Роковой подарок - Татьяна Витальевна Устинова

переспросила немного опешившая Маня.

…Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!.. Вот тебе и семья, идеальная во всех отношениях!..

– Я его с одной сам видел, – продолжал Сиротин злобно. – Не, ну всякое бывает, шашни разные! Крути, никто ж не запрещает! Но народу-то показываться зачем?! Макса тут каждая собака знает, и жену его тем более!.. Ну, мы-то ничего, мужики, в смысле, а бабы все на дыбы! И языками чесать!

– Какие бабы?

– Наши, какие ещё! Официантки, администраторши! И те, которые в спа работают! Они же все Женьку любят! А Макс… губастую привёз, молодую!.. Да и гостей полно, он в городе человек известный! Все шепчутся, оглядываются, туда-сюда зыркают. Вот оно зачем надо?

– Не надо, – согласилась Маня. – А… как её зовут? Губастую?

Сиротин пожал плечами.

– На стрельбище повёл! – добавил он с презрением. – Так она ни одной мишени не выбила! Оно и понятно, сразу видно – дура.

Маня позабавила логика тренера. Раз не выбила ни одной мишени, стало быть, дура.

Тут вдруг Маня вспомнила и спросила:

– На ней не было украшений? На дуре?

– Чего-о-о?!

– Таких приметных украшений, – заторопилась Маня. – Ну, такие, которые не заметить нельзя! Бриллианты там, изумруды!..

– Да не рассматривал я ни бриллиантов, ни изумрудов! Отстрелялись, и я к себе ушёл!

– Максим с ней один раз приезжал?

– Я только раз видел, а мужики говорили, что… приезжал, короче, да.

– И как зовут, не помните?

– Да за каким хреном мне запоминать-то? Сегодня эта, завтра следующая! Вот жена – другое дело, жена постоянная должна быть. А шлюшки эти, кто их по именам знает!..

…Н-да, подумала Маня. Их никто не запоминает, по именам не знает, но приходит время, они занимают места старых жён и тоже становятся постоянными. А уж там как пойдёт.

Странные люди, эти мужчины… Да и люди ли?…

В особняк «Регионстальконструкции» Маню пропустили легко – её всегда и везде пускали, как она выражалась, «по физиономии лица».

Однако Романа Сорокалетова на месте не оказалось.

– Уехал, – доложила секретарша Инга. – Сказал, до конца дня.

Ругая себя за то, что не сообразила для начала позвонить, Маня спросила, куда Роман Андреевич мог отправиться.

– Я не знаю, – растерялась Инга.

На этот раз она выглядела не такой… размытой, как в прошлый Манин визит. Девушка, красивая такой общепринятой современной красотой, как у всех, – ресницы и ногти накладные, губы и груди надувные.

Должно быть, именно таких девушек тренер Сиротин называет «губастые».

Понимая, что задним умом крепка, Маня достала телефон и набрала Романа, но он был «временно недоступен» – так всегда бывает, когда человек очень нужен.

– Вы спросите Елену Васильевну, – посоветовала Инга с сочувствием. – А я пока кофе сварю. Будете?…

– А кто такая Елена Васильевна?

– Помощница Максима Андреевича, – доложила Инга. – Она сегодня первый день вышла, из больницы выписалась. Как узнала о Максиме Андреевиче, так «Скорая» и забрала. Вон её кабинет! Зайдёте?

Елена Васильевна оказалась сухощавой дамой средних лет, очень строгой.

Маня ввалилась к ней в кабинет без предупреждения, и Елена Васильевна взглянула так, что писательница чуть было не отступила с позором.

– Здравствуйте, меня зовут Марина Покровская, – зачастила она. – Я писательница и дружу с Романом Сорокалетовым. Инга сказала, что вы можете знать, куда он уехал. Он мне очень нужен!..

Елена Васильевна молчала, смотрела и слушала.

– Я просто хотела с ним поговорить, ненадолго, – продолжала Маня по инерции, но остановилась и спросила: – Мне выйти и зайти снова, после доклада?

Елена Васильевна ещё немного посверлила Маню взглядом и пригласила присесть.

– У-уф, спасибо, – обрадовалась писательница. – Вы знаете, у меня очень болит нога. Я что-то то и дело на неё падаю! Вчера на лестнице так упала, что даже очки разбила, и если бы не…

– Чего вы хотите? – перебила помощница. – Вам что-то от меня нужно?

– Вы мне не подскажете, где найти Романа Сорокалетова?

– Нет.

Маня хотела продолжать, но осеклась.

– Вы не знаете? – уточнила она осторожно.

– Знаю.

– И не скажете?

– Нет.

– Почему? – с искренним интересом спросила Маня.

– Потому что вас я как раз не знаю.

– Логично. – Она с трудом поднялась, придерживаясь рукой за кресло, и пояснила свою неловкость: – Это всё из-за ноги! Извините меня, пожалуйста. Я ему позвоню и спрошу. Он-то меня знает!..

Маня похромала к двери, остановилась и спросила:

– Вы правда так огорчились из-за смерти Максима, что попали в больницу?

– Откуда вы знаете?

– Ромка сказал. Или ещё кто-то из ваших коллег.

– Да, – согласилась Елена Васильевна. – Огорчилась. Можно и так сказать.

И тут произошло невероятное. Глаза у неё налились слезами, она моргнула раз, другой, слёзы тяжело закапали на разложенные на столе бумаги.

Маня кинулась обратно и стала совать пакетик с салфетками.

– Простите меня, простите, – проговаривала она. – Я знаю, это ужасно!

– Ничего вы не знаете, – всхлипывая и давясь, проговорила Елена Васильевна. – Ведь только всё… наладилось, и тут такое! Ну вот почему, почему так бывает? Куда Господь смотрел? Как позволил?…

Маня точно знала, что никакая вода не поможет – она сроду никому не помогает, вода эта! – но тем не менее выхватила из портфеля бутылочку, открутила крышку и подала Елене.

– Господь за нами следить не приставлен, – сказала Маня фразу, сто раз слышанную от тёти Эмилии, знаменитого экстрасенса. – Он не жандарм и не гувернантка. Мы тут сами должны… управляться.

– Вот Максим и управился.

– Да ведь это кто-то другой с ним управился…

В дверь постучали.

Елена Васильевна сорвалась с места и скрылась в соседней комнате, как не было её.

– Да-да, – отозвалась Маня растерянно.

Инга внесла поднос, в кабинете сразу вкусно запахло кофе.

– А что, Елены Васильевны нет? – удивилась она.

– Вышла на минуточку.

– Я кофе сюда поставлю. Ну что, выяснили, где Роман Андреевич?

– В процессе, – туманно ответила Маня, и секретарша вышла.

Через минуту показалась и Елена Васильевна – собранная, глаза сухие.

– Я стараюсь держать себя в руках, – объяснила она холодно. – И так в компании всё разваливается. Никакой дисциплины не стало. Одни разговоры и сплетни! И ещё похорон не было!..

Маня покивала.

– Инга принесла кофе, – сказала она зачем-то. – Я бы выпила.

И добавила:

– Можно?

Елена Васильевна махнула рукой:

– Ах, конечно, можно!.. Я совсем не так страшна, как вам могло показаться. Просто нам сейчас очень нелегко, а все постоянно пристают. То полицейские, то журналисты! Вот и вы.

– Я тоже пристаю, это точно, – согласилась Маня.

– Да не в этом дело! Вы вошли, я сразу подумала, что вам в роман сюжет нужен!..

– Елена Васильевна. – Маня сделала крохотный глоток кофе. – Роман у меня брошен, и, должно быть, меня вскоре