Сахар и золото - Эмма Скотт

исчезла, и я вернулся в свою пустую квартиру.

«Рисование помогает мне видеть людей…»

– Глупец…

Однако я не лгал. Когда я рисовал, мое кажущееся безумием и галлюцинацией провидение обретало форму. И мне становилось легче.

Прежде чем успел бы себя отговорить, я позвонил в местный художественный магазин и заказал срочную доставку.

Ожидая стука в дверь, я расхаживал по квартире. Когда курьер явился, я расплатился и забрал заказ: мольберт, холст размером три на четыре фута и набор профессиональных пастельных мелков. Там, где в гостиной стоило бы размещаться дивану и стульям, установил мольберт. А потом водрузил на него холст, предварительно избавив тот от словно душившей его обертки.

Рука дрожала, когда я взял пастель темно-розового цвета.

Вдохнул и на мгновение прикрыл веки. Я сидел на «бонневилле», а Фиона – позади. Душу обволакивали ее смех и радость. Она обвила меня руками, а когда дважды сжала, я принялся рисовать.

Глава 17

Фиона

Ялежала на кровати с телефоном в руках, пальцы зависли над заветным номером. Мне потребовалось три дня! Целых три проклятых дня, чтобы прийти в себя. Я скучала по Нику. Наверное, даже чересчур сильно. Но каждый раз, когда собиралась позвонить, перед глазами всплывала картинка, как Ник опускается перед Хейли на колени, и та кладет свои маленькие ручки ему на лицо…

«Больше никакой боли», – приказала я себе.

Для меня это стало почти невыносимым. Чувствуя себя зверем в клетке, я рвалась на волю. Агония почти утихла, когда я представила Ника на месте отца, а Хейли дочерью. Только вот какая роль досталась бы мне?..

«У тебя никогда этого не будет…»

Очевидно, Ник заподозрил неладное. Меня преследовало прошлое, от которого я так надеялась убежать. А в последнее время все чаще создавалось впечатление, будто оно догоняет меня. С рычанием кусает за пятки, и если я упаду, непременно попытается сожрать.

– Нет, я сильнее, чем кажется, – сказала себе, продолжая держать в руках телефон, и решительно набрала Нику сообщение.

Я: У меня выходной. Ты свободен?

Он ответил быстро.

Ник: Приходи.

Я сделала глубокий вдох.

Я: Скоро буду.

Незадолго до полудня я надела брюки карго, короткую футболку и поехала к Нику. Жара уже стала невыносимой, а из-за влажности воздух буквально лип к телу.

«Тренировка перед Коста-Рикой», – напомнила себе. Впрочем, никакой радости от осознания близящегося переезда я не испытала.

Ник открыл дверь. В простой темной футболке и джинсах он выглядел потрясающе.

– Привет, – поздоровалась я.

– Привет, – ответил он, и нежно меня поцеловал.

Напряжение ослабло, когда я поняла, что он не собирается спрашивать о произошедшем. Такое ощущение, что Ник всегда знал, когда я нуждаюсь в нем, когда необходимо что-то сказать, чтобы я почувствовала себя лучше, или когда следует промолчать.

«Вот что он делает. Читает меня», – догадалась я.

Когда мы прекратили целоваться, я улыбнулась и обняла его руками за шею.

– Я скучала.

– И я, – признался он. – Заходи, там жарко. Я купил кондиционер и вообще на полпути к преображению квартиры.

Я хихикнула, но когда вошла в квартиру, выяснилось, что кондиционер – единственный предмет интерьера, который сподобился приобрести Ником. В гостиной царила пустота, на кухне тоже, если не считать пластиковых стаканов и посуды. В основном все лежало в коробке на стойке.

Ник заметил нахмуренное выражение моего лица и потер подбородок.

– Ладно, может, с преображением я погорячился.

– Тебе нужно… все, – сообщила я.

– Да, наверное. Я не привык так долго жить в одном месте, – медленно проговорил он.

В этом имелся смысл, ведь он постоянно путешествовал.

– Что ж, я могу помочь, – с энтузиазмом предложила я. – Немного южнее отсюда есть местная барахолка. Съездим?

– Давай, – согласился он, но на этот раз с очевидной неохотой.

Ник явно не стремился устроить свой быт, и я подумала, что он наверняка не собирается оставаться надолго. Однако могла ли я его винить за это?

– Или, может… – я запнулась, – нам не нужно туда ехать?

Он улыбнулся.

– Нужно. Мне нужен хотя бы один стул.

У меня вырвался короткий смешок.

– Думаю, он поместится в «приус».

Ник ухмыльнулся.

– Без комментариев.

– Неужели новое тату? – поддразнила я, заметив розовые пятна на его пальцах.

– О, хм… нет. Я… рисовал.

– Да? Где? – Я оглянулась по сторонам. – Можно посмотреть?

И лишь посмотрев в сторону ранее пустовавшей гостиной, я обнаружила небольшой столик с пастелью и стоявший рядом мольберт. А когда увидела изображение на закрепленном на нем холсте, не сдержавшись, ахнула. Ник написал мой портрет. Выполнил с идеальной точностью, с долей импрессионизма и абстрактных линий. На рисунке я улыбалась, сверкая глазами потрясающего голубого цвета, а рассыпанные по плечам волосы переливались каскадом золотого и розового. На заднем плане виднелись залитые солнцем джунгли, сочная зелень которых вела к пляжу, где на песок набегали серебристые волны. А еще я заметила смеющееся лицо немного похожего на Хейли ребенка. Хотя, как мне показалось, этот круглощекий малыш с яркими глазами и бесхитростной улыбкой мог быть абсолютно любым.

Когда я повернулась к творцу, он неловко переминался с ноги на ногу и нервно проводил рукой по волосам.

– Ник, это невероятно. – Я медленно покачала головой. – Похожа на меня, но ведь это не я.

Он засунул руки в карманы джинсов.

– Все в порядке…

– В порядке? – Я сморгнула внезапно выступившие слезы. – Картина словно зеркало, но… – посмотрела в его лицо, – неужели ты меня видишь такой?

Ник слегка смутился.

– Да… именно такой.

– Прекрасно! – хмыкнула я. – Можно я кое в чем признаюсь? Твой талант невероятен.

И тут моя улыбка застыла. Только сейчас я заметила деталь, на которую не обратила внимания сразу. В правом нижнем углу холста шла полоса насыщенного черного цвета с голубоватым туманом по краям, угрожая поглотить свет.

– Я еще не закончил, – произнес Ник, явно испытывая неловкость. – Остались кое-какие детали. Ну что, поехали?

Я с усилием оторвала глаза от холста.

– Да, конечно.

Мы направились к выходу, но я остановилась у двери, желая еще раз взглянуть на темное пятно.

«Еще не закончена, – напомнила себе. – Эту часть он еще не закончил».

Только вот чернота ощущалась такой же родной, как и розовый цвет моих волос или зелень джунглей.

Я повернулась к Нику и поцеловала его в щеку.

– Идеально. Ничего не меняй.

* * *

Усевшись в мой автомобиль, мы направились на юг, мимо живописной равнины, разделенной на одинаковые по размеру поля. Позже повернули на проселочную дорогу, ведущую к скоплению амбаров, переоборудованных в склады