Аня Каренина - Лилия Ким

— Ой, бедняга! А где он её выискал?

— Не знаю.

— Да не важно! Я думаю, это чтобы маму с папой напугать. — Каренин любил быть язвительным.

— Зачем?

— Ну это же элементарно безо всякого Ватсона! Приводишь домой этакую чувырлу-алкоголичку, чинно её представляешь гостям, знакомым и родственникам — и оставляешь. Грамотно, лучше не придумаешь. Вон смотри, на неё уже пальцами начали показывать. Видишь, оглядываются, шепчутся?

— Где?

— Да везде!

— А… вижу, да. Точно, смотрите, вон Алина что-то мужу своему на ухо говорит и пальцем показывает. Фу, как это всё…

— Мерзко, конечно, но вся жизнь наша такая вот мерзость.

— Ну не знаю!

— А вы сами что, одобряете это? — Каренин показал на Аню, которая держала в одной руке персик, а в другой кусок буженины и откусывала попеременно.

— Закусывает. Правильно делает, — пожал плечами Пашенька.

— Вы что, издеваетесь?

— Нет, просто когда пару месяцев назад тут один олигарх нажрался, залез на балкон и всем свой зад волосатый показывал да ещё требовал, чтобы на него прожектор направили, — все были в восторге, я вас уверяю, сам видел.

— То есть вы хотите сказать, что это совершенно нормальная девица? Лучше Максиму Альбертычу Веселовскому было не найти? Так, что ли?

— Совершенно нормальная на мой взгляд девица, бывает и хуже. А что пальцами на неё показывают — так это нормально. Она тут новенькая и к тому же типа невеста.

— Не знаю… Может, это потому, что она на мою вторую жену похожа и зовут её так же… Кстати, у меня и дочку зовут Аня, и тоже Каренина.

— У вас ещё и дочка есть?

— Есть, — мрачно ответил Каренин. — И дочку зовут как мать, тоже Анна Каренина.

— А это случайно не она?

— Нет! Ты что? Откуда ей тут взяться? И потом это хоть и шмара, но симпатичная, а моя… такая, знаете… чмошная, короче.

— А на кого похожа? — невинно хлопая ресницами, спросил Пашенька.

— На мать, естественно! — раздражённо ответил Каренин.

— А вы с ними общаетесь?

— Нет, последний раз видел лет десять назад. В зале суда. Эта сука, жена бывшая, отсудила себе часть квартиры моих родителей. Пришлось меняться, а тут перестройка эта долбаная! Короче, оказался на старости лет ни с чем. Лучше бы я ее убил, честное слово!

— Ой-ой! — замахал руками Паша. — Что вы говорите!

— А чего говорю?! Тебя бы на моё место!

— Нет уж, спасибо.

— Вот-вот. Из-за них, сук, связался с этой левинской конторой! Я — кандидат наук! Вон теперь обходят все, брезгливые какие! А у самих что, рожа не в дерьме, скажешь?

— Знаете что, я, пожалуй, пойду, — Пашенька решительно встал. Находиться рядом с Карениным ему было определённо неприятно.

— Иди-иди… — Каренин вроде бы не имел причин расстраиваться из-за ухода Паши, но всё же ощутил лёгкий укол досады.

Алексей Иванович закурил и впал в окончательно мрачное расположение духа.

— Хуже педика стал! — пробормотал он, глядя, как Пашенька подходит к разноцветной стайке моделек. — Вон его все обнимать-целовать кинулись! Раньше после такого бы в доме дезинфекцию устроили, а теперь… Сексуальное меньшинство… Тьфу!

Каренин уже больше трёх часов находился «в гостях», а поздоровался с ним один Пашенька, все остальные словно не замечали. Правда, две трети гостей его не знали, но и из оставшейся трети никто не подошёл.

— Алексей Иваныч? — рядом появилась Валерия Сергеевна. — Что вы тут один скучаете?

— Да вот на невестку вашу будущую любуюсь.

Аня набрала себе полную тарелку еды, взяла несколько бутылок и сидела по-турецки прямо на траве возле стола. Было видно, что она икает.

— О господи!

— Да уж…

Валерия Сергеевна вытащила мобильник и набрала номер.

— Алло! Борис Фёдорович? Девушку с лужайки уведите, положите где-нибудь спать. Да, Аню! — она раздражённо всплеснула руками. — Хотя подождите! Нет, не надо! Пусть её сначала Альберт Георгиевич увидит… Хотя нет! Не надо, чтобы он её видел! Убирайте немедленно! Да, убирайте!

Буквально через несколько секунд к Ане подошли трое мужчин в костюмах, один взял бутылки и тарелки, другой попытался поднять Каренину. Тут случилось непредвиденное.

— Куд-д-да ты меня в-в-воло-окёшь, сука?! — вдруг завопила во всю мощь Аня. — Положь, где взял! Я тут, между прочим, не как все!

Третий охранник разводил руками и извинялся перед гостями. Второй положил сопротивляющуюся Каренину на плечо и куда-то понёс.

