Курорт - Бентли Литтл

— Мы так и не увидели горячих источников, — сказал Райан. — В прошлый раз.

Голос его обернулся эхом, искаженный и слабый.

Кёртис фыркнул:

— Какие еще источники? Если они и были когда-то, то давно пересохли. В бассейне воды не было с тех пор, как твоя бабка динозаврам отсасывала.

— Она и твоя бабка, — заметил младший Турман.

— Просто выражение такое.

От странного, шелестящего эха им всем стало не по себе, и разговоры смолкли до тех пор, пока ущелье не раздалось в стороны. «Здесь кругом призраки», — сказал в прошлый раз Райан, и при мысли об этом Дэвид поежился.

— Зачем тебе снова сюда понадобилось? — спросил Оуэн.

Он снял футболку и вытер ею пот с лица. Его старший друг хотел спросить то же самое.

— В самом деле, — сказал Кёртис. — Жарко, как у черта в заднице!

Хотя все знали, что беспокоило его вовсе не это.

— Я решил, что мы сможем… найти что-нибудь, — попытался объяснить Райан.

Теперь настала очередь Дэвида удивляться:

— Найти что-нибудь?

— Помните, что произошло прошлой ночью? — ответил Турман-младший. — Мы все делаем вид, что ничего не случилось. И я подумал, что-то нас заставляет так себя вести. Но ведь это случилось, и мы все это знаем.

Мальчик помедлил, сделал глубокий вдох и добавил скороговоркой:

— Дождь превратил работников курорта в стариков.

При этих словах, произнесенных вслух, Дэвид покрылся мурашками.

— Не знаю, как это случилось, но мы это видели. Все, кто там был, видели. — Он взглянул на Оуэна. — Бренда тоже.

Оуэн отозвался вполголоса:

— А это-то здесь при чем?

Он обвел рукой вокруг, но показывал в основном в сторону разрушенного отеля и куда-то налево.

— Не знаю, — признался Райан. — Но думаю, как-то оно все связано.

Дэвид тоже так думал. И, возможно, поэтому ему хотелось вернуться назад, запереться в номере и смотреть телевизор, пока не придет время отъезда.

Чем занимались сейчас родители?

Мальчики продолжили путь в молчании. Никто не хотел соглашаться с Райаном или спорить с ним. Им просто хотелось сделать вид, что ничего такого не произошло, что они просто гуляли по интересному маршруту.

Компания дошла до холма с повозкой. Сошла с тропы.

Пожалуйста, не сходите с тропы.

Едва они поднялись на холм, у Дэвида перехватило дыхание. Сердце подскочило в груди. Это было немыслимо. Прошел всего день, меньше суток, но заброшенный отель уже не лежал в руинах. Он по-прежнему был заброшен, по-прежнему находился в сильном упадке, но предыдущие разрушения каким-то образом сгладились. И на том месте, где прежде виднелись лишь остатки фундамента, стояли целые стены. У ресторана с обрушенной крышей теперь имелась кровля, и выцветшая краска на растрескавшемся, щербатом цементе стала немного ярче. Дэвид разглядел две буквы на ветхой стене: «Р» и «Е».

Реата.

Здесь не устраивали ремонта, и никто не трудился тут всю ночь напролет. Более того, стены и крыша выглядели древними, как и останки прочих строений, ветхих, побитых погодой и временем. Нет, старый отель выглядел так, словно перенесся в то время, когда еще не настолько сильно изветшал. Когда еще не был таким, каким предстал перед подростками вчера. Но это было немыслимо, и все четверо переглянулись, не проронив ни слова. Изумленные, они двинулись дальше, прошли мимо ресторана и заглянули в некоторые из номеров. Возрожденные стены теперь не давали просто пересечь здание. В одной из комнат Дэвид заметил даже кровать. То был лишь ржавый металлический остов без матраса, но вчера здесь вообще не было никакой мебели.

Они побродили по первому комплексу номеров. Бассейн остался прежним, и Дэвид принял это с облегчением. Он полагал, что бассейн окажется полным воды, что горячие источники снова забьют из-под земли, словно фонтаны молодости, возвращая жизнь всему окружающему. И с радостью понял, что ошибся.

Но что здесь произошло? Нечто. Дэвид не знал, что именно. Но ему совершенно точно хотелось уйти отсюда, он не желал находиться в пределах силы, способной на такое. Парень отбросил все свое равнодушие.

— Пойдемте отсюда, — сказал он, глядя через бассейн на ряды деревянных крестов.

— Да, — быстро подхватил Кёртис.

Оуэн уже шагал обратно к тропе.

Но Райан сказал:

— Подождите. Мне нужно проверить кое-что.

