Армия Карла XII. Золотой век шведской армии - Александр Викторович Беспалов

генерал-майора Семена Корсака (3600 человек). С такими силами польский король рассчитывал изгнать шведов из своих владений. Удары литовцев были направлены на курляндские коммуникации шведов, а объединенные силы союзников готовились к маршу на Варшаву. Однако осуществить целиком этот план не удалось. Дело в том, что Вишневецкий и Огинский начали действовать по своему усмотрению, не дождавшись полного сосредоточения союзных войск. Началу похода русско-литовских войск предшествовала глубокая разведка по тылам противника. Захваченные пленные подтвердили сведения о малочисленности литовско-шведских войск Левенгаупта и Сапеги. К тому же шведский генерал не мог получить подкреплений из Лифляндии, так как русские войска осадили Дерпт и блокировали Нарву. Сам Левенгаупт в своих мемуарах писал так: «Я не имел возможности получить сикурс, ибо генерал-губернатор не мог мне выделить ни одной резервной роты. Мой отряд был чрезвычайно слаб, а протяженность театра военных действий и пересеченная местность не позволяли мне действовать эффективно»[218]. Впрочем, как только Огинский и Вишневецкий осадили небольшой, но крайне важный опорный пункт – замок Зелбург, граф, сосредоточив все имевшиеся в его распоряжении силы, двинулся на помощь гарнизону. «Хитроумными маневрами и демонстрациями, на которые граф Левенгаупт был великий мастер, он загнал противника в треугольник между рекой Двиной и болотами у Крыжборка»[219].

Так, 26/27 июля 1704 года произошла встреча русско-литовских и литовско-шведских войск у Якобштадта. Литовско-шведские войска (3080 шведов (1597 пехотинцев, 1406 кавалеристов и драгун, 77 артиллеристов), 2690 литовцев (100 пехотинцев, 2590 кавалеристов) расположились с кавалерией на флангах и пехотой в центре. Кавалерией правого крыла командовал Веннерстедт, а левого – полковник Стакельберг. Пехота Сапеги (100 человек) была поставлена в центре шведской пехоты. Литовская кавалерия образовала вторую линию. Артиллерия располагалась между пехотными частями[220].

Союзные войска (3600 русских (2000 пехотинцев, 1600 кавалеристов и драгун), около 7650 литовцев (650 пехотинцев, около 7000 кавалеристов) при 21 орудии) построились следующим образом: русские стояли в первой линии, а литовцы – во второй. Левый фланг, судя по всему, упирался в реку Дюну (Даугаву) и был обращен лицом к западу[221].

Битва началась в конце дня, примерно в 6 вечера, с атаки полковника Стакельберга на фланг противника. На левом крыле заместитель Сапеги, Кристофер Завиша, начал атаку своей кавалерии второй линии. Литовские войска, однако, были отброшены назад огнем неприятельской артиллерии. После этого почти вся шведская линия двинулась вперед.

Литовская кавалерия отступила, а шведские войска атаковали русских в центре и оттеснили их. На правом крыле пехотного построения части фон Брюкнера и фон Менцера (гарнизонные войска из Митавы и Либавы) не могли вступить в бой из-за густого леса, находившегося впереди них. Генерал-майор Левенгаупт также, в соответствии со шведскими армейскими уставами, запрещавшими ружейную стрельбу до сближения с противником, не позволял своим войскам открыть огонь. Теперь эти войска пошли вперед в таком темпе, что Левенгаупт с трудом сохранял равнение линии. Когда это крыло достигло русской линии, та пришла в панику и бежала, причем, согласно шведским донесениям, литовцы, судя по всему, не оказали необходимой поддержки русским. Тем временем бегущие русские войска преследовала в основном легкая кавалерия Сапеги – примерно на расстояние 20 км от поля боя. Преследование противника началось в 8 вечера, так что уже темнело. Однако до темноты преследователи успели захватить весь русский обоз в 2000 фургонов и много пленных.

В ходе сражения литовско-шведские войска понесли следующие потери:

– Шведы: убито 2 офицера, 3 унтер-офицера, 52 рядовых. Ранено: 8 офицеров, 6 унтер-офицеров, 167 рядовых.

– Литовцы: 181 человек убитыми.

В источниках указаны 2 цифры по пленным – 230 и 287 человек соответственно. Были взяты 23 орудия, 2 из которых были ранее захвачены у Сапеги и теперь ему возвращены. У русских пехотных полков было захвачено 6 больших и 11 малых знамен, а также 4 драгунских штандарта, 13 знамен литовской пехоты и 7 – кавалерии. Согласно шведским источникам на поле боя было похоронено 2300 литовцев и русских[222]. Сохранились интересные данные о потерях под Якобштадтом Смоленского драгунского полка Григория Алексеевича Сухотина, принявшего на себя основной удар противника. По полковым документам, было убито 4 офицера и 97 нижних чинов. Полк потерял 3 пушки, 4 мортирцы и 4 штандарта – три ротных и один полковой[223]. Данная часть была расформирована, а ее личным составом был укомплектован лейб-регемент светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова.

Сражение у Якобштадта. 1704 г. Гравюра Иоганна Кристофа Бротце, вторая половина XVIII в. Из собрания Академической библиотеки Латвийского университета, Рига

Вместе с тем шведы, одерживая громкие, но частные победы, проигрывали в главном – в упрочении своего международного положения.

В начале июля 1705 г. русский корпус Шереметева двинулся в поход из Друи[224]. Узнав о появлении крупных сил неприятеля, шведский командующий отступил к Гемауэртгофу, где и занял выгодные позиции. Среди значительных сражений Великой Северной войны эта битва занимает особое место. В источниках на русском языке наиболее подробно – оно описано в третьем томе «Писем и бумаг императора Петра Великого» на страницах 869–870, а также в монографии А. И. Заозерского «Фельдмаршал Б. П. Шереметев» на странице 80. Кроме того, мы встречаем краткое упоминание об этом сражении на страницах «Гистории свейской войны», в монографиях Р. К. Масси и Н. П. Волынского[225].

Шведские источники дают развернутую и детальную картину данного события. В первую очередь к ним относятся фундаментальный труд Уддгрена «Каролинец Адам Людвиг Левенгаупт», а также дневники самого генерала от инфантерии графа А. Л. Левенгаупта и лейтенанта Хельсингского пехотного полка Петре[226].

Истоки поражения были заложены задолго до того, как загремели пушки. Дело в том, что после приглашения на русскую службу генерала-фельдмаршала Огильви взаимоотношения между представителями высшего русского генералитета обострились. Борис Петрович Шереметев был осторожным и опытным военачальником. За его плечами были победы, как над турками, так и над шведами. Полководец старой русской школы считал себя оскорбленным из-за вмешательства в командование армией иностранца. Не отставал от него и правая рука государя генерал от кавалерии Александр Данилович Меншиков.

Царь, видя ненормальную обстановку, решил разделить командование, поручив Огильви пехоту, а Шереметеву кавалерию. Меншикову было поручено играть роль посредника во взаимоотношениях двух фельдмаршалов. Однако это решение царя оказалось неправильным. Военачальники строчили друг на друга жалобы, а дело стояло на месте.

Только угроза вторжения в Литву главных сил шведской армии заставила их на время прекратить свары.

Сосредоточение главных сил русских войск в районе Полоцка и Гродно осенью 1704 – весной 1705 года крайне встревожили не