— Л-л-юди, помо… ги-и-ите! Он меня за жопу хватает! Максим! Максим!!! Валерия Сергеевна!!!

Мадам Веселовская закрылась руками.

— Да-а-а… — снова протянул Каренин. — И вы ничего не предпримете?

— В смысле?

— Ну… насчёт свадьбы?

— Ох… Это, Алексей Иваныч, к сожалению, дело теперь решённое. Хотя, может быть, ваша… ваша фирма… — Валерия Сергеевна замялась, — ну в общем я всё знаю.

— Да кто про нас не знает! — всплеснул руками Каренин. — Можно подумать, какая-то конспирация есть! Прямо в газету объявления даём! Со мной вон никто не здоровается, знакомые бывшие знать не хотят, мать, когда обо всём узнала, — два года не звонила!

— Я не про это. — Валерия Сергеевна попыталась послать Алексею Ивановичу мозговой импульс, дабы он прочёл её мысли и всё понял.

— А про что? — Каренин мозговых волн Валерии Сергеевны не воспринял.

— Мне сын всё рассказал. — Веселовская всё продолжала многозначительно смотреть на Каренина.

— Что рассказал? — «У неё лицо, как будто она сейчас пукнет», — подумал Каренин и на всякий случай отодвинулся.

— Слушайте, ну хватит, не прикидывайтесь. Максим сказал, что арендовал эту девицу у вашего Левина на несколько дней, чтобы нам показать.

Телепатический опыт провалился, и Валерии Сергеевне пришлось вернуться к примитивной вербализации. Каренин, сообразив, что дамочка возмущаться не будет, облегчённо вздохнул.

— Пугануть хотел?

— Угу, — Валерия Сергеевна мрачно покачала головой.

— Только папа ваш, Альберт Георгиевич, всеми уважаемый, не испугался? Да?

Валерия Сергеевна снова кивнула.

— Да… Дело ваше труба…

— Слушайте! Вы же можете помочь!

— А что я сделаю?

— Ну… ну… Украдите её, в конце концов! Вы же можете, я знаю!

— Лично я не могу!

— Да? А подругу её, Кити Щербацкую, куда дели? Что-то поговаривают, она пропала…

— Аня — подруга Кити? — Каренин вдруг встревожился.

— Да, а вы не знали?

— Нет.

— Короче, Алексей Иваныч, мы с вами люди взрослые. Давайте начистоту. Сколько вы хотите, чтобы эта тварь пропала?

— А как же свадьба?

— Женим на другой. Ему всё равно, а нам с пользой. Понимаете?

— Понимаю, — устало вздохнул Каренин. — А папа ваш что?

— А папа наш, если узнает, что у него невесткой будет какая-нибудь дочка директора завода, от счастья кипятком ссать начнёт. Вы Наталью Голубенко знаете?

— Это с выставки аграрной, что ли? Директор? Рашен нью колхоз?

Алексей Иванович отлично знал Наталью Голубенко, крикливую недалёкую бабу, которой посчастливилось когда-то в молодости сделать фантастический минет своему сокурснику, который, ныне сделавшись сельхозным министром, в память о студенческих днях и первом опыте оральной любви «отвалил» бывшей любовнице должность генерального директора выставки эсэнговского масштаба.

— Да. Так вот, у неё дочка есть. Варвара. Очень, говорят, неглупая девица и вроде бы даже симпатичная.

— Альберт Георгиевич от этой, — Каренин кивнул в сторону газона, откуда унесли Аню, — не в восторге?

— Да нет… Просто ему показали её, сказали — вот невеста. Он же у нас как локомотив — если уж попёр по рельсам, так до пункта назначения. Если же она якобы сама сольётся — он про неё и думать забудет. Даже обидится, что такая чувырла его сына покинула. Так сколько будет стоить её внезапное охлаждение к Максиму?

Каренин потёр свою козлиную бородку.

— Ну… тысячу… Не больше, я всё-таки к вам… Ну, в общем вы мне как друзья. Плюс расходы на документы…

— Спасибо вам, Алексей Иваныч, я всегда знала, что бы ни говорили — вы настоящий друг, на вас положиться можно, — Валерия Сергеевна взяла Каренина за руку.

— Ну что вы… — он смутился.

Когда Веселовская ушла, Алексей Иванович чуть не прослезился. Он был готов сейчас убить Аню ради Валерии Сергеевны, и причём совершенно бесплатно, тем более что эта девица самым гнусным образом похожа на его бывшую жену. Каренин впервые почувствовал скромную гордость за свою должность «мусорщика» — вот, люди всякие нужны, люди всякие важны. Не будь левинской конторы — как бы сейчас Веселовские выкручивались?

Веселье плавно сходило на нет. Кто-то из гостей уехал, остальные напились и разошлись по предложенным комнатам. Те, кто не напился, но нашёл себе увеселение на ночь в форме какой-нибудь девицы или одинокого заскучавшего мужчины, тоже разбрелись — кто в комнаты, кто по машинам, а кто и вовсе укатил «в нумера».