные выстрелы. Голова болела так сильно, как будто его ударила копытом лошадь. Он открыл глаза и увидел свой родной потолок. Уже неплохо. По крайней мере, он дома, понял он благодаря большому пятну, оставшемуся с прошлого года, когда его затопил сосед сверху, Вацлав Тихий, в прошлом работник электростанции, а ныне алкоголик-патриот, решивший покончить с собой в ванной. Он вскрыл вены в воде и забыл закрыть кран. Вскрыл непрофессионально, перочинным ножом, а не лезвием, и поэтому не повредил вену. Кровь сочилась очень медленно, в отличие от воды. Это спасло ему жизнь. Его сосед лежал в постели, и в какой-то момент капли стали падать с потолка прямо ему на голову. Взбешенный Владик вскочил на ноги, побежал наверх, открыл незапертую дверь и вытащил Тихого из ванны. Сначала он отругал его за испорченный потолок, а потом пошел к соседке Яняк с первого этажа, единственной, у кого был телефон, и вызвал «скорую помощь».

С тех пор Тихий каждый день пил за свое чудесное спасение, а пятно на потолке осталось соседу на память.

– Ну, что еще? – проворчал Владик, а потом медленно выполз из-под старых одеял, сваленных в кучу на ветхом диване. Со стены на него смотрело с упреком Святое семейство, увековеченное во время домашнего труда. Святой Иосиф строгал какую-то доску рубанком, однако внимательно наблюдал за Владиком из-под нахмуренных кустистых бровей. Как и Дева Мария, как будто занятая Иисусом, но краем глаза наблюдавшая за ним, искренне обеспокоенная его состоянием. Даже агнец уставился на него глупым взглядом. То, что они все на него смотрят, Владик уже давно заметил, еще во времена, когда в этой комнате, кроме дивана, была и другая мебель. Однажды, сидя за столом, занимавшим центр комнаты, он почувствовал на себе их взгляды. Более того, когда он находился