Армия Карла XII. Золотой век шведской армии - Александр Викторович Беспалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шведы шли вперед, не подозревая о том, что дорога на Пропойск основательно завалена срубленными деревьями, а в самом городе к их «торжественной встрече», готовится драгунский отряд бригадира Фастмана. Не добавляли оптимизма допросы пленных. Выходило, что вражеский корпус, плотно севший на хвост обоза, состоит из 20 тыс. кавалерии и 12 тыс. пехоты с четырьмя пушками[250].
В свою очередь Петру Первому доложили о том, что у противника 16 тысяч солдат при 16 пушках[251]. Однако военный совет русской армии, собранный монархом близ д. Горбовичи 26 сентября, решил ждать кавалерийскую дивизию Боура не больше двух дней и в любом случае напасть 28 сентября. Командование приняло решение идти на крупное сражение меньшинством. Боуру Петр I «накрепко» приказал «как наискоряя … взять перед у неприятеля, дабы оной не мог за реки уйтить от нас»[252].
«27 сентября царь обеспокоился – он полагал, что, пройдя 25 км, шведы в ночь с 27 на 28 сентября окажутся у Сожа. Кроме того, генерал-майор Инфлянт без проверки переслал ему ложные показания захваченных четырех валахов и поляка, которые сказали, что войска шведского короля отстоят от обоза Левенгаупта всего в трех милях. Отряду Боура было предписано, «несмотря на урон лошадей и на труд людей», ночью 27/28 сентября соединиться у Пропойска с корволантом. Чтобы не выпустить неприятеля за Сож, Петр I приказал Боуру выслать за левый берег этой реки тысячу драгун, которым следовало окопаться против Пропойска. От себя он туда же выслал 786 драгун Невского полка под командованием полковника-шотландца Кемпбелла, который, чтобы не попасть под удар Левенгаупта, должен был обогнать по левому берегу реки Ресты шведскую колонну, идущую к Лопатичам и Лесной по правому берегу этой реки. «Неприятель бежит зело скоро к Соже и сей будущей ночи будет к Пропойску. Того ради, чтоб онаго не перепустить через реку, тотчас пошли тысячю человек за Сожу и вели оным в будущую ночь (то есть против 28 дня сего месяца) против Пропойска закопаться. Для чего отсель послан полковник Кампель с таким же числом драгун. А сам ты по сей стороне Сожи поди наспех к Пропойску, куды и мы уже сейчас идем, дабы сей ночи нам конечно случиться с вами». Расчет на то, что почти двухтысячный отряд задержит шведов хотя бы на некоторое время, был вполне реален.
Оперативность действий Боура поражает – его пятитысячный кавалерийский корпус проходил, бывало, по 40 верст в день. Из-под Кричева он наскоро выслал в направлении Чаус под командой полковника Леонтьева 700 драгун с четырьмя сотнями казаков и быстро перебросил своих конников к р. Проне между деревнями Березовка и Улуки, намереваясь перехватить врага у Пропойска. От левобережья Прони, из района Березовка – Рудня (а не Кричева, как считал Юнаков), драгуны и казаки 27 сентября легко прошли 16 км до Пропойска, переплыли Сож и успели создать земляные редуты против города. 27 сентября Боуру было велено, увеличив прежнюю тысячу еще пятью сотнями драгун, «утре (т. е. 28 сентября) конечно с нами случитца близ Пропойска». Вся операция была проведена настолько быстро, что стала неожиданностью для неприятеля в день решающего сражения»[253].
Пока драгуны Родиона Христиановича торопились на соединение с основными силами, «корволант» у д. Долгие Мхи решил отсечь при переправе через заболоченную реку Ресту часть вражеского обоза. Чтобы спасти положение, Левенгаупту пришлось направить на защиту узкой плотины, по которой еле плелись телеги и фургоны, Хельсингский и Абосский пехотные полки генерал-майора барона Б. О. Стакельберга при нескольких орудиях. Открыв интенсивный огонь по противоположному берегу, шведы смогли задержать противника. Князь А. Д. Меншиков не атаковал. Опытнейший военачальник, Калишский победитель, он не собирался губить своих солдат в лобовых атаках. Передовому конному отряду погони и русским драгунам пришлось рассеяться в разные стороны.
Обход шведов по топи справа от дамбы не удался. Каролинцы успели повредить плотину и уничтожить мост. Трудную переправу через Ресту Левенгаупт осуществил блестяще. Положение русского авангарда спасли артиллеристы. Пять орудий развили настолько интенсивный огонь, что шведам пришлось лечь на землю.
Что ж, Левенгаупту удалось на этот раз уйти. Однако напряжение и нервозность в шведских рядах продолжали расти. Обоз передвигался по размытой дождем узкой лесной дороге, подвергаясь внезапным наскокам иррегулярной кавалерии. Только около 16 часов 27 сентября передовые части, обоз и стада скота достигли небольших полей вокруг д. Лесной. Сильная усталость заставила отказаться от продолжения марша. Последние шведы добрались к абсолютно пустой деревне в первом-втором часу ночи 28 сентября. Тревога царя, что шведы исчезнут за Сожем, пропала. Каролинцы попали в ловушку.
Чтобы расчистить путь дальше на юго-восток, Левенгаупт выслал вперед команду майора Хельсинского полка А.Ю. фон Герттена и генерал-квартирмейстер-лейтенанта Лифляндской армии Юхана Браска. Однако она не справилась с поставленной задачей. Измотанные люди, недолго помахав топорами, доложили, что дорога проходима, что являлось самой настоящей ложью. Но ни «отцы-командиры», ни сам командующий курляндским корпусом не соизволили проверить, а является ли сказанное правдой. На следующий день нерасчищенные завалы фатально скажутся на перемещениях шведов во время и после битвы.
Шведские офицеры с все нарастающей тревогой следили за тем, как противник не только преследует их с тыла, но и пытается обойти с флангов. На забитой войсками, обозами и гуртами скота узкой поляне у д. Лесная многие солдаты и офицеры провели промозглую ночь у немногочисленных костров.
«Самым уязвимым для шведов местом на большаке к Пропойску был узкий на сваях мосток, переброшенный через заболоченное русло речки Леснянки за левым флангом шведского лагеря в нескольких сотнях метров от западной околицы д. Лесной. Это деревянное сооружение было рассчитано на «осторожное» движение одной телеги. При его захвате шведы оказывались в мешке. Мост подправили,