В голосе его слышался страх, но в то же время и решимость, и Дэвиду это не понравилось. Оуэн остановился, и все трое застыли на месте, а Райан стал в одиночку спускаться по ступеням в траншею сбоку от бассейна. Никто из братьев за ним не последовал. Но Дэвид не мог отпустить мальчишку туда одного. Поэтому он собрал остатки мужества и стал спускаться следом.

Внизу ощущалась прохлада, и было темнее, чем в прошлый раз. Но тот удушливый, затхлый запах — смерти — остался. Как и громадный зев, бывший когда-то окном, сквозь которое открывался вид на дно бассейна. В прошлый раз Дэвид счел задумку с окном весьма удачной. Сама мысль, что можно было сидеть тут и наблюдать за девушками, пока они плавают, возбуждала его. Но теперь она внушала лишь отвращение. Дэвид представил, как грязные старики, рассевшись в ряд, подглядывают за молоденькими девчонками, бойфренды которых в это время лежат на шезлонгах наверху и ни о чем не подозревают.

К ним спустились и близнецы.

— Чего ты ищешь? — спросил Кёртис младшего брата.

— Не знаю, — признался тот. — Но я решил, что неплохо бы еще раз посмотреть это место.

— А вы рисунок этот видели? — спросил Оуэн, показывая на противоположную стену.

Остальные повернулись в ту сторону, и сердце у Дэвида едва не подскочило к горлу. На стене был нарисован в полный рост скелетоподобный человек с длинными всклокоченными волосами. Человек из ночного кошмара. Райан рядом с ним с шумом втянул воздух. «Он тоже его узнал», — понял Дэвид. И это вселяло в него еще больше страха.

Рисунок был нарисован умелой рукой: его создатель, безусловно, обладал талантом. Но это был лишь набросок, а не полноценный портрет, и Дэвиду вспомнились кресты вокруг бассейна. Ему почему-то представились паломники, потрепанные люди, бредущие по пустыне, чтобы воздвигнуть кресты в память о своих близких. А затем спуститься сюда и в темном ритуале поклониться этому портрету на стене.

Вот только парню не верилось, что кресты эти установлены в память об усопших. Они походили скорее на предостережение. Как символы в «Планете обезьян», выставленные, чтобы удержать посторонних от Запретной зоны. И Дэвид задумался, поставили ли эти кресты последователи того старца, чтобы не подпустить людей к своему тайному убежищу, или же это сделали его жертвы в попытке уберечь других от ужасной судьбы.

— Кто это? — спросил Кёртис.

И хотя было ясно, что он никогда прежде не видел этого рисунка, так же очевидно было и то, что даже такой простой набросок хранил в себе силу. Что нарисованное худое лицо воздействовало на близнецов сейчас так же, как и на Дэвида во сне.

И на Райана.

— Ты его видел раньше? — спросил Дэвид у младшего Турмана.

Тот задумался на мгновение и ответил:

— Да.

— Где?

— Я… не хочу говорить, — сказал мальчик осторожно. — Мне надо все обдумать.

— А кто это, есть предположения?

— Нет. Поэтому и хочу все обдумать.

— Пойдемте уже отсюда, — сказал Кёртис. — У меня сейчас припадок начнется.

— Точно, — поддержал его Оуэн. — Поговорим наверху.

Словно из плена, они выбрались из полумрака, вырвались из зловония, и, оказавшись на поверхности, вздохнули с облегчением. Старшие Турманы тут же воззрились на брата.

— Ну так где ты его видел до этого? — требовательно спросил Кёртис.

— Я…

— И не надо гнать, что тебе что-то там обдумать надо!

— В том ресторане, — робко ответил Райан. — Этот парень показался в разбитом зеркале. Я уловил какое-то движение в зеркале, но это был не я. А он. И он был не в ресторане, а в каком-то особняке со звериными головами. Он походил на богатого скотовода прошлых лет или что-то вроде этого. И страшный был, ужас.

— Он приснился мне в кошмаре, — признался Дэвид.

— Вот черт! — простонал Оуэн. Он крутнулся на мести и топнул ногой. — И какого хрена нам теперь делать?

— Расскажем родителям, — сказал Кёртис.

— Точно, — согласился Райан.

Дэвид заметил, что здесь они вели себя свободнее. Психические и эмоциональные оковы, которые сдерживали их в Реате, здесь теряли свою силу. С прошлого раза это стало для него открытием.

— Надо собирать вещи и валить отсюда, — сказал Оуэн. — Уносить ноги в Калифорнию. И сказать Бренде и ее родителям, чтобы тоже уезжали, пока есть возможность.