Сахар и золото - Эмма Скотт

захваченных с собой небольших сумок, мы рассматривали номер. Как по мне, в декоре использовали слишком много цветов. Обои, ковер, даже покрывала оказались покрыты крошечными фиолетовыми бутонами. На подушке, лежащей на антикварном стуле, тоже были вышиты побеги.

– Хелен не шутила, когда сказала, что эта комната посвящена лобелии, – хмыкнула Фиона. – Давай осмотрим балкон.

Она распахнула двойные двери, и я последовал за ней на балкон. Внизу темнела в наступающей ночи густая роща. За ней виднелся освещенный лунным светом океан, и серебристые отблески переливались на темной воде.

– Это восточная сторона. Держу пари, вид на рассвете здесь потрясающий, – заметила Фиона.

– Если не заснем ночью, обязательно выясним это, – сказал я, обнимая ее за талию.

– У тебя есть идея, как это устроить? – Фиона наклонилась ко мне.

Я уткнулся носом в ее шею.

– Да, парочка затей имеется.

– Я и не сомневалась, – хихикнула она.

Я быстро принял душ, и освободил ванную Фионе. Пока она освежалась, надел джинсы и свою единственную черную рубашку на пуговицах. В комнату Фиона вернулась в бледно-зеленом платье, которое доходило ей до лодыжек и элегантно облегало стройную фигуру.

Внимательно разглядывая свою девушку, я использовал не только обычное зрение, но и провидение. Впитал в себя цвета Фионы, излучаемый ей свет, аромат и появившийся на языке вкус, оказавшийся слаще сахарной ваты на ярмарке.

– Господь всемогущий, Фиона, – пробормотал я.

Приблизившись, она положила руки мне на грудь, и я уловил аромат духов, мыла и тепла ее кожи.

– Ты и сам прекрасно выглядишь, Николай. – Она скользнула ладонями вверх по моей шее, – Более чем. Ты… – Фиона склонила голову набок, – как по-русски будет «разрушительно красивый»?

На секунду я задумался.

– Razrushitel’no krasivyy.

– Так вот ты «razrushitel’no krasivyy», – с акцентом повторила она.

Удерживая эту девушку в объятиях, слышать, как она говорит на языке твоей матери… как это было назвать, если не принятием?

«Видит бог, она расскажет мне все, и я тоже наберусь храбрости. Но не сегодня. Сегодня ее ночь».

– Как я выгляжу? – поинтересовалась она.

– Прекрасно, – хрипло произнес я. – Даже чересчур. Поэтому если мы сейчас же не спустимся на ужин, то так и не попадем туда.

Фиона рассмеялась.

– Думаю, тебе следует подождать и проверить, надела ли я нижнее белье.

Я притворно застонал. Ее цвета возвращались, и для меня это было важнее всего на свете.

Мы спустились по лестнице в небольшую столовую, расположенную недалеко от главного входа. Здесь все выглядело так, будто мы перенеслись на полвека назад, оказавшись в доме богатой пожилой леди. В центре находился темный камин с уставленной керамическими безделушками полкой. Время показывали старинные часы с медным маятником. Граммофон у окна проигрывал незнакомую мне мелодию. С десяток столиков были уставлены фарфором и украшены скатертями с оборками. За каждым сидели гости отеля, и самый младший из них выглядел лет на пятьдесят.

Стоило нам появиться в помещении, и разговоры мгновенно смолкли. Обернувшись в нашу сторону, присутствующие уставились на нас широко раскрытыми глазами. Настороженность выросла, словно возвели кирпичную стену. Они беспокоились, что мы будем шуметь и испортим их тихий ужин. Но тут в столовую буквально ворвалась Хелен, и вмиг разрушила эту стену.

– А вот и вы! Я так рада, что вы присоединились к нам. – Она провела нас к маленькому столику в центре комнаты и вручила меню. – Салат со стейком – сегодня блюдо дня. Подается с жареными кабачками. А на десерт, конечно же, персиковый пирог.

Я взглянул на Фиону.

– Звучит неплохо?

– Прекрасно.

– Давайте два, – произнес я, возвращая меню.

– Великолепно! Энни принесет вам напитки. – Хелен наклонилась над столом. – Мне приятно видеть здесь молодых людей. И пусть кое-кто смотрит с недовольством, но им это пойдет на пользу. – Указав пальцем на других посетителей, Хелен подмигнула. – Развлекайтесь, милые.

Мы с Фионой обменялись улыбками. Она положила салфетку себе на колени и потерлась подбородком о плечо. Окинув столовую пристальным взором, Фиона пробормотала себе под нос:

– И чего так на нас пялиться?

– Они просто любуются тобой, – уверил я.

– Здесь немного тесновато. Как ты себя чувствуешь?

Я потянулся через стол, и она взяла меня за руку. Тут же шепот и цвета постояльцев потускнели, и меня окутал покой, который могла дать только Фиона.

– Сейчас уже лучше.

Она сжала мою ладонь и не отпускала.

«Я не смогу ее отпустить…»

Эта внезапная мысль застала меня врасплох. Скорее даже напугала до чертиков. Я постарался отмахнуться от нее, поклявшись провести эту ночь со своей девушкой. Дать ей все, в чем она нуждалась. Все, чего желала. Все, что она заслуживала, и в чем ей было отказано. Воспоминание о том, как Фиона кричала в агонии, осталось шрамом на сердце. И пусть мне не избавить ее от этих страданий, но я мог подарить Фионе много хорошего, чтобы она вспоминала об этом, когда внутри поднимается боль.

Мы съели салат со стейком и отменно приготовленные кабачки. Блюда оказались невероятно вкусными. В разъездах я не пробовал ничего подобного.

– Похоже на домашнюю еду, – заметила Фиона. – В разъездах ты не часто с таким сталкивался?

Услышав из уст Фионы собственные мысли, я удивленно покосился на нее.

– Нет, не особо.

– Ты скучаешь по путешествиям? По покеру?

– Ни капельки.

– Думаешь, ты мог бы… бросить играть?

«Остаться?» – подобно эху донеслись до меня ее мысли. Я услышал их благодаря контакту наших переплетенных рук.

– Хочу, – медленно произнес я, – хочу… чего-то другого в жизни. Чего-то кроме бесконечной дороги, грязных подвалов и карточных игр.

Вокруг Фионы закружили образы зеленых джунглей и синего океана.

«Коста-Рика…»

У меня ускорился пульс в ожидании того, что последует дальше. Однако Фионой уже завладело напряжение невысказанного признания – истории о нем, и внутри заплескалось слишком много боли.

«Больше не будет боли… не сегодня» – мысленно пообещал я, а вслух предложил:

– Идем танцевать.

Она моргнула.

– Танцевать? Здесь? Мы привлекли еще недостаточно внимания?

– Это для твоего списка желаний, – заявил я. – Ты когда-нибудь танцевала в переполненном обеденном зале перед толпой незнакомцев?

Фиона рассмеялась, и напряжение слегка отпустило ее.

– Но теперь, когда ты упомянул об этом…

Я встал и протянул ей руку. Фиона оглянулась на посетителей, снова обративших на нас взгляды.

– Серьезно?

– Не отталкивай меня на виду у всех, – попросил я.

– Я думала, ты не танцуешь. – Она протянула мне ладонь и медленно поднялась со стула. – Когда мы встретились в клубе…

– Не танцую, – подтвердил я, притягивая Фиону ближе. Прижал ее ладошку к области сердца и обхватил свою девушку за талию. – Но с тобой…

Фиона тут же склонила голову на мою грудь, и